Совсем рядом за стеной раздался взволнованный шёпот:
– Вон, вон, смотри! – шипела, аж повизгивая, какая-то девица. – Это же сам принц!
– Где?
– Где?
Ей вторил целый разрозненный хор девичьих голосов.
О, я тоже хочу посмотреть! И я прилипла к глазку, которых по периметру всего зала было сделано, как оказалось, предостаточно. К сожалению, они почему-то были на разной высоте, и мне приходилось то сгибаться в три погибели, то подниматься на цыпочки (или громоздиться на барахло), чтобы заглянуть в зал. Ничего не продумано! Тут нужна не только уборка, но и капитальный ремонт, и новые глазки, оборудованные увеличительными приборами. Так и скажу Валли!
– Вон! Около колонны стоит! – задыхаясь от восторга пискнула девица за стеной.
И действительно, у новообразовавшегося выхода в сад стоял Валли собственной персоной. Собственной, я бы отметила, крайне недовольной первоной. Он, привалившись к колонне и сложив руки на груди, неодобрительно взирал куда-то в сгустившиеся в саду сумерки. Оттуда, из сада, раздался топот, забряцало оружие, донеслись звуки отрывистых команд, и всё стихло.
И что это было?
Валли повернулся к саду задом, а к трепетной аудитории своих невест передом и, выйдя на середину зала, сообщил:
– Я прошу прощения за прискорбный инцидент. У одного из наших гостей вышла из-под контроля магия. Ничего страшного, такое случается иногда от нервных потрясений. Прошу вас, продолжайте веселиться! А я подам вам пример.
И Валли, шагнув в сторону, не глядя, протянул руку. Образовалась небольшая давка, и одна счастливица, вырвавшись вперёд, вцепилась в протянутую руку принца, как утопающий в спасательный круг.
Валли дёрнул уголком рта, но, ничего не сказав, склонился перед дамой в поклоне, видимо являющемся первой фигурой танца. Понятливый оркестр мгновенно уловил идею, и снова грянула музыка. Я приготовилась было наблюдать за танцами и выслушивать скрежет зубовный девиц, которым не удалось урвать Валли, как вдруг…
– Что ты здесь делаешь? – прямо позади меня раздался холодный голос.
Я, подскочив от неожиданности, развернулась.
Передо мной стояла та девица… Да, я сразу поняла, что та самая, с которой танцевал маг. Синее струящееся платье, тёмные волосы… Увы, ни косоглазия, ни бородавок не наблюдалось. Гладкая ровная кожа и выражение надменного презрения на лице. Ого! Тут даже Серенили может пару уроков взять!
– Ты не служанка… – прищурилась девушка. – Где-то я тебя видела…
Она вдруг сделала ловкий жест рукой у груди, складывая пальцы в быструю последовательность фигур. Я с интересом наблюдала. Красивое!
– Ты не из наших! – прошипела она. – Тебе теперь придётся сдохнуть, дура!
И я запоздало поняла, что этот жест, очевидно, был паролем. А я только глазами хлопала, что вряд ли могло являться правильным отзывом… Стоп… Сдохни? А…
Но в меня уже летел сияющий огненный шар. Слепящая вспышка – и всё погасло…
Глава 38. Море, море…
Тихо шумело море. Волна за волной накатывались на прибрежную гальку, успокаивая и расслабляя… Вот только лежать жёстко, но ёрзать, устраиваясь поудобнее, лень. Как хорошо, что мне наконец удалось приехать на море! Сто лет здесь не была. Работа, заботы, безденежье это вечное… Но теперь-то! Вот оно, море! Шумит!
Только почему воздух такой затхлый? Совсем не морской! Я даже обиделась: что за ерунда, ждёшь этого моря, ждёшь, а приедешь, и ни тебе свежего бриза, ни тебе криков чаек… Чайки-то где?
И тут, словно отвечая на мои мысли, совсем рядом со мной заорала… чайка? Крик, если честно, напоминал помесь скрипа ворот и последнего хрипа удавленника (не то чтобы я когда-либо такое слышала, так что даже успела подивиться вывертам собственного воображения).
Но чайка на этом не остановилась. Пропитым и прокуренным голосом старого боцмана она взвыла:
– Кошмар-р! Тр-рагедия! Кр-риминал!
Я успела лениво подумать, где эта чайка нашла криминал, как вдруг в мои губы ткнулось что-то жёсткое.
– Ор-решек? Пр-роснись!
Я распахнула глаза, на миг потерявшись под лавиной обрушившихся на меня воспоминаний: фары летящей на меня фуры, холодный взгляд сиреневых глаз мага, любящие глаза Аоли и смеющиеся – Олера… Непередаваемая синева глаз Валли, и… Пират!
Пират жалобно заглядывал мне в лицо, не оставляя попыток впихнуть в мои плотно сомкнутые губы… орех. Да-да, драгоценный орех Као! Машинально ощупав юбку, я поняла, что Пират, вполне оправдав своё прозвище, разодрал карман, и теперь пытался оживить меня моим собственным орехом… ммм… вернее, в этом случае, орехи принадлежали Валли.
Нет, Пират всё-таки щедрое существо. Мог бы сам сожрать добычу, обобрав мое бездыханное тело до нитки в лучших традициях пиратов-мародеров, но нет, попытался реанимировать меня. Предложив самое лучшее, что знал. Прослезилась бы от умиления, да ситуация не располагает.
А шумело все-таки у меня в ушах. Словно оскорбившись, что его больше не путают с возвышенным шумом моря, шум начал стихать, и вопль попугая резанул по нервам, окончательно приводя в себя.
– Кр-расотка! – оживился попугай, заметив, что я распахнула глаза. – Пр-ривет! Кар-раул! Кар-раул! – снова вдруг заголосил, подпрыгивая на моей груди. – Что твор-рится! Р-разбой! Гр-рабёж!.. Пр-ридурок, – закончил он тираду уже тише, косясь куда-то в сторону.
И тут меня подхватили и подняли с пола (то-то же было так неудобно лежать!) И прямо перед моим лицом возникло на редкость встревоженное лицо Валли.
– Что с тобой?! – он слегка меня встряхнул, от чего по моим мозгам словно двинули кувалдой. – Ты в порядке? Что это было?
– На какой вопрос отвечать сначала? – прохрипела я. – И прекрати меня трясти, ты мне шейк из мозгов сделаешь.
– Извини, – мотнул головой Валли, осторожно опуская меня на что-то мягкое и удобное. – Что тут было? Я примчался вслед за Пиратом на всплеск магии. Кто осмелился?!
Я скосила глаза, обнаружив, что какие-то древние ковры, явно повинуясь магии Валли, расстелились в довольно уютное ложе, на котором я и возлежала. Валли, нахмурив брови и прикрыв глаза, положил мне на лоб ладонь, и боль удивлённо отступила.
– Ну? – повторил он вопрос, отняв руку от моего лба.
Я с сожалением проводила взглядом целительную длань. Очень хотелось вернуть её обратно на лоб, закрыть глаза и наслаждаться покоем. Но ведь не дадут!
– В твоих тайных коридорах оказалось на удивление людно, – начала жаловаться я. – И слишком много хлама!
– Эр-ри! – прорычал Валли, и я вдруг с удивлением увидела, что его глаза наливаются ртутным серебром, и, перечёркивая радужку, вытягивается вертикальный зрачок, а на щеках начинают проступать блестящие чешуйки.
– Красиво… – я машинально подняла руку и дотронулась до его лица, но чешуйки, словно испугавшись моего прикосновения, пропали.
Валли закрыл глаза, сделал глубокий вдох, и открыл уже ставшие нормальными синие глаза.
– Эри, – снова начал он лишённым эмоций размеренным голосом. – Я хочу узнать, что тут случилось.
– Ор-решек? – снова заглянул мне в лицо Пират.
– Да, – кивнул Валли. – Съешь этот орех, Пират плохого не посоветует.
Я машинально открыла рот, куда попугай с ловкостью прирождённого карманника впихнул орех.
– Жуй, – вздохнул Валли… И вдруг с каким-то судорожным вздохом прижал меня к себе.
Я не возражала. Мне почему-то было так хорошо, спокойно и уютно, как не было, пожалуй, никогда. И я, уткнувшись в грудь Валли, вдыхая такой приятный, знакомый запах, пережёвывая чуть горчащий на языке орех, чувствовала себя абсолютно защищённой и укрытой от всех бед на свете…
– Эри… – пальцы принца зарылись в мои растрёпанные волосы, прижимая ещё сильнее к его груди. – Что ты со мной творишь…
– А? – отозвалась я, потеревшись щекой об его парадный сюртук, почему-то искренне жалея, что он одет. Очень, просто невыносимо хотелось прикоснуться к его коже. Я подняла руку и погладила его по щеке, чуть не замурлыкав от удовольствия.
