Сад для вороны (СИ) - Вран Карина

Но — этим взрослым виднее. Хотят свежий образ чистой (нарумяненной) милоты — они его получат. В конце концов, не я вкладывала родные юани в телесериал.

Ради премьеры новой работы доченьки Ли Танзин взял выходной в субботу. Мама наготовила вкусняшек, мы уселись за стол — еще пока старый стол на старой квартире. Документы на новую жилплощадь в процессе оформления. Бюрократия и тягомотина… Но тут уж ничего не попишешь.

После ужина (лапша с говядиной, томатами и базиликом мамочке особенно удалась) переместились на диван. Там в выпуск новостей культуры тиснули кадры с пресс-конференции. Нам пообещали захватывающую историю и превосходную актерскую игру.

Я дала бате спойлер: не звездели… то бишь, не врали.

— Там же моя малышка, — непонимающе откликнулся батя. — Как бы они соврали об актерских талантах?

— Исполнительнице главной роли пришлось нелегко, — вставила комментарий мамочка. — Ведь ей пришлось сниматься после нашей А-Ли. Сравнения неизбежны, так что девушке пришлось сильно постараться.

— Перехваливаете, — немножко смутилась я.

Есть все же что-то в местной манере плавно уходить от похвалы. Или это я ассимилировалась?

Вскоре комната заполняется восторженными возгласами. И есть за что (если оставить за скобками гордость успехами дочки) меня хвалить. Без шуток: я тоже забабахала «химию». Только не «взрослый» ее вариант, без физического притяжения. Нежная сестринская любовь в каждом взгляде — то, чего я добивалась от Сюли, только в усиленном режиме.

Нет, я так-то была в курсе, что отлично справилась. Но до просмотра не знала, насколько это вышло выразительно.

Кроме меня любимой в серию впихнули предысторию, знакомство с правящей семьей, важными политиками… И великого наставника, конечно же. Как дни его величия, так и самый черный день — отставки.

Вторая серия — про тяжелые дни в глуши. А для контраста — роскошные наряды обитателей дворца. Пирующие чиновники (мы-то знаем, что ближе к финалу прилетит к ним ответочка), прелестные танцовщицы, золото, жемчуг, нефрит…

Следом маленькая чумазая Шуан приводит к отцу полуголодных оборванцев. А потом ломится через лес, не разбирая дороги… Режиссер Ке оставил момент, где я падаю. Ладошки рассечены в нескольких местах — кровь настоящая, как и ссадины. И боль в раненой нижней конечности. Ее хоть и не видно зрительно — я стараюсь не хромать — но атмосфера полной безнадеги создается абсолютная. Отчаянье хоть ложкой черпай.

Меня отчаянно тискают — по эту сторону экрана. В четыре руки. Не сопротивляюсь, понимаю же: их тоже проняло. Даже зная доподлинно, что всё это понарошку, что дочь в целости и сохранности — ну вот же она! — им нужно в этом убедиться. Наглядно и тактильно.

Так, из-под сложного сплетения верхних конечностей, я досматриваю вторую серию. Завершается она на тревожной ноте: ведь «найдут» меня только в следующей серии. Завтрашней. Режиссер Ке определенно умеет в драму.

Следующим утром побудка у нас ранняя: верная Чу звонит с докладом мамочке. В сети выложили рейтинги. У «Воспоминаний о Чанъане» показатель достиг трех целых двух десятых. Первый эпизод «Шелеста осенних листьев» собрал, что называется, со старта, три процента ровно.

Рейтинг второго эпизода — три с половиной процента. Это на начало второй серии. К завершению трансляции произошел пиковый скачок почти до четырех процентов. В официальную статистику пойдет три с половиной, потому как там свои алгоритмы подсчета. Их неподготовленному разуму гуманитария не понять.

Этот мир еще не опутан паутиной интернета от и до. Паутинки пока только расползаются. Что даже неплохо — это дает мне время на подготовку к созданию будущей платформы Бай Ин. Где «бай» можно перевести как «чистый», а «ин[1]» пишется как изобилие (или выгода). А для выхода на международный рынок — созвучный вариант Buy-In. Неплохо, да?

Хотя есть время изменить второй иероглиф на «цзинь», который золото. «Байцзинь» вместе означают «платина». Но смущает меня одна запись в списке контактов матушки, про некоего Цзиня. Он расстраивает мамочку. В любом случае, есть еще время поразмышлять о названии.

Пока что этот проект значится в отдаленных планах. Нет смысла рыпаться в этом направлении сейчас. Зато потом… Простите, господин Ма, но семья Ли постарается успеть в сем благом начинании раньше вас.

Но про интернет я не поэтому вспомнила. Кроме рейтингов, нашей помощнице передали и часть отзывов. Если бы мы уже жили в пору мемов и хэштегов, то: «Спасите Мэй-Мэй!» — звучало бы из каждого утюга.

Эпизод со скитаниями по лесной чаще тронул не только моих замечательных. Не-родных мне людей тоже пробрало. И это… чертовски приятно, скажу я вам!

Мы не успели позавтракать, как маме снова позвонили. На сей раз — из киностудии. Азия-Фильм спешила перейти к официальному подписанию контракта на дораму «Воззвание к великим». Это та история, где у меня прикольный питомец должен появиться. В июне начнутся съемки. Сценарий пока в процессе доработки.

Раньше были предварительные переговоры, обещания и всякое такое. Без контракта. Теперь же Азия-Фильм готовит конкретное предложение с цифрами.

Здорово, ждем. Тут до лета-то осталось — рукой подать. А пока немного забегу вперед, чтобы потом уже к этому не возвращаться.

С воскресенья рейтинги не опускались ниже четырех процентов. А вот выше несколько раз поднимались. Хитросделанный китайский сухарь Ке не все моментики с маленькими принцессами разом вывалил. Нет, часть он придержал и распихал потом по более поздним эпизодам. Флэшбеками.

Но рекордный показатель был у третьего эпизода. Страна ждала спасения Мэй-Мэй, и она его дождалась. Четыре целых и восемь десятых процента — рекордный показатель, на минуточку — не дадут соврать.

Что до «Воспоминаний о Чанъане»: что ж, его киностудии тоже будет, что вспомнить. Рейтинг выше трех процентов — уже неплохое достижение. Я добрая девочка, и надеюсь, что это их утешит. Просто так уж сложилось, что «Листья» ушелестели далеко вперед.

И от этого становилось тепло на душе. Вроде как и моя заслуга в создании замечательной истории имеется.

В Саншайн тоже наступило потепление. Пацаны легко приняли новые правила игры и всеобщей дружбы. Детишки в нашем возрасте — открытые существа, если их не «законопатили» в принудительном порядке разные взрослые. Слоник и бычок слегка быковали, но и это я надеялась преодолеть со временем.

Причем я понимала, отчего не рад компании Вэйлань Юньсюй. А с чего набычился Юн, вопрос с подвохом. Уж не из-за разногласий ли между мамами — членами попечительского совета? Слишком сложно, чтобы поверить. Разве что Юну прямо сказали дома: не общайся с этой девочкой. Почему? Демоны их знают, я же только строю предположения.

Так или иначе, границы между «фракциями» пали, остались только личные неразрешенные разногласия. А они рано или поздно «рассосутся». Если не напоминать о нехороших инцидентах. Время — лечит. Особенно в столь юном возрасте.

Больше всего я опасалась реакции Шуфэн. После всех столкновений акулы с леопардом — беспокойство было обоснованное.

Повезло: я каким-то чудом подобрала верные слова. Те, что про починку. Младшая Цао тогда ушла в себя так глубоко, что был риск — утонет… Но нет, выплыла. Акулы плавают отменно, в том числе и в измышлениях.

Шуфэн поговорила с отцом. Это она мне сама потом сказала. Случай редкостный, потому как видит она родителя эпизодически — он очень занятой человек. Редко, но метко — в нашей сложной садиковской ситуации.

Господин Цао нашел минутку, чтобы выслушать дочь. И дал ей мудрый совет: «Чинить людей — весьма увлекательное занятие. Дочь, попробуй». Я по смутным намекам догадалась, что батя Шуфэн — профессор медицины. А ведущий он в каких-то исследованиях. Но это не точно, всего лишь измышления трехлетки.