Жнец (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Военфельдшер сообщила что раненых и пострадавших нет, ну кроме ссадин и синяков, выдержат. И мы побежали. Когда немцы взобрались на косогор, мы уже успели уйти, и те постреляв со злобы во все стороны, редкие пули пролетали над головой, отправились по своим делам. Ну а мы направились уже в наш тыл. Действительно нужно выбираться. А вот дивизия наша похоже в окружении оказалась.

Время в пути показало, что мои бойцы, да все, имели отравительную физическую подготовку. Четыре километра те отмахали на адреналине, в предложенном мной темпе, а потом запросили пощады и отдыха. Видимо, когда надпочечники перестали вырабатывать адреналин, усталость, стресс, да и вообще приключения этого дня дали о себе знать. Навалилось разом и сразу. Поэтому я не стал отказывать бойцам, тем более немцы нас не преследовали, и мы остановились. Прямо посередине леса. От места засады до леса было испещрённое поросшими кустарником и оврагами поле, в некоторых местах на их дне была вода, а то и болотца, затянутые ряской, но мы добрались до леса и вот уже пару километров шли по нему, обходя болото по краю, а оно точно рядом, сырая почва и невысокие деревья на это намекали. Тут удачно упавшая старая лесина напоминала скамейку, вот часть уселись на ней, другие прямо на траву, используя как спинки стволы деревьев. Я же, как наименее уставший, прислонившись к дереву, стоял и отслеживал всё вокруг, ожидая пока бойцы переведут дух.

– Товарищ младший сержант, мне показалось или мы забираем к северу? – спросил вдруг водитель нашей батарей ефрейтор Ковин.

Как я понял, тот у выживших бойцов был что-то вроде лидера. Мне бойцы подчинялись всё также с не охоткой, но подчинялись, придраться было не к чему. Он был не только ефрейтором, но и самым взрослым из нас, в плане возраста, ему было тридцать один год. Остальным до маршрута явно не было дела, бежали куда я указывал, главное было не отстать, а вот водитель более опытным был, отметил в какой стороне солнце и сделал правильные выводы, которые сейчас и озвучил.

– Всё правильно, – легко согласился я.

– Но почему?! – возмутилась девушка в форме, та уже отдышалась и могла внятно говорить. – Ведь если бы мы пошли рядом с дорогой, то смогли бы встретится с нашими!

– Товарищ военфельдшер, вы так хорошо разбираетесь в военном деле?.. – с лёгкой иронией поинтересовался я. – Нет? Тогда позвольте пояснить некоторые нюансы. Те немцы, что уничтожили нашу колонну, это не какие-нибудь диверсанты или парашютисты, заброшенные в наш тыл, это регулярный кадровый моторизованный батальон, который проехал в наш тыл на своей технике и со своими вооружением. И будьте уверены, что в этот прорыв немцы сейчас кидают все силы и этот батальон тут не один. Дороги и окрестности будут ими контролироваться, сейчас они замыкают колечки, куда скорее всего попадёт и наша дивизия. Вырвутся они или нет, тут пятьдесят на пятьдесят, всё зависит от опыта командиров. Шансов избежать попадания в окружение и выйти к своим у нас немало. Но для этого нужно отойти подальше от дороги и двигаться параллельно ей в наш тыл. Намекну. Тут не так и далеко железная дорога, вот рядом с ней немцы засады не выставят, ну кроме как у железнодорожных мостов, которые вполне возможно уже захватили, уничтожив охрану. Им эта транспортная артерия тоже нужна и важна. Нам за двое сутки нужно пройти не меньше ста километров, что довольно сложно если учесть сколько водных препятствий у нас будет на пути. Если мы справимся, то немцы останутся позади, а мы вырвемся к нашим. Дальше сборный пункт, и нас оправят в части, формирующиеся из таких же окруженцев, что вышли к своим, как и мы. Скорее всего всех под одну гребёнку в стрелки. Поэтому, чтобы избежать этой участи, а это так, всё же мы специалисты в своём деле, желательно за время движения, найти себе вооружение. Я про зенитки. Будем смотреть и выискивать, не брошено ли какое военное имущество. Особенно большие шансы что найти, это у бродов или уничтоженных мостов. Это всё что я хотел сказать.

– Мы на голодном пайке, питаясь одной травой долго не продержимся, товарищ сержант, – сообщил тот же водитель. Я же говорил, что голова у него варит и нюансы тот вполне улавливает.

– Это уже моя забота как вашего командира. Голодными не останетесь… А теперь главное. Боец, как там тебя? – обратился к бойцу из взвода охраны, который потерял оружие.

– Красноармеец Веселов, – подскочил тот, ему явно не понравился мой тон.

– Ефрейтор Ковин, встать. А теперь два развиздяя, процитируйте нам пункт устава где прописаны кары бойцу, потерявшему своё оружие… Я не слышу?!

Оба стояли, мялись, но сказать ничего не могли. Я же, сначала устно сообщил что я о них думаю, и что их может ожидать, и трибунал это самое мягкое что их может ждать. Потом достав из нагрудного кармана гимнастёрки тонкую брошюрку устава, и постучал по ней пальцем, после чего передал ефрейтору и сообщил:

– Как вас наказать я ещё решу, а сейчас учите устав. Завтра в обед приму экзамен. Вот не дай вам Творец хоть где-то налажать. И вообще не стоит уподобляться героям анекдотов.

Пристыженные бойцы отошли и стали внимательно, даже скорее демонстративно читать, остальные им сочувствовали, но в защиту никто не вставал, понимали, что и им рикошетом может достаться. Вон, даже военфельдшер и то при своём осталась, «Наган» в кобуре, медицинская сумка на боку висит. Я для видимости действительно изобразил гнев, хотя вся эта ситуация меня больше забавляла, поэтому никто не хотел, чтобы гнев ещё пал и на них, видимо я был достаточно убедителен, однако мой намёк про анекдот услышали и самый храбрый из бойцов, это был Агеев, поднял руку.

– Товарищ сержант. А что за анекдот?

– Товарищ красноармеец, скажите, что нужно сделать чтобы вступить в рукопашный бой? – демонстративно вздохнув, вроде как от усталости, спросил я.

– Ну, это… патроны закончились? – не совсем уверенно спросил тот, явно чуя подвох.

– К вашему сведенью, товарищ красноармеец, тут довольно много причин. Я опишу. Чтобы вступить в рукопашный бой, боец должен: А). Проебать на поле боя винтовку, нож, гранаты, поясной ремень, пехотную лопатку, и каску. Б). Найти ровную площадку, на которой не валяется ни одного камня или палки. В). Найти на ней такого же распиздяя из стана противника. Г). И только после этого, вступить с ним в рукопашную схватку. Так что поздравляю двух наших товарищей, они уже на пути к этому.

Некоторые из бойцов ухмылялись, до них дошла суть анекдота, да и наша военфельдшер мило улыбалась. Вспомнив о своих манерах, мысленно ругнувшись, я слегка поклонился той и сказал:

– Извините за никоторые резкие слова, произнесённые в вашем присутствии. Виноват, вырвались.

– Ничего, я и по хлеще слышала.

– Всё равно меня это не красит.

– Скажите, – та и интересом посмотрела на меня. – А откуда у вас, такого молодого сержанта, такие познания?

Пришлось описать время учёбы в училище, как мы встретили войну в летних лагерях, как я уничтожил диверсантов будучи наводчиком, сбитый мной бомбардировщик, и ночной бой у моста, закончив такими словами, почёсывая шишку на голове:

– Я даже и не предполагал, что когда меня сегодня произвели в сержанты и отправили в часть, что я окажусь в окружении с вами. День выдался непростой, но удивительный на события. Кстати, бойцы, что у вас с боеприпасами?

Выяснилось, что с патронами у бойцов ахово, боезапас остался в сидорах, а те в кузове сгоревшей машины, что было в подсумках, то и имелось. Это примерно по двадцать пять-тридцать патронов, если учесть, что по одной обойме те расстреляли. Кстати, у всех бойцов, я не считаю того что из взвода охраны, были винтовки, хотя зенитчикам, также как и артиллеристам, были положены карабины, что короче и ухватистее. Они удобнее для нас. Со мной другое дело. Я ничего доставать из сидора не стал, с бойцами поделились патронами те, кто оружие потерял. Им-то всё равно без надобности, развиздяям.

– Ладно, полчаса отведённые на отдых прошли, встаём и продолжаем путь, я понимаю, что тяжело, но надо. Агеев, как обычно в головной дозор, дистанция сорок метров, тут видимость хуже, этого достаточно.