Ван Ван из Чайны (СИ) - Смолин Павел

— Отправь уток в город — они все деньги растратят, — предпринял атаку на «Госпожу» отец. — Девочки еще растут, и через год все эти безумно дорогие шмотки станут им велики. Получается — деньги потрачены впустую! А ведь мы могли бы купить машину — старик Сун продает свою старенькую, но еще крепкую «Тойоту» по разумной цене. Продает давно, поэтому можно поторговаться…

— Не порти такое хорошее утро! — перебила его Кинглинг. — Нам нужно поддерживать новый статус нашей семьи. Ты прав — машина нужна, но ты ничего не сделал для получения этих денег, поэтому не имеешь никакого права нас осуждать!

— Вещи можно будет перепродать — так делает моя Мейли. Однажды потратившись на одежду, она просто меняет ее время от времени почти без вложений, оставаясь главной модницей деревни, — попытался примирить враждующих Вэньхуа.

— Хоть второй мой сын что-то понимает в этой жизни, — вздохнула бабушка Кинглинг. — Сейчас встанем на ноги, и возьмешь свою Мейли в жены. Она живо заставит тебя бросить пить и подарить мне еще внука! Да, папа? — повернулась за подтверждением к Ван Ксу.

— Да, — кивнул тот. — Тянуть смысла нет — вы с ней уже давно не молоды, и с каждым годом шансы на то, что она сможет родить тебе наследника, уменьшаются. Негоже тебе ходить в бобылях до конца жизни — держаться за твое никчемное пособие по инвалидности нет никакого смысла.

Дядюшка задумался.

— Стоп! — проявил жадность Ван Дэи и принялся загибать пальцы. — Нужна сушилка для чеснока, нужны запчасти к трактору, нужно строить дом…

— Хватит! — рявкнула на него бабушка Кинглинг.

— Братец, поможешь нам вечером разобраться с хромакеем? — проиллюстрировала мою выросшую репутацию старшего брата просьбой Донгмэи.

— Если только повесить — в видеоредакторе я понимаю меньше вас, — признался я.

— Сегодня же иди свататься, — выдал указ дяде Ван Ксу.

— Я пойду с тобой, — вызвалась бабушка Кинглинг. — А то знаю я тебя — нажрешься и всё испортишь.

— Ну ма-а-а-м! — совершенно по-детски протянул Вэньхуа.

— Еще и кофе купили! Будто дома нельзя попить кофе! — не сдавался Ван Дэи, потыкав пальцем в стаканчики «Старбакса», из которых близняшки пили чай.

Мир и покой в доме Ванов — как и всегда. Понять папу легко настолько, что и думать не надо — устал от нищеты, давно мечтает о машине, мечтает развиваться на фермерском пути. А мы недрогнувшей рукой «ухнули» потенциальный стартовый капитал на шмотки.

— А что за коробки на кухне? — спросил я, устав от повышенных тонов.

По пути в столовую увидел.

— Это сегодня утром привезли, тоже от КСМК, — ответила мама Айминь, заодно подлив мне чаю.

— Половину разобрали уже, — поведал Ван Дэи. — Фисташки перетертые, компот персиковый, вяленые ананасы, арахисовая карамель, шоколад, курага. Сладкая жизнь ждет нас, — улыбнулся и вернулся к обсуждению наболевшего. — А еще вы не только заплатили Нянь Джену, но и зачем-то подарили ему это дорогущее пойло! Чем плох наш самогон?..

Закончив завтракать, мы всей семьей переоделись и вышли на улицу, под взгляды соседей погрузившись в присланный за нами школьный автобус — обычно он возит ребят на экскурсии, а сегодня пригодился в новом качестве. По пути ругань продолжилась, но я спрятался от нее при помощи близняшек — заняв заднее сиденье, мы принялись придумывать сценарии для следующих блогов. Видео про еду всегда хороши, поэтому было решено из новообретенных ингредиентов соорудить «дубайский» шоколад.

— Такого рецепта нет! — погуглив, заметила Дзинь.

Нет? Это что, новинка? Тогда нужно оформлять патент.

— Разберемся, — пообещал я и полез гуглить сам, параллельно объяснив сестренкам, что любое новое блюдо обязательно нужно «столбить» за собой, тем самым оставив след в истории и может быть получив какие-то деньги.

Почему патентное право такое сложное⁈ Девочки завороженным взглядом смотрели на то, как надежный старший братик пытается разобраться в перегруженных пунктами, подпунктами и мелкими шрифтами взрослых бумагах, а я внутренне краснел и тихонько потел больше, чем обычно — нифига не понимаю, и за это стыдно перед поверившими в меня девочками. Держим лицо:

— Понятно! — заявил я им. — Нужно участие взрослых! — со всепонимающим видом пошел к прадеду и бабушке Кинглинг.

Инициатива у семейной верхушки вызвала недоумение — какой еще «патент на новый вид шоколада»? И почему он «Дубайский», если мы в Сычуани? Кто такой вообще этот ваш Дубай? Я рассказал подробнее и показал, что в Интернете нет такого рецепта.

— Отец, у тебя остались связи с кем-то, кто может помочь? — спросила бабушка.

— Найдется, — кивнул Ван Ксу. — За тяжелыми временами всегда приходят времена благоденствия, — с гордостью улыбнулся мне. — Хорошо, что ты продолжаешь искать возможности и учишь сестер тому же. Не торопитесь — нужно будет проверить все тщательнее, чтобы не беспокоить уважаемых людей по пустякам. И бесплатно они помогать не станут — будет уместно заручиться их поддержкой, предложив небольшую долю в патенте.

— Тогда в следующие разы они будут помогать лучше и охотнее, потому что им это выгоднее, чем разовая оплата услуги, — покивал я.

— Лучше делать что-то для себя, чем умолять других сделать это за тебя, — ответил пословицей прадед.

У школы было людно — кто-то пришел сам, чисто скуку деревенскую развеять, кого-то — как школьников и учителей — собрали в приказном порядке. Младшеклассники — с цветочками, старшие — просто так. Все уже построены на заасфальтированной площадке перед школой. Территорию украсили и немного привели в порядок — покрасили забор, отмыли стены, подстригли кусты и деревья. Над воротами натянули транспарант с иероглифами «Приветствуем Первого ученика — гордость Сычуани!». У ворот припарковались несколько дорогих автомобилей — той, на которой приезжал к нам многоуважаемый Чень Хуасянь, нет, зато микроавтобус телевизионщиков на месте — та же пара, сейчас они берут интервью у директора Чжоу Цюня и у незнакомого высокого худого чиновника в дорогом костюме и блестящих золотым покрытием часах.

Последний, увидев нас, махнул рукой — закругляемся — и повел за собой остальных к воротам. Большой человек, видимо. Сблизились, раскланялись.

— Меня зовут Сюэ Пинг, — представился он. — Я являюсь директором отдела школы №5 города Гуанъань по работе с учащимися, проживающими в сельской местности.

Родной дядя падшего в наш туалет чиновника. Не верю я в искренность этой широкой улыбки и максимально вежливо-приветливый тон. Полагаю, приехал спасать свою репутацию и выслуживаться, откупившись увольнением племянничка. Впрочем, мне-то что?

Мы представились в ответ.

— Ты всех нас очень удивил, малыш, — похвалил меня Сюэ Пинг. — В своей работе мы стараемся сделать так, чтобы каждый житель нашей провинции получил возможность раскрыть свои дарования в полной мере, однако жизнь в деревне — не сахар, и многие ребята предпочитают жаловаться на несправедливость мира, а не стараться настолько же сильно, как ты. Своим примером ты указал путь многим!

Классическое лицемерие.

— Спасибо вам огромное, многоуважаемый Сюэ Пинг, — отвесил я благодарный поклон.

Я же себе не враг.

— Уважаемый Ван Дэи, уважаемая Ван Айминь, — повернулся чинуша к родителям. — Многоуважаемый Ван Ксу, многоуважаемая Ван Кинглинг, — повернулся к прадеду и бабушке. — Уважаемая Джи Жуй, — не обделил вниманием и глухонемую бабушку. — Вы воспитали прекрасного наследника, настоящую гордость Сычуани!

Родня поблагодарила.

— К сожалению, мой заместитель допустил прискорбную ошибку. Это не оправдание, но у него очень много работы — конец учебного года, экзамены… — очень так недостоверно изобразил печаль Сюэ Пинг. — За свою ошибку он поплатился увольнением, а ты, Ван Ван, получил свои полностью заслуженные дополнительные баллы за спорт. Скажи, куда ты хочешь поступать?

Лица родни просветлели — справедливость восторжествовала. Особенно довольна бабушка Кинглинг — теперь я имею все шансы попытать счастья в Пекине. Она же тихонько ткнула меня пальцем в бок, напомнив о том, что она очень хочет, чтобы я поступил туда, куда обычно стремятся отличники из хороших семей — в юриспруденцию, экономику или хотя бы айти. Я придерживаюсь иного мнения.