— Я хочу… — шепчу, разворачиваясь лицом к лицу.
— Да?.., — она приближает голову, готовясь к поцелую.
— Чтобы ты…
— М?..
— Пошла отсюда нафиг, — я схватил её за лицо и начал отодвигать.
Я достаю руку из её горячих бёдер, слегка отталкиваю её приблизившееся уже практически вплотную лицо, и спрыгиваю с кровати.
— М-м?.. М? Что? — она проморгалась, — В смысле?
— В прямом. Отстань. Не хочу. Иди.
— Х-ха? Ха⁈ — судя по громкости, она РЕАЛЬНО шокирована, — П-погоди, погоди, это часть игры? Может мне переодеться? Или можем в моей…
— Да нет! Не можем! Ты издеваешься? Это неправильно! — я выдохнул и потёр лицо, — Это же абсурд! Мне восемь!
— У восьмилеток нет этого! — она указывает мне на пах.
— Нет, нельзя. Нельзя, — хмурюсь, топая ногой, — Это плохо. Это неправильно! Не сейчас, не в этом возрасте. Мама воспитывала меня иначе. И… и нельзя, меня там ждут!
— Ми-и-илый мой, — улыбнулась Эскофье, — Ну я же вижу, что ты хочешь. Что плохого в одной ночи⁈ Ты ведь… хочешь повзрослеть? Я могу тебя научить. Для других! Они будут только рады, — подмигивает француженка, — Поверь, и ты будешь очень… очень доволен, — шептала она, — Я сделаю всё…
— Сделай, пожалуйста, выход отсюда, — вздыхаю, — У меня не должно было быть Похоти, значит и не должно быть такой реакции! Как сама появится — там подумаю. Сейчас — это всё ужасно непра…
— Пха…. Пха-ха-ха-ха-ха! — и тут я услышал звонкий смех.
Я поднимаю взгляд, и вижу как Эскофье заливается двоящимся смехом. Хмурюсь, ещё не понимая, что здесь не так. Что-то явно изменилось. И очень резко.
Но не понимал я вплоть до того, пока она не открыла глаза.
Они стали вишнёвыми.
— Ой, ну вы гляньте на моего похотёночка! Он впервые в своей жизни испытал истинное возбуждение! И… он сдержался! Он правда сдержался! — её голос так же изменился, — Ну надо же. Как ми-и-ило. Мамочка его иначе воспитала, и девочкам он своим верен. Ну какой ты муси-пусичек, ну я прям не могу!
Я с шоком смотрел на Эскофье. А если точнее…
— Асмодея?.., — не веря прошептал я.
— Тада-а-а! — она подскочила, — Скучал, сладенький?
— К-как ты…
— Ой, ты думаешь я, сама Похоть, не могу смотреть глазами людей в похоти? Как видишь — могу даже вселяться! Так, что тут у нас, — она с интересом отодвинула облегающий фартук, — О, беленькое! — отодвинула ещё что-то, — О, розовенькие! Хех, классика блондинок, — Люксурия сжала грудь, прикусывая губу, — М-м, какое прелестное тело. Миниатюрное, с упругими формами. Прелестно, — облизнулась девушка.
Беленькое… розовенькие… о чём она…
А.
Чёрт. У блондинок такое?.. У всех? Даже…
— Так, хватит! — я замотал головой, прогоняя мысли, — Что ты тут забыла⁈ Это твоих рук дело⁈ Я знаю, что ты этими руками делаешь!
— Эй, уже ничего! Я жду своего суженого! Надеюсь, он не сдох. Ну и за кого ты меня держишь, проститутку? Только по симпатии!
— Это ты её натравила?
— Что? Пха! Ну конечно нет, делать мне нечего. Это ты, мой милый Герцог.
— Я?.., — хмурюсь.
— А кто свёл её с ума своей силой? Кто отравил её своей… Похотью, — оскалилась она, подмигивая, — Ну а что до меня… скажем так, я с нетерпением ждала этого момента. Не прочувствовав Грех — понять его невозможно. Без понимания — им не воспользоваться, но главное… без сдержанности — его не контролировать, — Асмодея в теле Эскофье подходит и поглаживает меня по голове, — Если бы ты, мой милый мальчик, поддался — ты бы получил лучшую ночь в своей жизни! — улыбается она, — А ещё я бы забрала у тебя Геном. Ты бы стал таким же животным, в которых мы превращаем людей. Ничем не лучше.
— Но я… сдержался, — выдыхаю я, сжимая кулаки.
— Ага-а-а! — протянула довольная демоница.
Я невольно улыбнулся. Пха… пха-ха!
Мда уж. Какая-то абсурдная ситуация с неожиданным развитием. Тут едва не было совершенно преступление! А теперь оказывается я прошёл экзамен на Герцога.
— «А соитие?..»
— «Потомки нужны»
— «Я уже настроился»
— «Мы ведь болели за тебя!»
Асмодея задрала бровки и огляделась.
— Это что ещё за группа поддержки? Вы тут всё снимаете? И меня не позвали⁈ Тц-тц-тц, — покачала она пальчиком, — Ну, скоро с вашим другом много материала насобираете.
— В каком смысле?
— Ты думал то, что было до — ЭТО сила Похоти? Ха-ха-ха, ну не оскорбляй ты меня так! Мишенька… ну ведь похоть очень заразительна, — улыбается она, смотря мне в глаза, — Ты проник в голову, сделал человека одержимым! Ты можешь приказать забыть тебя, можешь приказать подчиняться или убить себя! А теперь представь… что это заразно. Нейролептический вирус, сжирающая волю городов… армий… всего мира.
— Это… как? — не верил я.
— Твоё влияние, Похоть — это болезнь. И эта милая дамочка — сейчас переносчик, — она указала на тело Эскофье, — Ты доказал, что тебе можно доверить эту силу… пока что. Подведёшь — мигом отберу, — подмигнула она, — Так что, мой щладенький — не поддавайся, ха-ха! Иначе ты ничем не лучше грязного животного.
Я сжал кулак, хмуро глядя на всё ещё разгорячённое тело Эскофье. Сейчас оно не вызвало у меня прежних чувств, ведь ситуация кристально сменилась, и потому думал я о другом.
Похоть… это болезнь? И их безмозглое подчинение мне — это вирус? А что если я…
Чёрт возьми, а что, если я прикажу себя забыть, захочу исчезнуть из памяти целого мира, и это разойдётся как волна? От человека к человеку, спустя время, я просто исчезну из истории — их мозг будет блокировать ВСЮ информацию обо мне, лишь бы подчиниться приказу⁈ А если скажу убить себя?
А что, если это выйдет из-под контроля? То, что предназначалось для одного — заразило весь мир, и меня не вспомнят даже родные…
«Похоть оказалась… далеко не про взрослые игры в постели. Это буквально сила апокалипсиса»
— Получается, я разблокировал истинную силу Похоти? — всё ещё хмурюсь.
— У тебя и доли её нет! Но теперь ты можешь её получить. И меня-я-я- заполучить тоже, — захныкала она, виляя бёдрами, — Но это потом — если останусь, мозги этой дамочки точно спекутся. Там и так уже… ну, впрочем, увидишь.
— Стой. Последний вопрос! — я заметил, как гаснут её глаза, и решил не медлить, — Ты обещала мне рассказать, кем я был! Ты же знаешь!
— А… да? Забыла. Дырявая я, и мозги такие же, хех, — стукнула она кулачком по лбу, — Если я тебе расскажу всё — ты прямо здесь превратишься и навсегда меня сожрёшь.
— Ч-что?..
— Поэтому дам намёк, пупсик. Да я его уже дала. Я та ещё давалочка советов! — хихикнула она, — Ты — мог убивать бессмертных. Ты был этим о-о-очень известен. Но ты и не Зависть. Пока-пока!
— Сто…
Не успел я вытянуть руку, как вишнёвый цвет в её глазах быстро исчез, и к Эскофье вернулся её природный голубой оттенок.
Она проморгалась, огляделась и, не поняв, что происходит… увидела меня.
И что-то там было очень не так.
* * *
Примерно в то же время. Город N. Школа.
Катя не находила себе места. Девочка с золотыми волосами сидела за партой и совершенно не слушала то, о чем говорит учительница.
Если в случае с Суви хотя бы всё понятно и на ладони, ведь они вместе, и Катя знает, чем они там занимаются, то сейчас она даже представить не может, где этот придурок находится!
Как известно, девочки взрослеют раньше, и вообще мальчики глупые. И потому Катя чередой случайностей точно так же уже знает… чем могут заниматься мужчина и женщина.
Для неё было полным шоком и откровением, что мужской и женский пол не только за руки держатся! Для любой девочки её возраста поцелуй — это нечто сакральное, и до свадьбы совершенно точно нельзя!
Но подозрительные ссылки и романтические визуальные новеллы со странными плашками восемнадцать плюс, о значении которых Катя тогда не понимала, заставили девочку повзрослеть слегка раньше остальных в классе.
