Некромант на страже человечества. Том 7 (СИ) - Клеванский Никита

— Тем страннее факт наличия у него такой вещи. — озвучил я один из аргументов, которые в немалом количестве успел сочинить с момента бегства из Нионанда. — К тому же, как эльфы сумели попасть под Купол? Для этого им нужен ключ. А последователи Шахака вполне подходят стать посредниками, через которых работают ушастые. В итоге кто-то может думать, что, выпуская товарища в Дикие Земли, всего лишь помогает ему приработать на стороне, и не подозревает, что предает всю расу. По крайней мере, мне бы хотелось в это верить.

— Что за ключ? — заинтересованно спросил Фил. Его поддержал Митрофан.

Я и забыл, что это знание считается секретным, и далеко не все в него посвящены. Вот как раз по тем самым причинам. Чтобы некто с недобрыми намереньями через третьи руки не получил доступ куда не следует.

Убедившись, что барьер латунной маски по-прежнему действует, я вкратце рассказал несведущим про Древо и ключи от Купола, заодно упомянув, что трепаться об этом не следует.

— Так вот как оно работает. — задумчиво произнес Фил. — Мое мнение о некоторых стражниках только что резко изменилось. Меня ведь тоже так выпускали в разных городах.

— При случае настучишь им по кумполу. — бросил я и вернулся к теме. — Знаешь, где в Свете Зарнице капище Шахака?

— Одно точно есть. — сообщил брат, задумчиво потирая подбородок. — Причем где-то здесь, в Подгороде. Точный адрес никто не называл, но болтали будто в районе Переломленного Перста. Сейчас пошлю людей и…

— Ненужно. — перебил его я. — Есть способ получше. Пойдемте.

Я потянулся рукой к лежавшей на столе маске, но Фил меня остановил.

— Подожди. — сказал он серьезным тоном. — Свет Зарницы это тебе не Дальний Крутолуг. И даже не Триомаж. Сюда съезжаются воины и маги с шести регионов, а Развившие становятся бандитами. Среди послушников Шахака можно встретить кого угодно.

— Даже Разделившего? — изогнул одну бровь я.

— Нет, это вряд ли. — отмел такую вероятность брат. — Но Объединившим я не удивлюсь. Нужно собрать людей.

Я бросил взгляд на Энн с Леушем, однако они не торопились вмешиваться и предоставили мне самому объяснить Филу расстановку сил.

— Сколько людей ты можешь собрать за полчаса? — спокойно спросил я.

— Около сотни. — с тем же спокойствием ответил он. — За час больше.

— Сколько среди них Объединивших?

— Не считая меня, один.

— А Развивших?

— Двадцать два.

На лице Митрофана невольно отразилось удивление. И я его понимал. В Ижмариле род с двумя Объединившими и двадцатью двумя Развившими стоял бы по важности сразу после лордов и пользовался бы всеми благами Цитадели. Здесь же такая организация ютилась в канализации и промышляла мелким разбоем. Вот что значит попасть в «центр вселенной, сияющий в ночи, словно алмаз на фоне бархата неба», как порой называли Свет Зарницы поэты. Разница просто колоссальна!

— Не хочу принижать твоих достоинств, как лидера Подгорода, но сейчас в этой комнате уже сидит четверо Объединивших и один, готовящийся им стать. — напомнил брату я. — Согласись, это что-то да значит. Но главное, что с нами пойдет моя мертвая свита.

— Те уроды, которые тащили тебя в «Пони»?

— Прости за это шоу. — мягко улыбнулся я.

— И сколько их всего?

— Двести тринадцать. Включая четырех бывших Объединивших, два из которых маги, и сорок трех Развивших с Королевскими монстрами, что эквивалентно друг другу. Но, думаю, ты в курсе. Еще есть одна Императорская тварь, однако она банально никуда не влезет.

— Но зато мы на ней здорово прокатились! — вставил свои пять копеек Леуш.

Остальных же столь подробное описание моей армии придавило, словно надгробной плитой, и заставило замолчать. Да, мы все находились плюс-минус на одних и тех же ступенях со стадиями, вот только при этом каждый догадывался, что в честном поединке одолеть меня вместе со всей свитой никак не сможет. Без нее — возможно, а вот с ней…

Но ведь именно в этом и заключается сила настоящего мага смерти!

— До меня доходили слухи об удивительных возможностях Некроманта-Освободителя, но я не думал, что они окажутся правдой. — глядя мне прямо в глаза, произнес Фил. Голос его сквозил холодом промышленного рефрижератора. — Как не думал и, что он окажется моим братом.

Определенно назревал конфликт.

И кому, как не Леушу, его предотвращать?

— Мы все понимаем, что тебе пришлось нелегко, и что ты привык рассчитывать только на свои силы. — миролюбивым тоном проговорил Леуштилат, подойдя к Филу и положив руку ему на плечо. — Но поверь, дружище, Леон не ставит под сомнение твои возможности. Он просто такой человек. Иногда грубый, иногда заносчивый, иногда излишне рациональный. Но ты бы знал сколько раз он вспоминал тебя и ваших родителей, и видел бы ты как теплели при этом его колючие глаза. Уже за одно это я готов простить ему очень и очень многое. Ведь его счастливое детство тоже украли. А в бесконечной тьме рабства очень сложно не зачерстветь.

Фил повернул голову к Леушу. Затем снова посмотрел на меня. И я увидел, что в его взгляде что-то неуловимо изменилось. Удивительно, но трогательная речь моего друга действительно возымела него влияние. Хотя не так и удивительно, если вспомнить, что Леуштилат на довольно долгий период времени заменил ему семью. И, в любом случае, здоровяк справился со своей ролью на отлично.

Мой брат стряхнул с плеча руку и, поднявшись на ноги, направился в мою сторону. Я сделал то же самое. Приблизившись друг к другу, мы замерли на расстоянии меньше метра.

— Хлебный мякиш, говоришь? — спросил Фил, а его газах проскочила крохотная искорка.

— С душой авантюриста. — подтвердил я с ухмылкой.

Он первым протянул мне руку, и я тут же ее пожал. Если до этого между нами и оставался какой-то барьер, то теперь он окончательно рухнул. Семья воссоединилась. Я чувствовал это. Впервые с того момента, как за Филом закрылась дверь Нигдейки. И если бы к нам еще присоединилась Энн, которой ничего не стоило протянуть руку и…

— Ну поцелуйтесь еще! — с хохотом выдала Анна. Она пересела со стула на стол и принялась болтать ногами в пыльных кожаных сапогах. — Мы в капище идем или нет? Кто тут распинался о нехватке времени?

— Что за женщина… — едва слышно вздохнул Митрофан, не отрывая от нее глаз.

Ну да. Полностью в своем репертуаре.

За сим мешкать мы не стали, и действительно покинули «Чахлый Пони». По дороге Фил раздал указания, и каждый, к кому он обращался, лишь молча слушал и кивал, не смея сказать и слова поперек. Более того, люди которых мы встречали на улицах Подгорода — мужчины, женщины, старики, дети — останавливались и с искренним почтением кланялись моему брату. Причем вовсе не из-за страха. Не знаю, чем, но он действительно заслужил их уважение. А я на личном опыте имел представление, как нелегко этого добиться.

Ну и прекрасно помнил пример Пантелеймона, которого отсутствие главы гильдии чуть в могилу не свело. Интересно, как он в статусе лорда.

Путь до нужной части города занял какое-то время, и я успел вдоволь налюбоваться местными «красотами». Подгород отличался от своего собрата с поверхности, как пробитая сифилисом портовая шлюха от студентки-первокурсницы. Темнота, вонь, грязные подворотни, пустые глазницы сохранившихся с древних времен зданий, будто умолявших закончить их мучения и окончательно похоронить в земле забытое всеми прекрасное прошлое.

Причем часть построек раньше определенно являлись высотками, но теперь на уровне пятого-шестого этажа их поглощала чернота земного слоя, служившего Подгороду небом. Куда девалось все остальное? Да куда угодно за пять-то с лишним веков. Не исключено, что первые здания Света Зарницы строили именно из этого материала.

Переломленный Перст оказался местной достопримечательностью. Такой же убитой и убогой, как и все вокруг. Некогда величественная колонна, являвшаяся символом процветания и благополучия, осколками былого счастья валялась на земле, увитая сухим колючим плющом. Стоявший веками гранит не выдержал Катаклизма и пал подобно храбрым воинам, не сумевшим отразить вторжение.