Секреты прошлого (СИ) - Солейн Анна

— Оно в самом деле не было случайным, — кивнула де Авен. — Но и подстроенным это не было. Старуха была ведуньей, я сразу это почувствовала — не спрашивайте, как. Точно так же, как ты, ами, легко отличишь воина в толпе, я всегда почувствую ведуна рядом с собой.

Нахмурившись, Сорин недовольно кивнул, а я тряхнула головой:

— Подожди, Инес, что-то не сходится, — проговорила я. — Как старуха может быть ведуньей? Ты говорила той ночью, что ведовство работает только у драконов. А та старуха была человеком.

Графиня кивнула.

— Ты права, моя дорогая Кэтэлина. И это первое, что показалось мне странным.

— А второе?

Она замолчала.

— Это прозвучит глупо, особенно для тебя, ами.

— Продолжай, Инес, вряд ли то, что ты скажешь, сможет меня удивить после сегодняшнего.

Сказав это, Сорин закашлялся, как будто у него кончились силы. Мое собственное сердце сжалось от жалости и сочувствия. Если бы я могла о нем позаботиться! Но Сорин явно не нуждался в моей заботе — он даже не смотрел на меня.

— Та старуха ощущалась как принцесса Игрид, — выдала графиня. — Ее ведовство было ведовством принцессы Игрид.

— Ты шутишь, Инес? — посмотрел на нее Перс, опускаясь наконец на кровать. — Как… что…

Графиня опустила взгляд, а Сорин покачал головой. Лицо его было недоверчивым, как будто вопрошающим: “Зачем я вообще трачу время на эти бредни?”

— Это был последний раз, когда ты чувствовала в ком-то ведовство Игрид? — спросила я.

Де Авен медленно покачала головой.

— В галерее, когда мы встретились? — подсказала я, и она вскинула на меня глаза.

— Откуда вы знаете?

Я закусила губу и покачала головой. Рано пока делать выводы.

— У ведовства мало законов, — сказала де Авен, опуская взгляд. — Многие расплывчатые, многие можно нарушить, большинство до сих пор не знает никто. Но один работает всегда: работать с одним заклинанием может только один ведун из-за уникального отпечатка драконьей силы, на котором строится заклинание. Не знаю, как объяснить лучше. Это как замок, который можно отпирать и запирать одним-единственным ключом.

Повисла тишина. Я пыталась перевести слова графини на понятный мне язык логики и правил.

— То есть, — медленно произнесла я. — Снять проклятье может только тот, кто его наложил?

Де Авен кивнула и всхлипнула, приложив ладонь ко рту.

— Та старуха, которая прокляла его величество, умерла, — проговорила графиня, успокоившись и снова посмотрев на меня. — Как и Игрид. Это значит, проклятье нельзя снять. Я чувствую его на тебе точно так же, как до этого чувствовала на короле. Оно — как темное облако, которое окутывает всю твою фигуру, даже свет вашего с ами сына почти заставляет погаснуть. Мне жаль.

— Ну хватит, — хлопнул ладонью по подлокотнику Сорин. — Инес, ты пугаешь Кэтэлину, прекрати. Я понимаю, что тебе всякое может почудиться, но мой ребенок — в безопасности и скоро родится на свет. То, что Кэтэлина вляпалась в помолвку с этим кошаком, ничего не меняет.

— Меняет, Сорин, — возразила я, глядя в пол и лихорадочно соображая. — Графиня права. Я тоже чувствую, что становлюсь слабее с каждым часом. Нужно остановить это, пока не стало поздно. Пока ребенок у меня внутри еще жив.

— Кош-ш-шка! Чувствам цена — пыль, как ты не понимаешь?

— Это не так, — мягко сказала де Авен.

— Инес, я тебя прошу. — Он щелкнул пальцами, и на их кончиках загорелся огонь. Сорин медленно вдохнул и выдохнул — он все еще был слишком слаб для долгих разговоров. — Вот это — реально. Магия, которой драконов одарил Огненный, магия пламени. А ведовство — не более, чем детские игры.

— Ты ошибаешься, ами, — мягко покачала головой графиня и улыбнулась уголками губ.

— Докажи, — предложил Сорин. — Драконья магия очевидна, ведовство, о котором ты говоришь, — это чувства. Нет ни единого доказательства того, что проклятие существует, кроме твоих ощущений. И тем более того, что принцесса Игрид каким-то образом к нему причастна. — Он замолчал. — Я тоже скучаю по ней, Инес. Было время, когда я видел ее везде, но сейчас…

— Ну почему же, — проговорила я, чувствуя, как сердце колотится.

Наконец-то все встало на свои места, сложилось в единую картину.

— Кэтэлина? — позвал Сорин. — Ты хочешь что-то сказать? Тебе плохо? Воды?

Я почувствовала тепло, которое на секунду меня окутало, и запоздало поняла, что это Сорин, наверное, пытается “накачать” меня силами. Вряд ли у него самого их много, учитывая ранение.

— Игрид жива, — проговорила я. — Собственно, из-за нее я и оказалась здесь.

Сердце колотилось, голос звучал глухо, посмотреть на Сорина не хватало сил. Не хотелось видеть на его лице радость из-за того, что его любимая Игрид, которой он хранил верность столько лет и по которой тосковал, из-за которой готов был умереть, жива.

— Кошка, не неси ерунды! Ты ее даже не знала.

— Знала, Сорин. — Я наконец на него посмотрела. — Когда я увидела ее в первый раз, она назвалась Эсмеральдой и пообещала, что я смогу родить ребенка, если выйду замуж.

— Ты бредишь, — отрезал Сорин. — Где это было? Когда?

— За пару дней до нашей встречи. — Я сглотнула. — Не в этом мире. Меня зовут Катя, не Кэтэлина. Я не отсюда.

Глава 46

— Не из Эриды, ты имеешь в виду? Из другой страны? — услужливо подсказал Перс.

— Из другого мира, я имею в виду, — решила идти до конца я. — Из такого, где нет драконов и магии, зато где я могу работать юристом, владеть своим жильем и пользоваться мобильным.

— Чем-чем?

— Неважно. Я поняла, с кем имею дело, только когда увидела портрет в галерее замка. Все началось с того, что у меня не получалось родить ребенка…

Во время моего рассказа никто не сказал ни слова, а я говорила и говорила, даже не думая что-то утаивать, даже про Женю рассказала, и про свою работу, и про условие Эсмеральды. Хватит, ужасно надоело скрываться, врать и бояться себя выдать. Я рассказала даже про то, чем наш мир отличается от этого и почему я никак не могла научиться вести себя “по-женски” и “как вира”.

— Поэтому ты не можешь убить короля, Сорин, — подытожила я свой рассказ и наконец посмотрела на Сорина.

Сорин держался за бок и молчал. Его взгляд был направлен на пол, лоб хмурился.

— Почему? — наконец спросил он. — Кэт… Ка-тя?

— Потому что иначе наш ребенок погибнет, — собравшись с силами, сказала я.

— Подожди, причем тут король? — тряхнул головой Перс. — Да и Игрид тоже? Если я правильно понял Кэт… Катю, то Игрид сейчас в другом мире.

— Ты не внимательно нас слушал, Перс, милый, — ласково произнесла де Авен, и Перс вдруг покраснел, как школьник. — Игрид проявляется в этом мире. Старуха на коронации, вдова Бальмен на помолвке, уверена, Екатерина ощущала ее присутствие и раньше.

Я кивнула.

— Почему она не вернулась? — голос Сорина был больным. — Почему прислала тебя?

Разочарован, милый? Ни за что не покажу, как мне обидно! Даже когда увижу, как они с Игрид милуются.

Если увижу.

— Сам у нее спросишь, — отрезала я и повернулась к де Авен. — У меня есть план, но мне понадобится помощь. Для начала… расскажи-ка мне поподробнее, как ты убила мужа?

Глаза Перса стали огромными, как у героя аниме, и я ухмыльнулась.

Вечером, когда пришло время ужина, меня подташнивало от волнения, хотя, казалось бы, все складывалось как нельзя лучше: король был спокоен и расслаблен, пил уже третий бокал вина.

И все-таки беспокойство не желало меня покидать.

— Ты ничего не ешь, Кэтэлина, — сказал король. — Попросить подать тебе что-то другое?

— Нет! — я покачала головой и взялась за вилку. — Все очень вкусно.

— По тебе не скажешь.

Заглянув в серые глаза короля, я тут же отвернулась. Дура! И на что я рассчитывала?

Королевский ужин, как это бывало всегда, проходил с большой помпой. Столы ломились от еды, придворные веселились кто во что горазд, музыканты играли, а гимнаст, жонглирующий огнем, отвечал за развлечения.