НеТемный 8 (СИ) - Изотов Александр

У этого сияния было одно замечательное свойство. Если остальные будут сидеть тихо и прикроют свои ауры, насколько смогут, то их не учуют. Светлое сияние затмит всё… Ну, кроме тёмного.

Кутень держался подальше, витая над волнами, но я прекрасно видел, что на борту собралась пара рыцарей-Храмовников и несколько настоящих тёмных послушников — одетые в чёрные робы, они подняли ладони и думали, что прощупывают наш корабль.

Это были, кстати, не лучевийцы. К счастью, чтобы почуять Кутеня, они должны были быть хотя бы равны ему по силе. Поэтому тёмные сказали Храмовникам именно то, что мне и было нужно — на борту сильный светлый… и всё.

Поэтому вскоре судно, управляемое довольно опытным штурманом, стало приближаться. И прежде, чем чужой борт заскрипел о наш, мне вдруг пришла в голову шальная мысль.

— Слушай, Лука, — прошептал я, заставив мальчишку открыть глаза, — А ты можешь повторить тот трюк с ветвями?

— Зарастить новую пробоину? — спросил Лука, — Но с кораблём ведь всё в порядке.

Я склонился к нему и прошептал на ухо то, что мне бы хотелось увидеть. Лука, услышав пожелания, только округлил глаза и вжал голову в плечи — как любой мальчишка, он сразу же засомневался, что справится.

Виол, который, естественно, слышал моё шёпот, тут же сказал:

— Лука, если у тебя получится, нам не придётся с ними сражаться. Ведь так будет лучше всем.

Мальчишка со вздохом кивнул.

— Я попробую.

Сверху как раз раздался стук — на корабль перекинули мостки. Затопало множество сапог, послышался лязг доспехов.

Лука же в это время, прикрыв глаза, направил молот к борту корабля. Чуть-чуть поморщился, словно пытался подобрать слова…

Когда в заросший ветвями и забаррикадированный нами трюм стали требовательно стучать, дощатая стена сбоку от нас вздрогнула. Потом стала расцветать листочками и пускать новые ветви. Эти ветви стали скручиваться, образуя довольно большой круг, как раз для меня ростом.

А круг в свою очередь стал углубляться — доски в его центре прогнулись наружу, превращаясь в тоннель. И вдруг с той стороны раскрылся выход… в другой трюм.

Лука, как я и хотел, просто срастил два корабля, соединив их растительным плетёным коридором. Мы не мешкали и оказались на другой стороне спустя мгновение.

Мальчишка сразу же повёл молотом и коридор закрылся. На стене осталось только несколько веток со свежей листвой.

— Вау, — у мальчишки загорелись глаза, — Я и не думал, что так умею!

— Какого⁈ — раздалось сбоку, — Хорлова падаль!

Парень в замызганной рубахе даже не успел броситься к лестнице, как в него прилетел мой незримый кулак. Пришиб я его не сильно, лишь приложил о столб.

Судя по одежде, это был моряк… А мне хватило всего одной ночи на корабле, чтобы понять, что в море моряки, оказывается, очень ценные ремесленники.

Тихо поднявшись наверх, я заметил ещё пару моряков, стоящих возле мостков и разглядывающих, как Храмовники на соседнем корабле ковыряют клинками вход в трюм. Рулевой у штурвала тоже внимательно смотрел, поэтому на огромного бросса, вылезшего из трюма, никто и не обратил внимания.

С этой стороны, стоя прямо на мостках, остался один тёмный, но лёгким толчком ладони он отправился вниз. От удивления он даже не вскрикнул, так и исчез в ледяной воде.

Моряки тут же обернулись, но не смогли сказать ни слова — сзади едва слышно тренькнула струна, и корабль погрузился в пучину безмолвия.

Я пнул мостки, и широкая доска в полной тишине полетела вниз. Вообще не издала ни звука, хотя задела и тот, и этот корабль.

Рулевой что-то там кричал, пытаясь привлечь внимание Храмовников, и моряки тоже бросились на меня. Но с ними я обходился мягко и аккуратно, лишь пригласил их прилечь на доски отдохнуть.

Так, в полной тишине наблюдая, как Храмовники используют двуручники не по назначению, пытаясь сверлить ими плотно заросший вход, я стоял и улыбался. Корабль потихоньку отдалялся, потому что рядом с рулевым уже стояла Креона и понятно намекнула, что нам надо отплывать.

На том корабле забили панику слишком поздно. В нашу сторону даже метнулась пара залпов тёмного пламени, но они сгорели в моём щите.

Один послушник, явно самый талантливый, прыгнул с борта, превратившись в сгусток Тьмы и полетев над волнами. Но другой тёмный сгусток, отдалённо очень напоминающий огромного пса, просто перехватил его громадной челюстью, и в воду приземлились уже две половинки смельчака.

Всё это происходило в полной тишине, и я даже вздрогнул, когда вдруг прорезался крик очнувшегося моряка:

— Грязные пираты! — его голос больно резанул по ушам.

— Пираты⁈ — возмутился Виол, — Глупец, мы вообще без крови взяли ваш корабль! Ну, не считая тех неудачников. Мог бы и восхититься!

— Да, — буркнул я

В том корабле, от которого мы постепенно удалялись, на борту открылись бойницы. Я усмехнулся — пушки мы попортили, да и порох весь старательно намочили.

Один из Храмовников что-то кричал, стоя на палубе и потрясая двуручником. Так-то мне было наплевать, но ради интереса я мысленно послал Кутеня:

— Меня зовут Унглих! Бойся, что перешёл дорогу моему Ордену! Слышишь, бросс⁈

— А, слышу, слышу, — отмахнулся я.

Их корабль… да, ведь теперь он был их, а не наш. В общем, их корабль, полностью непригодный для плавания, всё больше отдалялся. А наш, уверенно взяв курс вдоль берега, уже мчал на полных парусах.

Я присел перед дрожащим от страха моряком. Второй тоже очнулся и отполз к мачте. Эти не были бойцами, это было сразу видно.

— Громада, давай я, — улыбнулся Виол и великодушно всплеснул руками, — Господа, у вас есть уникальный шанс сохранить свои жизни!

Оба уставились на него, и даже рулевой сверху прислушался.

— Откуда вы сюда приплыли?

— С Рыбограда, — неуверенно протянул моряк.

— Это единственный порт в Северной Троецарии, — крикнула сверху Креона, стоявшая рядом с рулевым, — Там только рыбу ловят.

— Вот и прекрасно, — улыбнулся бард, — Это ваш корабль?

— Д-да… — моряк покосился наверх, на реющий над мачтой флаг, — Они нам заплатили, чтобы мы сюда доплыли.

— А как они узнали, что мы здесь? — спросил я.

Моряк пожал плечами.

— Не знаю, господин. Наше дело сюда доплыть.

— Так вот, сударь, — сказал Виол, — Ваши жизни для вас, наверное, ничего не стоят. Но ваш корабль…

Оба моряка вздрогнули, и бард улыбнулся.

— Этот бросс спалит его одним касанием.

— Я могу, — я тут же кивнул и для наглядности вызвал потрескивающий огонёк на ладони.

— Поэтому, когда мы пришвартуемся в Рыбограде, вы ведёте себя, как обычно, чтобы мы спокойно покинули причал и городок. И, видит Маюн, тогда ваш корабль останется целым.

Моряки сразу же быстро закивали. Вот же хитрюга Виол, как-то сразу распознал, чем надёжнее припугнуть этих прохвостов.

Я встал на носу, впервые решив просто насладиться плаванием. Ну вот, и безо всяких богов разобрались, чисто человеческими силами…

Глава 26

Рыбоград, когда мы к нему приблизились, оказался небольшим городком, раскинувшимся посреди холмистого берега, во впадине между двумя холмами.

Перед побережьем тут и там виднелись серые паруса многочисленных шлюпок, и над ними кружились белые точки чаек, чьи крики ветер доносил до нас. Встречный ветер вдруг донёс до нас стойкое рыбное амбре, полностью оправдывая название городка.

Виол скривил нос:

— Хладочара, такое чувство, что уже отсюда я чую Нужник Моркаты.

— Помолчал бы, наглая твоя глотка, гусляр, — огрызнулась Креона, — Этот город кормит рыбой весь наш север. И до Раздорожья доезжает.

— Что за Нужник Моркаты? — спросил я, вспомнив, что уже не раз слышал эту ругань от чародейки.

Девушка вздохнула и с неохотой ответила:

— Это ущелье в горах, рядом с Храмом Холода. Оттуда всегда страшно воняет, и рядом там долго не проживёшь… Нужником Моркаты его назвали ещё в древности южные завоеватели, когда узнали, как зовут нашу богиню. Название так и прижилось, хоть оно нам и не нравится.