Кодекс Суперзлодея (СИ) - Шилов Сергей Евгеньевич

— Ты совсем идиот? Дуэли не будет! Это вообще не настоящий наёмник, а какой-то артист. Его наняли те новички, чтобы подставить Акиро… — как настоящий японец Ёкояма не мог спокойно называть по именам неблизких людей, но гайдзинская фамилия просто вылетела у него из головы.

— Но я слышал, — зашептал Шуджи, что они делали ставки на то, что он умрёт в аномалии! Это как-то нелогично.

— Нет, ты меня в гроб вгонишь своей непонятливостью! Ты же должен был сдавать экзамен на дисциплинарные правила академии? Как ты можешь не помнить, что у нас строжайше запрещено делать ставки на смерть студентов! Они ставили на то, что он не пройдёт аномалию! А как он её пройдёт, если его выгонят из Академии?

— Тогда получается, что нас используют… да что нас, сама госпожа Амано, позволяет использовать себя каким-то богатым первогодкам?!

— Ты совсем ох… хренел? — чуть было не заговорил по-русски потомок бедного самурайского рода. Глава дисциплинарного комитета найдёт и покарает всех участников заговора! Но для этого ей нужен свидетель! А лучше два! Пойманные с поличным!

— Но артист вне нашей юрисдикции!

— Дуэли в Нью-Токио запрещены! Мы совершим гражданский арест. А потом пусть выказывает своё недовольство Амано Кими!

— Боюсь, мы опоздали, сержант-сан! Смотрите, с артиста сняли голову!

— Что происходит? — нахмурился Ёкояма, глядя, как безголовое тело аккуратно садится на пол сцены, а их подопечный берёт в руку голову артиста и начинает вести с ней диалог на религиозную тему.

— И сейчас, если не поступит других пожеланий от наших уважаемых зрителей, вы превратитесь в прах и отправитесь в небытие, — закончил монолог Акиро, смотря в зрительный зал.

Вокруг Ёкоямы сгустилась такая тишина, что её можно было использовать для звукоизоляции его комнаты в общежитии с традиционно тонкими стенами.

— Пожалейте его, — раздался молодой женский голос с задних рядов.

— Верните ему голову, — поддержала ещё одна девушка.

— Он ведь молодой и глупый! — вскрикнула зрительница за спиной Ёкоямы.

— Слово дамы, закон, — поклонился зрительному залу Акиро и ловким движением надел голову на плечи сидящему телу. Та мгновенно приросла, и даже пятна крови со светлой рубашки исчезли на глазах патрульных.

— Пора их брать, — заявил сержант, в лучших армейских традициях, решивший просто выполнять приказ, игнорируя всё, что к нему не относится. В том числе и всю эту непонятную мистику.

Его сопровождающие пришли к такому же выводу, но не успели даже подняться из мягких кресел, как Акиро, выступающий конферансье всего этого непонятного действа, сделал неожиданное объявление.

— С фокусами покончено! И дабы отблагодарить всех присутствующих дам, которых даже квартирный вопрос Нью-Токио не смог испортить, мы открываем дамский магазин модной одежды!

Конферансье щёлкнул пальцами, и со сцены исчезли фикусы вместе с незадачливым дуэлянтом. Сцена раздвинулась и открыла витрину с десятками манекенов в одежде из последней чьей-то там, Ёкояма не очень разбирался в моде, коллекции. Но когда их клиент объявил, что всю одежду зрительницы могут получить бесплатно, просто обменяв её на свою, на сцену из зала хлынул поток, как с удивлением понял сержант, молодых студенток их академии. Толпа смутно знакомых девушек подхватила только подобравшуюся к входу на сцену тройку парней и затянула их внутрь.

Дальнейшее Ёкояма помнил смутно. Он с парнями бегал по всему магазину в поисках Акиро, то и дело залетая в кабинки для переодевания, откуда их тумаками и добрым словом изгоняли переодевающиеся девушки. Почему они ищут парня в женских кабинках, Ёкояма не знал. Он даже не успевал подумать, почему вместе с ними по магазину бегает, постоянно путаясь под ногами, громадный чёрный кот с портновским метром на шее. Но это именно он первым залетал в кабинки и что-то там мерил у растерявшихся раздетых девиц. А когда они приходили в себя, то накидывались на выполняющие свои обязанности парней.

А потом откуда-то снаружи раздался голос их цели, объявлявший, что магазин закрывается.

— Эйн, цвей, дрей! — сосчитал он до трёх, на корявом немецком, и все кабинки для переодевания, все шторы, манекены, витрины и зеркала пропали, растворившись в воздухе. Вместе с модной одеждой какой-то там коллекции. А Ёкояма, Шуджи и Хироси оказались в самой гуще толпы голых девиц. По барабанным перепонкам ударил концентрированный визг сотни глоток и трое патрульных с облегчением потеряли сознание.

***

Я вытащил аурные щупальца из голов, лежащих на траве, переживавших последствия худшего кошмара любого обычного, тем более профессионально-дисциплинированного, японского школьника и сосредоточился на Кимуре. Он сидел на дороге, обеими руками держа голову. Я всё ещё контролировал то, что он видел и чувствовал, но, чтобы не заморачиваться… Слишком уж много энергии ушло на мою адаптацию «Мастера и Маргариты» к современным японским реалиям, поэтому я снизил детализацию видимого им мира до минимума. И пока троица патрульных пыталась арестовать меня на сцене театра «Варьете», Кимура Такэо, проводил время в Стране чудес.

Не потому, что Льюис Кэрролл каким-то образом ассоциировалась у меня с дьяволом, пытающимся доказать существование Бога атеистам, а потому, что отпускать артиста, пока я разбираюсь с патрульными было нельзя, а выделенного на него контроля хватало только на визуализацию плоских, практически пиксельных, персонажей.

***

Кимура, только что убедившийся, что голова держится на месте и никуда не падает, осмотрелся. Он был один. Сидел посреди той проклятой аллеи. Вокруг него не клубился туман, в котором он оказался после смерти. Обитающие в тумане плоские, нарисованные на больших прямоугольниках люди пропали вместе с туманом и розовыми фламинго, которыми они лупили по свернувшимся в колючие мячики, ежам. И главное — вокруг была благословенная тишина. Никто не орал над ухом: «Отрубите ему голову!»

Пора валить, — решил несостоявшийся киллер. Он точно знал, что нужно сделать, чтобы никогда больше не оказаться в том тумане. Нужно встретиться с заказчиком и отрубить ему голову.

Глава 16. Бумеранг

— К вам можно?

Я поднял глаза от установленного на встроенную магнитную подставку смартфона с новым выпуском Алисы Смит и увидел смутно-знакомого ботаника в больших очках и с обеденным подносом в руках.

Поняв, что намечается социальный контакт, я поставил на паузу видео на том моменте, где ведущая «Героев и злодеев» пытала приглашённого профессора злодеистики П. Гонзо насчёт только что появившегося нового злодея Катаны. Её очень интересовал вопрос, почему второй подряд злодей начинает свою карьеру с уничтожения мафии? Меня тоже это интересовало, особенно то, почему Шутника признали злодеем только после третьего эпизода, а этого Катану сразу же. Неужели, потому что его поймали?

Даже среди злодеев нет социальной справедливости, — вздохнул я, возвращаясь мыслями в столовую академии.

Подошедший, несмотря на явно западную, а значит, с большой вероятностью, и половину ген, фамилию, был небольшого, как все настоящие японцы, роста. В очках, что сразу намекало на шаблонное начало жизни обычного японского ботаника, проведшего лучшие годы своей школьной юности за компьютером. Вот только любой, поступивший в Академию авантюристов вполне мог себе позволить простое зелье регенерации для коррекции зрения. Не хочет выбиваться из созданного образа безобидного ботаника?

— Марк Сиода, — представился он, правильно поняв мою неспособность запоминать мельком услышанные имена не очень интересных мне людей.

Как и в тот раз, он назвал себя на западный манер, хотя фамилия явно японская. Судя по тому, что он подошёл, моё имя он помнит.

— Конечно. И раз уж так вышло, что я оказался вашим старостой, то лучше общаться на ты.

— Окей, — он с облегчением уселся рядом. Как-то так вышло, что обедал я один. После экзамена ко мне подсаживались только Генрих Борг, застрявший сегодня в тренажёрном зале, отрабатывая технику боя с щитом, и Хагивара Киоко, чей обеденный перерыв после получения неожиданной обязанности следить за всей классной бюрократией, смещался в хаотическом спектре и сегодня со мной не совпал.