Некромант на страже человечества. Том 7 (СИ) - Клеванский Никита

Как всегда, когда речь заходила о сомнениях и выборе, у меня в руке сам собой появился старый потертый медный гульден, который я принялся щелчком пальцев подбрасывать и снова ловить. Не столько для определения результата, сколько… да просто так, в общем. Но при случае я мог использовать его и по назначению, что уже неоднократно делал ранее.

Сперва никто не обращал на подобное действие внимания, однако в какой-то момент в глазах у Фила промелькнула фиолетовая искра, после чего он осекся на полуслове, побледнел и резко отскочил в сторону, схватив дополнительными руками всех, до кого дотянулся. Я еще не успел до конца снова к нему привыкнуть, но мне показалось, что подобное поведение ему не свойственно. Тем более со столь искаженным от шока лицом.

— В чем дело, братишка? — пожурила его Энн. — Ты будто призрака увидел. Не пугайся. У Леона их, как блох у дворняги.

— В Тартар призраков! — воскликнул Фил, пытаясь взять эмоции под контроль. — Это! — он указал тесаком на мой гульден. — Легендарный артефакт Сацсадаса, демона злого рока. Монета Обреченного!

Глава 21

Восклицание Фила привлекло множество взглядов. В основном испуганных. Сам же я, столкнувшись с очередным суеверием, лишь устало вздохнул. Сколько можно, в конце-то концов?

Хотя, если подумать… Артефакты ведь вполне реальны. Некрономикон, Экскалибур. Почему бы не существовать какой-нибудь Монете Обреченного? Где там я ее взял?

Напрягшись, я вспомнил, что стянул ее со стола завернутого в ковер типа, к которому угодил при перемещении из Трещины Троттов. Или не стянул? Что если тот сам подстроил все таким образом, чтобы я думал, будто это было моим решением? Тогда получается, что он влиял и на остальные мои решения?

Нет, рассуждая в таком ключе, можно прийти к тому, что все в моей жизни предрешено, и я вообще ни на что не влияю, а просто теку по реке времени, как гнилое полено. Или гнилые поленья все же тонут? Опять какая-то чушь в голову лезет…

— Если это артефакт, то почему он со мной не разговаривает? — спросил я, не прекращая играть с гульденом.

— А артефакты должны разговаривать? — усомнился Фил.

— Мой разговаривает. — авторитетно заявил Леуш.

— Да? — повернулся к нему мой брат. — Не важно! Я увидел его суть умением. Это Монета Обреченного. И перестань ее подбрасывать!

— Не то что? — поинтересовался я, поймав медяк.

— Обречешь нас всех на смерть!

— Я тоже о таком слышал. — подтвердил Митрофан, с опаской посматривая на мой кулак.

Я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза и взглянуть изнутри на собственный затылок. Обсуждаем тут какую-то ерунду вместо того, чтобы реальным делом заняться.

— Я пользовался этой монетой уже кучу раз и до сих, как видишь, жив. — максимально сдержанным тоном произнес я. — И даже умудрился найти тебя с Энн, а вовсе не сгинул на краю Диких Земель.

— Ты не понимаешь. — стоял на своем Фил. — Сацсадас — демон злого рока, Повелитель несчастий, Приносящий горе. Любой результат броска рано или поздно приведет к смерти!

— Скажу тебе по секрету, но «рано или поздно» умрут вообще все. — усмехнулся я. — Вне зависимости от расы, пола, действия или бездействия. Бессмертных не бывает.

— А я слышала, что есть такое умение. — беззаботно пожала плечами Анна. — Вот бы его его найти.

— Правда? — удивился я. — Тогда за исключением тебя.

— Не передергивай! — осадил меня брат. — Ты понял, что я имею в виду!

Бессмысленность диалога меня окончательно достала, и рискнул пойти на кардинальные меры.

— Хорошо. — сказал я, потеряв терпение. — Тогда так: мужик — идем в замок низом, кошак — верхом. — с этими словами я подбросил гульден, поймал и посмотрел, что выпало. — Златогривый лев. Твоя взяла. Идем верхом.

Вообще первой моей мыслью стало разыграть «на нас сейчас упадет потолок и нас сейчас затопит», чтобы убедить их в абсурдности ситуации, но в итоге решил не тратить время и сходу взял быка за рога. Переливать из пустого в порожнее можно бесконечно, а родители сами себя спасут. Могли бы — так давно бы уже это сделали.

Несколько секунд люди молча пялились на меня и на гульден у меня ладони. Будто и правда ожидали, что я умру на месте. Но ничего не происходило, а долго стоять на месте без дела любой почувствует себя идиотом.

— Мы пойдем через туннели. — нехотя выдавил из себя Фил. — Всяко лучше, чем следовать Монете Обреченного. Леуш, пожалуйста, очисти ее, если можешь. Или хотя бы запечатай.

— Да, сверкни, как ты любишь. — подтолкнула его вперед Энн. — Пусть братик не волнуется.

— Это вообще-то божественные силы. — сделал вид, что обиделся здоровяк. — Попрошу поуважительнее!

— Ах простите, Ваше Кардинальское Святейшество. — поддержала игру Анна, присев в шутливом реверансе. — Не будете ли вы так любезны, спасти нас всех от страшной участи?

— Обязательно так и сделаю, прекрасная леди. — расплылся в улыбке Леуштилат. — Ради вас, что угодно!

— Я так польщена! Но не думайте, что это избавит вас от необходимости поединка.

— Даже не смел надеяться.

Подобное легкомыслие не пришлось по душе Митрофану с Филом, но обычных людей оно, как ни странно, успокоило. Когда же Леуш окутал гульден золотым сиянием, жители Подгорода постепенно стали возвращаться к прерванным занятиям. Я же в свою очередь решил, что буду использовать Монету, как и раньше. Назло судьбе и всем, кто пытается на нее каким-либо образом влиять. Разве что, возможно, реже. Чтобы лишний раз не нервировать спутников.

Под руководством брата люди разбились на небольшие группы, которые отправились исследовать указанный жрецом Шахака проход. К каждой я прикрепил приведение или призрака. Опять же для спокойствия разведчиков, ну и чтобы в случае какого-либо происшествия первым о нем узнать, а не дожидаться воплей по типу: «Мой муж пропал, сделайте что-нибудь!».

Остальные же покинули очищенное священниками капище, чтобы в меру возможностей подготовиться к грядущему дню.

Так же поступил и я. Выбрав местечко поспокойнее, я выставил на защиту нежить, закинул в рот очередной сушеной плод и принялся циркулировать Межмировую Энергию, впитывая ту из окружающего пространства. Не массив, конечно, но лучше, чем в любом другом городе или просто в Диких Землях. Свет Зарницы и правда обладал невероятным потенциалом для развития.

Эволюция продвигалась неплохо, постепенно улучшая мое тело и расширяя границы моря души, что позволяло накапливать все больше силы. Разве что запасы особых фруктов начали подходить к концу, и я сомневался, что их хватит для завершения процесса.

Продвижение по Лестнице я тоже не забросил. Я продолжал упорно раздувать ядовито-зеленое пламя в Ядре и с его помощью преобразовывать одинаковые для всех фиолетовые частицы в мои собственные, пригодные лишь для магии смерти. Но зато и делающие ее более эффективной.

В принципе, к этому моменту я уже закончил переформирование больше трети от доступного объема, что являлось минимальным требованием для перехода к ступени Разделения. С учетом отсутствия у меня лишних умений и наличия комплексного я мог завершить процесс и попытаться прорваться, но не желал останавливаться на достигнутом. Кроме того, имелся еще один нюанс, в котором я сомневался, и над которым тоже продолжал работать.

Как и обещал Корнелиус, после достижения трети объема дальнейшее перекрашивание стало заметно сложнее. Однако не настолько, чтобы упереться и захотеть бросить все. Процесс шел. Возможно, благодаря тому, что я всем своим естеством породнился с умением Некромантии и ни разу не использовал ничего другого. Ну или играла свою роль алмазная твердость Ядра. Просто так я что ли выстрадал его под давлением проклятия Влатислава? Да и потенциал пламени еще имелся. Найти бы какой-нибудь способ дровишек в него подбросить. Образно выражаясь.

— Не спи, замерзнешь! — раздался у меня над ухом лишенный эмоций голос, похожий на шелест страниц книги времени.