Как и предполагалось, при виде успешной вежливой фемины с хорошим аппетитом, на фоне отсутствия других покупателей и раннего времени суток, женщина за стойкой разговорилась:
— Конечно! За стоянку ничего не надо, у нас здесь не Токио. Только переставите машину вон туда, хорошо? Под навес? И вам лучше — не нагреется под солнцем; и мешать никому не будет.
Моэко подняла вопросительный взгляд на подошедшего супруга хозяйки и полезла за ключами — и от еды отрываться не хотелось, и недоверия демонстрировать не стоит. Она ещё пять минут назад оценила, как ровесник отца смотрел на её спорткар.
Это были глаза влюблённого в модель человека.
— Нет, что вы, — мужчина с сожалением отказался, даже руки вперёд выставил. — У вас слишком дорогая машина, пожалуйста, перепаркуйте сами? В такой я даже за руль садиться не буду, поймите правильно.
— Хорошо, конечно. Как скажете. — Борёкудан вежливо поклонилась из положения сидя старшему. — Только можно доем сперва? — она застенчиво улыбнулась. — Пахнет вкусно, очень кушать хочется.
— Конечно. Вас никто не торопит.
* * *
Промашка всплыла там, где городская жительница предсказуемо не учла нюанса. Дорогие модельные туфли от Kenzo на высоком каблуке — не лучшая обувь для местной дороги. Ещё и через проход между парой скал, пусть длиной всего лишь в пару километров.
Добросовестно проглотив первую порцию лапши, к ней взяв добавку, Миёси-младшая задружилась с семейной парой и попутно выяснила обстановку.
Бывший рыбацкий посёлок, в который она направлялась, захирел и пришёл в упадок ещё десятка полтора лет назад. Молодёжь разъехалась, старики частично умерли, частично переехали вслед за детьми. Рыбу из деревушки больше не ловили, вместо этого какое-то закрытое акционерное общество организовали пришлые с юга — причём не все там японцы.
— Да ну? — дочь оябуна Эдогава-кай сделала стойку, а вслух поддержала разговор.
— Сюда нет-нет заглядывают, — к разговору присоединился муж хозяйки. — Я ещё пока в состоянии отличить гайдзина от своего.
— А зачем заглядывают?
— Да по мелочи. Лампочки, батарейки, топливо для генератора — на той стороне компания электросетей в магистрали больше не вкладывается. Я не инженер, но у них то трансформатор на неделю сгорит, то ещё что-то.
— Интересно, что в таком случае ловят. С постоянством, заслуживающим лучшего применения. Какие породы рыб.
— Вот и нам интересно, — женщина явно истосковалась по общению в глухом медвежьем углу. — Раньше они хотя бы после каждого улова сдавали — оптовик в посёлке, — взмах рукой, — все местные знают. Сами к вам в Токио каждый день точно не возят. По крайней мере, уже недели полторы-две как.
Моэко топала на каблуках сквозь скальный массив. До цели оставалось метров триста, больше пары километров позади — вон просвет между каменными стенами.
Дальше виднеется побережье.
Если пересказать услышанное, получается: на берегу на старой заброшенной базе есть какие-то иностранцы, это факт. Кто-то есть и из японцев, но пока не ясно, кто и сколько — любая количественная оценка будет домыслом, а она привыкла опираться исключительно на факты.
Ещё один факт. Из старой команды, которую она в отличие от отца как-то видела лично, на этом месте вряд ли кто-то остался: химэ старательно (хотя и незаметно) опросила стариков на заправке — по приметам тех, кого знала она, не опознали.
Как и по именам.
Не будучи человеком моря, Моэко однако очень неплохо представляла, как схема работает — сказывалось юридическое образование. Если корабль, с японской припиской хоть и в сараях за той скалой, выходит ловить в международные воды — официально о заходе в чужие порты не объявляет — значит, и на берегу тут его службы каждый раз не встречают. Ни иммиграция, ни таможня, ни прочие.
А то, что у «рыбаков» именно последнюю неделю-полторы прибавилось иностранцев, отслеживать банально некому: Япония — страна железных правил, которые соблюдают все. В теории. Не пойман — не вор.
* * *
Всё-таки на каблуках, да по скальной тропе, времени и сил ушло больше, чем планировалось. На прибрежный песчаник она выходить сразу не стала — остановилась вытряхнуть камушки из туфли.
Как оказалось, это было абсолютно правильное решение, хотя и незапланированное: на берегу, никого не стесняясь, трое человек живо что-то обсуждали, жестикулируя и споря друг с другом. Детально слышно не было, долетали лишь обрывки разговора, но акцент одного из троих был слышен чётко (может, остальные тоже говорили не чисто, но стояли спиной и их тирад ветер не доносил).
Моэко закончила воевать с туфлями, отошла обратно за скалу и потащила телефон из кармана: изначальный план подвергся корректировке. Тех условных своих, с кем она была знакома лично (пусть и шапошно), здесь больше не было.
С чужаками явно стоило побеседовать, причём со всей атрибутикой Эдогава-кай (знающий поймёт) — профессиональный психолог это видела чётко.
Как говорится, неясны детали, но что народ мутный — видно отсюда. Целая сумма признаков ей активно не нравилась.
В простенке между скалами связи не было. Моэко чертыхнулась и зашагала обратно — чтобы вызвать подмогу, предстояло опять топать до заправки.
* * *
Там же, 1,9 км назад. Ещё через некоторое время.
— Тебя отец обыскался. — Как только она вышла в зону приёма, ей тут же пришли пропущенные от Такидзиро, она перезвонила.
— Вижу, — хмуро кивнула Миёси-младшая — уведомления продолжали выскакивать одно за другим. — Тебя просто первого набрала.
Через половину минуты разговора выяснилось, что товарищ на мотоцикле с человеком папы едет сюда, осталась буквально пара километров.
— Это очень хорошо. Жду вас в машине на заправке, — Моэко уже подходила. — Пойдём к ним втроём побеседуем — я одна не стала нарываться.
Когда она описала общавшуюся на берегу троицу, Решетников даже по телефону сделал стойку, отчего-то жутко возбудившись:
— Сейчас будем!
Глава 15
Международные воды юго-западнее Окинавы.
— Уже немного не по себе, — удивился вслух Чень при виде трёх кораблей, почти синхронно вынырнувших из тумана.
— Не волнуйтесь, это свои. Точнее, мои. Наши, — поправился тайванец.
— Почему трое?
— Капитан на каком-то этапе выдал в эфир вполне определённый пакет информации, — южанин похлопал по подлокотнику. — Не было уверенности, что японский эсминец успевает и вообще идёт сюда.
— Как так⁈
— Японцы были на учениях, — напомнил тайбэец. — На сигнал соотечественника выдвинулись в режиме стелс, никак никого не предупреждали и не уведомляли — пользуясь случаем, отработали свои упражнения.
— А какое здесь может быть упражнение? — не сразу сообразил генерал.
— Скрытно подойти к китайцу, — пожал плечами собеседник. — Как вариант.
— А-а-а, да. Вы говорили.
— Наш кэп хотя и предполагал подобный финал, однако без обратной связи в эфире по уставу нужно рассчитывать на худшее.
— И что было дальше? Почему ваших трое? Пока не улавливаю.
— Продолжая уходить от ваших сторожевиков, японцы сбросили пакеты уже не своим, а моим землякам — продублировали на пиковый вариант. «Если MUDO не сможет продолжить путь, а помощь задержится… не исключаю затопления… имею на борту офицера ROC CGA… всем заинтересованным находящимся в районе… просьба организовать поиск…», — тайбэец с аппетитом выпил залпом поллитровую бутылку воды.
— Понял теперь. Ваши, тоже не поднимая шума, рванули сюда на всех парах?
— Отсюда точно сказать не могу, — твёрдо покачал головой собеседник. — Только предполагаю. У ВМС моей страны с коллегами Японии есть свои каналы. О японских учениях мои знали, соответственно, в отличие от гражданского перевозчика скорее всего связались напрямую.
