Вдова на выданье (СИ) - Шах Ольга

Тем временем, в поместье Дурбан госпожа Марджори устраивала разнос своему сыночку. О том, что хозяйка не воздержанна на язык, и способна даже на рукоприкладство, знала вся челядь, поэтому на всякий случай попряталась. Но не слишком далеко – вдруг, кто-то из обслуги мог бы понадобиться хозяйке.

- Я полагаю, что ты, Аллан, мог бы более ясно проявить интерес к этой женщине! – сейчас мелодичный голос госпожи Блури звучал совершенно иначе, она и не пыталась скрывать своё раздражение.

- Но, маменька! Вы же понимаете, что с моей стороны было бы весьма странно воспылать чувствами ко впервые увиденной даме? – вяло сопротивлялся Аллан.

Про то, что он действительно, иногда «пылает чувствами ко впервые увиденной даме», Аллан предпочёл деликатно умолчать. Да и никто из тех дам не был благородного сословия, поэтому это и не считалось, конечно же.

На слова сына госпожа Марджори поджала губы и рассердилась ещё больше. Ей казалось, что все вокруг ополчились против неё, затаили злобу и ненависть против неё, бедной слабой женщины. Но, они все ошибаются! Ей придётся стать сильной! Даже если для этого она будет вынуждена наступить на горло собственной песне.

- Аллан, сынок! Но, что же тут сложного – просто оказывать даме некие небольшие знаки внимания, которые она могла бы расценивать совершенно однозначно? Прошу тебя, подумай о нас, о нашем будущем! – госпожа Марджори даже уронила хрустальную слезинку из уголка глаза.

Это был её последний аргумент. И исподтишка смотрела за реакцией сына. Тот угрюмо рассматривал собственные ботинки. И мечтал просто провалиться сквозь землю. Ну, либо в любое другое место, где не будет маменькиных воплей. А ради того, чтобы ощущать покой и тишину в собственном доме, он был готов на многое. Надо ухаживать за той странной дамой в капоре и густой вуали? Он согласен!

Если бы я только знала, какие страсти творятся сейчас в Дурбане, то была бы чрезвычайно удивлена. Но, в данный момент все мои мысли были заняты исключительно встречей в гостинице. Не перегнула ли я палку? Я имею сейчас в виду свою фразу про прыщавую дуру. Ну, что же! Если и после этого женишок сунется к нам, уж мы его встретим, как родного.

Я ехала в возке, и с печалью думала о том, что у меня дома даже кота нет. А если я даже его где-то добуду, то просто не успею научить кошака ссать в тапки!

Глава 25

Мы вернулись домой, и снова понеслось: управляющий Лукас прибежал и доложился, что во вверенном ему поместье за время его дежурства событий и происшествий не было. То есть, приехавшие строители возводили свинарники-курятники, пока из того материала, что был у нас в усадьбе, а теперь вот радуются тому строительному материалу, который я привезла из города.

Несколько саженцев, которые приехали вместе со мной из столицы, уже дали первые зелёные листочки, Лукас решил было по этому поводу впасть в панику, но я усилием воли прекратила её на корню – вспомнила, что у нас в доме на Финском заливе чудесно чувствовали себя несколько деревьев, посаженных в большие и глубокие плошки. Так что я посоветовала управляющему найти подходящие ёмкости, и посадить туда «проснувшиеся» кустарники, а потом, когда земля будет уже достаточно прогрета – пересадить на постоянное место произрастания.

- Каллум заезжал, продукты привозил, да спрашивал, не надо ли чего… - перешёл к общим вопросам Лукас.

- Ну, и? – строго посмотрела я.

Управляющий замялся. Он пытался мне тактично сообщить о том, что мне известно и без него – то, что я веду себя, как маленький обиженный ребёнок. То, что крестьяне обворовали пустующее поместье, безусловно – недопустимо. Они совершили ошибку и уже заплатили за неё в полной мере.

- И что же теперь? – холодно откликнулась я, выслушав мнение своего управляющего - Сказать, что они могут вернуться ко мне домой, и продолжать воровать всё, что плохо лежит? Я понимаю, что пока у нас дефицит рабочей силы, но уверяю вас, это временное явление.

Лукас угрюмо кивнул на мою пламенную речь, и молча вышел из кабинета. Я подошла к окну, и пару раз глубоко вздохнула. Пожалуй, стоит пойти поработать в библиотеке, очень уж кабинет давит своей основательностью и тяжеловесностью. Заодно и расставлю те книги, которые я отобрала для своей библиотеки, и попрошу плотников сделать мне новое кресло.

Галлум, старший в артели плотников, едва завидев меня, подошёл, и стал степенно рассказывать о проделанной уже работе. Я молча кивала. Не то, чтобы я великий архитектор, но, на мой взгляд, работа спорилась, так что Лукас может ехать покупать живность. Я прогулялась дальше. Что же, пока мы прохлаждались, Дагфинн зря время не терял, и теперь ограда красовалась свежим раствором и аккуратно подогнанными камнями.

Ну, вот! Совсем другое дело! Скоро наш дом примет жилой вид. Я старалась гнать от себя мысли о том, что вскоре может приехать мой «жених». Смешно, конечно, но я чувствовала какую-то неприязнь к этому молодому человеку, и не совсем понимала, отчего. Папа всегда учил меня рассматривать все возможные последствия сделки с холодной головой и трезвым расчётом.

А здесь, как я понимаю, ожидается некая деловая сделка. В которой я – третье, заинтересованное лицо. Так что я, пожалуй, просто откажусь от навязанных условий контракта…

Я медленно шла в сторону дома, наблюдая рабочую суету, которая наполняла гордостью моё помещичье сердце! Внезапно, в мою голову пришла мысль, от которой я остановилась: «А что, если в том самом договоре предусмотрены штрафные санкции»? Об этом я как-то не подумала. Так, я откладывала это так долго, как только могла, но дальше тянуть просто нет возможности. Нужно написать письмо Николасу, и деликатно сообщить своё мнение по поводу его «гениальной идеи».

Я, было, сунулась в библиотеку, но там стоял дым коромыслом – шла генеральная уборка под предводительством Агаты – со стен снимались тканевые обои из плотного гобелена, под ним оказалась обшивка из светлого дуба. Я только покивала головой, думая о том, что кому-то пришло в голову прятать такую красоту под пыльными тряпками.

- А вот мы ещё воском покроем стены, так и вовсе – будет красивее, чем в нашем столичном доме! – воскликнула Агата.

- А гобелен я постираю, с вашего разрешения, госпожа! – тихо сказала Эмма, поражённая вольностью нравов в нашем доме.

Это же просто безобразие какое – разговаривать с хозяйкой, когда она к тебе не обращается…

- И можно перетянуть и то маленькое креслице возле стола, и диванчик, да ещё и останется на небольшой коврик возле камина – всё-таки решилась поведать о своих планах Эмма – но, если вы велите сначала заняться вашим гардеробом…

Я замахала руками – место для работы для меня всё же важнее, а мои платья могут и подождать.

- Спасибо, Эмма! – я поблагодарила девушку и ничуть не покривила душой – Ты такая молодец, у меня бы руки только через полгода дошли, если бы вообще это произошло!

Та зарделась от необычной для неё похвалы, и присела. А я тихо закрыла дверь, думая о том, что хотя бы одно стоящее дело в этой жизни я уже совершила – остановилась в своё время возле ателье в маленьком городке…

Тем временем, жизнь шла своим чередом. Прошла уже неделя с того дня, как мы вернулись из города, и весна наступила как-то резко. Вроде бы, ещё вчера подмораживало по утрам, а сегодня побежали ручьи, и на дорогах развезло грязь.

- Ещё пару седьмиц, и кустарники, и деревца ваши уже можно будет высаживать в сад – заявил управляющий, возвратившись из очередного своего вояжа по вверенной ему территории – все деревья осмотрел, побелил, да ветки ненужные обрезал. Большая часть плодовых деревьев, которые сохранились после мародёрства, являются подростами, но они уже могут дать урожай в этом году. Да ещё те посадки будут, что вы привезли из столицы. На них у меня также есть надежда на урожай – саженцам вашим года три или четыре…

Лукас, обстоятельно докладывая мне о состоянии хозяйства, смотрел на меня со значением. Но высказать своё мнение не решался, наткнувшись однажды на моё недовольство. Скажу сразу, опасения его были напрасны – к конструктивной критике я отношусь вполне лояльно… так, о чём это я? Я тоже думаю, что нам необходимы садовники, причём лучше кто-то из прошлой обслуги поместья. Я думаю, что нужные люди уже есть на примете у Лукаса, то-то он так мнётся…