Чужая мечта (СИ) - Кас Оксана

— Милый котик показал коготки, — вынесли свой вердикт наставники, когда Хару и Тэюн уже пересекли сцену.

Хару мысленно напомнил себе, что у него на этом шоу есть цели и эти цели — запомниться людям, поэтому он развернулся и показал котика, как это принято в Азии: сжал ладони в кулаки и дважды сделал вид, что кулачками умывает свое ухо, при этом сощурившись, как довольный кот. Снова взрыв хохота, причем громче всех хохотал Тэюн.

— Приятно видеть тебя таким, — искренне сказал он. — Я боялся, что ты будешь ворчать по поводу всего, что движется.

— Все еще впереди, — печально вздохнул Хару.

Пока выступали их предшественники, Хару и Тэюн разогрели голоса, проверили гитары, причем даже спешить не пришлось — парни выступили не очень хорошо, и наставники пытались выбить из них хоть что-то интересное. Следующие выступающие справились в разы быстрее, хотя уровень исполнения снова хромал на обе ноги. Но все однажды заканчивается, и вот Хару и Тэюн вышли на сцену.

— Они будут играть на гитарах? — удивились наставники.

Причем все очень выразительно смотрели на учителя Мин.

— Я мало с ними занималась, — спокойно заговорила учитель Мин. — Хару и Тэюн начали готовиться к шоу всего неделю назад. Они заменили двух трейни, которые не смогли принять участие по личным причинам. Времени на подготовку полноценного номера не было, поэтому взяли то, что они и так хорошо умеют.

Получив сигнал о возможности начинать, Хару немного повернулся к Тэюну, тот начал слегка постукивать по гитаре, Хару подстроил аккорды, чтобы потом уже полноценно развернуться к микрофону и начать петь.

«Shoot me» непростая песня, хотя однозначно и не самая сложная. Хару и Тэюн разделили партии так, чтобы все высокие места исполнял Хару, а Тэюн пел преимущественно в среднем диапазоне. Так он не только мог петь без ошибок, но еще и голос его очень выигрышно звучал. Судя по словам учителя Мин, у Хару редкие природные данные — лирический тенор, певческий диапазон в три октавы, и это без регулярных тренировок. Со временем он сможет петь еще лучше. У Тэюна лирический баритон, диапазон в полторы октавы, что, вообще-то, является хорошим показателем для к-поп исполнителя, тут многие такого результата добиваются долгими тренировками. Возможно, пой Хару не только с бабулей, но и с лучшим другом, тот тоже лучше бы справлялся с этим, но в семье Тэюна не было традиций горланить песни с утра до позднего вечера.

Глава 22

Стреляй в меня

Хару нравится петь. Это предсказуемо, ведь в его семье поют почти так же часто, как разговаривают. И выступать на Мёндоне ему нравилось, месяц дождей в этом плане ощущался очень тоскливо. Публика дает ощутимый заряд энергии, о чем говорят почти все профессиональные исполнители, так что не наслаждаться этим сложно. Но еще у Хару есть ощущение, что у него это хорошо получается. Это — его талант. Он не особо умный, не особо общительный, не особо смешной. Внешность — это точно не точка роста, она ему досталась просто так и большая часть работы над собой в этой сфере сводится к попыткам не сгореть на солнце. А вот музыка — это то, что у него хорошо получается и он может в этом развиваться. Хотел ли он связать всю свою жизнь с музыкой? Скорее нет, чем да. Как-то карьера актера казалась ему честнее, и, что уж скрывать, более перспективной. Айдолами мечтают стать миллионы, годами тренируются, чтобы в итоге в двадцать два года оказаться ни с чем. Актеры в этом плане более востребованы, да и времени на тренировки требуется меньше.

Есть еще важный нюанс, который, к слову, мало понятен иностранным фанатам к-поп. Айдол — это не поп-звезда. Айдол никогда не был просто певцом и танцором, эта «профессия» включает в себя целый спектр обязанностей, которые вообще никак не связаны с музыкой. Айдол — воображаемый друг, а иногда и воображаемая вторая половинка. Он развлекает фанатов постоянно, он всегда должен быть идеальным, веселым и понимающим. Лет так десять назад в Корее была достаточно четкая грань между поп-певцами и айдолами, но сейчас практически все поп-исполнители начинают жить по правилам айдолов. Правда, уже и у айдолов чуть меньше правил, но зато и работы больше. Быть айдолом сложнее, чем быть актером.

Поэтому Хару несколько пугала перспектива увязнуть в этой индустрии. Но он действительно не может заставить себя работать вполсилы. Все воспитание Хару буквально вопит: «Либо старайся, либо не начинай».

Так что Хару перед наставниками выступал с полной самоотдачей. Он старался вкладывать как можно больше эмоций в пение, загадочно улыбался в камеру, старался все сделать идеально.

— Давай, стреляй в меня! Бам-бам! — пел Тэюн, а Хару продолжал уже более сложную в вокальном плане часть:

— И снова — пуля, пуля, пуля, — я все в себя приму. Если тебе это нужно — просто стреляй в меня.

В тексте песни ничего экстраординарного. Это даже не хит. Но она интересно звучит и хорошо легла на аккорды, а еще ее легко петь с эмоциями.

Когда они закончили, многие трейни повскакивали со своих мест, чтобы им поаплодировать. Они не первые удостоились оваций трейни, так что тут нет ничего экстраординарного. Но приятно.

— Наконец-то сильные вокалисты, — потер руки Джону, — Юрȧ-щи, вы говорили, что почти не занимались с ними?

Юрȧ — это имя учителя Ним. Кажется, Джону с ней примерно одного возраста, потому что суффикс «щи» обычно используют для вежливого обращения по имени, но без существенного различия в социальном положении. То есть, она не может быть намного его старше.

— Мне повезло с учениками, — улыбнулась она. — Редкий природный талант. Вы сегодня хорошо справились, мне очень понравилось.

— Лично я не уверена, что вообще заметила вокал, потому что, когда такие парни пели «Стреляй в меня», мне показалось, что это они стреляли в меня, — призналась женщина-хореограф.

Все расхохотались. Три женщины сидели рядышком. До этого уже были моменты, когда они начинали шутливо обмахиваться листами, изображая крайнюю степень восхищения мужской энергетикой. Осторожнее всего себя вела Минджи, но тут все предсказуемо — она действующий айдол, пусть и на втором контракте, ей не к лицу сходить с ума из-за симпатичных трейни. Но сейчас именно она указала на экран за спинами Хару и Тэюна:

— Должна признать, что на экране они выглядят просто замечательно.

В зале раздалось согласное гудение, а Хару немного смутился: начинается.

— Хару, — обратилась к нему хореограф. — Ты — кореец?

— Да, — кивнул он и тут же продолжил: — Вас могло удивить мое имя, но это мне в агентстве посоветовали сразу писать его латиницей. Но меня действительно зовут Хару.

— Очень хорошо выглядишь. Вижуал просто бесподобен.

Снова одобряющий гул голосов. Хару аккуратно поклонился, придерживая гитару.

— Вижуал даже на меня подействовал, но остается одна важная проблема, о которой женщины, кажется, подзабыли, — заговорил хореограф-мужчина. — Как мы будем танцы оценивать? Вы можете показать нам что-нибудь?

— Кое-что можем, — ответил Тэюн.

Пришлось снимать гитары, убирать стойки микрофонов, готовиться к танцу. Тут Хару тоже не халтурил. Да, это базовые движения, которые кажутся даже нелепыми, но музыка-то есть, и под нее Хару пытался подстроиться. Он знал, что как танцор он… обладает грацией пусть и не слона в посудной лавке, но, как минимум, жирафа в том же помещении. У Тэюна получается лучше, Хару же никак не может совладать с конечностями.

— Это базовая хореография! — расхохотались все за столом наставников.

— Должна отметить, что танцуют они ее вовсе не как базовую, — заговорила Минджи, — Вы молодцы, что пытаетесь эмоционально отыграть настроение, пусть даже движения не особо подходят. Это ценное качество для айдола.

Хару и Тэюн поспешно поклонились.

Наставники начали совещаться, обсуждая их выступление. Они шептались, но Хару многое слышал — они спорили насчет оценок за звездный уровень. Откровенно низкий уровень танцев их смущал, и сейчас они решали — можно ли вижуал и эмоциональный отыгрыш считать достаточными для оценки в пять баллов.