Призванный в Бездну (СИ) - Colonel Lt

Не изменились только глаза. Немного раскосые, с пушистыми ресницами и тонкими линиями бровей над ними. В них жило пасмурное небо.

Увидев меня, Нейфила растерялась. А когда поняла, что обнажена, здорово смутилась. На ней тут же возникло облачение, которое я видел у искателей — куртка, плотные штаны, пробковый шлем с фонариком.

«Это ты, Каттай? Где я?»

Во мне. Я съел тебя, как и обещал.

Нейфила растерянно заморгала.

«Я умерла? Или вот-вот умру и растворюсь в тебе?»

На то, чтобы прояснить ситуацию, ушло минут десять. Нейфила приняла своё новое положение поразительно легко. Как она объяснила, здесь её не будут бить и не заставят копошиться в плесени, — условия уже лучше, чем прежде.

Один вопрос не давал мне покоя. Покончив с объяснениями, я задал его.

Зачем ты бросилась наперерез атаке? Я крепче, чем кажусь, и мог выдержать её.

Нейфила отвела взгляд и принялась внимательно изучать мглистую темноту.

«Просто хотела помочь».

Подставившись под смертельный удар?

«То есть ты признаёшь, что он был смертельным!»

Для тебя так точно. И всё же — почему?

Губы Нейфилы дрогнули в намёке на усмешку. Она посмотрела мне в лицо и сказала:

«Сколько раз ты рисковал жизнью сегодня? Сперва влез в бой между великими посвящёнными. Затем сразился с алоплащниками, пока всё, что я могла, — это сидеть в шкафу и давить рвущийся из груди крик. Старуха, слизь, снова фанатики, да ещё с элитным рыцарем, который принёс вторую клятву! Я… Я…»

Она остановилась и глубоко вздохнула, хотя не нуждалась в дыхании, — атавизм, который не смогла побороть смерть.

«Я не желала быть безвольной куклой, которую ты таскаешь за собой из милости. Не желала сидеть сложа руки и ждать подачек от судьбы. Разве не об этом ты говорил? И когда я увидела, что тот напыщенный болван… Кто бы ещё нацепил этот дурацкий венок по своей воле… Когда тот болван воззвал к проклятому Алому Пламени, чтобы убить тебя, я… Решила, что спастись должен ты! Или ты недоволен?»

Девушка обвиняюще ткнула пальцем в меня — вернее, в туманное облако, которое представляло мою сущность во внутренней пустоте. Я не ответил, увлечённый бурей эмоций, которая охватила Нейфилу. Если у меня и были сомнения насчёт того, можно ли ей доверять, последние капли подозрительности смыло этим выплеском чувств. Она пожертвовала собой ради меня, не рассчитывая на возрождение.

И она запомнила мою речь.

Молчание затянулось. Нейфила спохватилась и отдёрнула руку.

«Прости, я… Меня немного занесло. Не стоило тыкать, да…»

Я не обиделся. Ты права: я должен поблагодарить тебя. Спасибо.

Нейфила густо покраснела и сдвинула пробковый шлем на лицо.

Странный выбор одежды.

Ухватившись за возможность сменить тему, Нейфила осмотрела себя так, будто впервые увидела.

«Моя мама была знаменитой искательницей. Я… хотела пойти по её стопам. Читала книги про Бездну. Слушала её рассказы. Она собиралась взять меня с собой незадолго до того, как заболела Морфопатией».

Получается, ты многое знаешь о Бездне?

«Да! Я училась, чтобы стать такой же, как мама. Надеялась превзойти её. Она никогда не спускалась ниже пятого слоя, но ты… Ты сможешь погрузиться глубже».

Нейфила вдруг улыбнулась — искренне и открыто.

«Если это возможно… Я хотела бы помочь тебе. Дойти с тобой до самого конца. Узнать, что скрывается на дне Бездны».

Непринужденность девушки поразила меня. Я поставил себя на место Нейфилы и понял, что немедленно взбунтовался бы.

По сути, я ограничивал её свободу. Объединял в себе роли спасителя и тюремщика. Заставлял быть со мной. Быть во мне. Будь я в положении Нейфилы, то рвал и метал бы — или замышлял отобрать контроль над телом у его хозяина. Но её эта участь, похоже, устраивала.

Мы ещё немного поговорили. Нейфила рассказала, что алоплащники, или приверженцы Ордена Алого Пламени, ненавидят Бездну во всех её проявлениях и борются с Домом Падших, как и со всеми Великими Домами. Те черпали силу из алтарей, которые питались Бездной.

Сами алоплащники заявляли, что власть над огнём им дарует Алое Пламя — божество, которое объявило войну Бездне.

Орден Алого Пламени ревностно уничтожал артефакты, которые добывались в Бездне. Но с наиболее ценными дело обстояло иначе: они объявлялись чересчур опасными и забирались в хранилища. Официально — для того, чтобы без помех разобраться с ними позже.

Но даже ребёнок сообразил бы, что алоплащники оставляли их у себя. Такая же участь постигнет и портал, если освободившийся Верье не поубивает налётчиков.

Вернуться через стелу я не мог, поскольку не владел магией.

А значит, мой путь лежал на поверхность.

Я отомщу Белафу за то, что заставил меня бежать. За то, что убил Нейфилу. И самое главное, за то, что присвоил мою вещь. Мой портал.

Пока мы разговаривали, я счистил огненную сеть заклятья с памяти Каттая, чтобы она не досаждала щекоткой, и впитал пару нитей из клубка, заглушив голод.

Уже попрощавшись с Нейфилой, я не удержался от ремарки.

Жаль, что кристаллы исчезли.

Девушка вскинула брови.

«Но это же болезнь! Без них намного лучше».

Объяснять ей эстетику неправильного я не стал — вряд ли она поняла бы её. Ограничился тем, что сказал:

Красный цвет тебе шёл.

«Вот как…»

Нейфила погрузилась в раздумья, а я вынырнул из медитации, оставив девушку привыкать к новому дому.

Я был рад тому, что не повредил её сознание, но это был лишь первый шаг.

Когда я читал про размножение безликих, то предположил, что они делили собственное зерно и его часть внедряли в колонию червей, которую отселяли от себя.

Но что, если вдобавок к частице зёрнышка пересадить в новое тело захваченную душу?

Безликий по-прежнему сидел в клетке на задворках сознания. Материал для исследований он мне предоставит — никуда не денется.

В перспективе я получал такого же разумного безликого, каким был я сам. Я сомневался, что на свете отыщется ещё одна Нейфила, которая по доброй воле согласится быть съеденной, но для эксперимента хватит и её.

Выполню ли я обещание, если таким образом излечу её от Морфопатии?

Девушка казалась искренней, когда говорила о покорении Бездны. И о том, что желает помогать мне до самого конца.

Я вспомнил сбивчивую речь Нейфилы, когда она пыталась заставить меня съесть её. Вспомнил, как увидел в ней тягу к свободе, а также недавнюю вспышку эмоций.

И захотел воскресить её, несмотря ни на что.

Параллельно с размышлениями я проглотил жезл и обследовал пещерку. Возле стелы мне попалась расщелина.

Неужели выход наружу здесь не скрывала магия?

Лаз был узким, но телосложение Каттая позволяло пролезть через него. Я ощупал выступы в скале и присмотрелся. С той стороны доносился тусклый, едва различимый свет.

Отлично. Это не тупик. Я выберусь из каменного мешка.

Кожу обдерёт сильно, но тут сам виноват — мог бы лучше укрепить её.

Предстоявшее испытание не могло омрачить моей радости.

Больше не нужно таиться. Можно заняться своим развитием без оглядки на проклятую ведьму.

Сменив облик, я выждал, пока глаза привыкнут к темноте, и соорудил из тряпок, раньше принадлежавших Нейфиле, подобие набедренной повязки. После чего, преисполненный надежд и грандиозных планов, я устремился в неизвестность.

Глава 18

Лаз был ещё уже, чем показалось сперва. Я окрестил его шкуродёром из-за многочисленных шершавых выступов, которые оставили на коже немало ссадин и порезов. Временами приходилось извиваться почти по-змеиному, выкручивая плечи до неприятного хруста. Даже худосочное телосложение Каттая не всегда выручало: в некоторые щели без проблем мог протиснуться разве что ребёнок.

Наверняка из каменного мешка со стелой был и другой выход. Не стала бы Нарцкулла выламывать себе все кости, чтобы выбраться оттуда. Мне же лёгкие пути волшебства доступны не были, и я пробирался как мог, оставляя за собой дорожку из капель крови, что оборачивались мёртвыми червями.