Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

Вечером, как и планировалось, мы посетили один из местных ресторанов и познакомились с родителями Кэвина.

Надо сказать, лэн Кариус Лархэ по-настоящему меня впечатлил. И хоть я уже видел когда-то его фото в Сети, но в реальности этот кряжистый здоровяк производил намного более сильное впечатление. На редкость властный, жесткий, в чем-то даже резкий и неуловимо похожий по характеру на тэрнэ Ларинэ, он при желании мог с легкостью задавить любого собеседника. И совершенно точно мог бы на равных поспорить с медведеобразным таном Эрандом Босхо, ни в чем ему в этом плане не уступив.

При этом мама Кэвина, лэнна Тилия Лархэ, оказалась очаровательной, стройной, невысокой и по сравнению с мужем прямо-таки крошечной женщиной с приятной улыбкой, с такой же белой, как у сына, кожей и светло-голубыми глазами. Ну а поскольку сам тан имел несколько более яркую внешность, мог законно гордиться поразительно светлой, но совсем не белоснежной шевелюрой, как у супруги, то становилось ясно, от кого Кэвин унаследовал столь необычную внешность. И какая именно ветвь рода Лархэ подарила наследнику рода эту своеобразную изюминку.

К счастью, как нам и обещали, ужин оказался насквозь неофициальным, почти что домашним, поэтому тан Лархэ, несмотря на свой высокий статус, нас почти не напрягал. Более того, будучи хоть и властным и, со слов Кэвина, очень упрямым человеком, он тем не менее старался ни на кого не давить, прилагал усилия, чтобы рядом с ним нам было комфортно. Однако и он, и супруга по очереди уделили всем нам довольно много времени. И даже мне не удалось избежать расспросов, хотя я честно старался не отсвечивать. Не говоря уж о том, что моему йорку досталось внимания чуть ли не больше, чем всем остальным.

Одно хорошо — ужин долго не продлился, так что еще до темноты мы расстались с семейством Лархэ и вернулись в отель. А той же ночью, так и не рискнув отключить блокиратор, я в очередной раз пригласил в свой сон тана Альнбара Расхэ. А когда этот упрямец меня привычно проигнорировал, уже со спокойной совестью переключился на тана Горуса и задал тот самый вопрос, который весь день крутился у меня на языке.

— Ритуал передачи… — понимающе кивнул он. — Судя по всему, ты уже достаточно далеко продвинулся в освоении памяти рода, раз начал задавать такие вопросы.

— Я освоил далеко не все, — отозвался я, присаживаясь на краешек стола и, как обычно, предоставив в распоряжение гостя мягкую мебель. — Но больше всего мне непонятно, почему для передачи знаний вы использовали именно магию. Почему для вас она оказалась смертельной. И почему, если данные можно передать намного более простым и безопасным способом, вы решили использовать тот, который нес с собой так много проблем.

Тан Горус снисходительно улыбнулся.

— Ты еще слишком мало знаешь, чтобы понимать причины.

— Так я поэтому вас и позвал. Если это не совсем уж страшная тайна, расскажите, почему вы поступили именно так. Почему вообще пришлось жертвовать собой, укладывая на алтарь рода собственную магию и даже жизнь. Разве это было оправдано? Разве без этого нельзя было обойтись?

Мертвый тан немного помолчал, а потом снова кивнул.

— Что ж, я попробую тебе объяснить. Но для начала ответь мне — что такое Талант?

— Одна из способностей магического дара, — без запинки выдал я стандартное определение.

— Нет, мальчик, — усмехнулся тан. — Не одна из… а самая важная способность, которая совершенно обоснованно легла в основу разделения на старшие и младшие рода. И за обладание которой в свое время велись ожесточенные войны.

— Я не совсем понимаю…

— Сейчас поймешь, — прищурился тан Горус, после чего создал перед собой достаточно правдоподобную иллюзию… право на это я ему давно дал. И, изобразив перед собой дерево, которое я опознал как родовое древо Расхэ, знаком предложил мне на него посмотреть. — Что ты здесь видишь?

Я подошел и почти сразу понял, что это был тот самый рисунок, который я уже видел раньше. И который, судя по всему, все-таки наложил определенный отпечаток на мое восприятие магии в этом мире, поскольку проекция моего собственного Таланта очень уж сильно на него походила.

— Ваш род. Больше двадцати поколений именитых предков, и каждого из них обязательно проявлялся семейный Талант.

— А ты знаешь, что изначально это был совсем не тот Талант, которым ты владеешь? — внимательно посмотрел на меня мужчина. — Тебе когда-нибудь говорили, как именно формируется Талант в роду и почему для танов это так важно?

Я замер.

Дайн. Тэри и Нолэн на эту тему когда-то рассуждали, и Сархэ, насколько я помню, даже упомянул, что у Таланта есть некоторое сходство с «грязными» умениями.

— Да, — подтвердил тан Горус, когда я осторожно высказал свое предположение. — Талант действительно может развиваться. Но это мало соотносится с «грязными» умениями, да и происходит далеко не всегда и не у всех. Точнее, если у обычного мага Талант, едва родившись, всегда остается неизменным до самой смерти, то у танов… в процессе одного несложного, но крайне утомительного ритуала… есть возможность это ограничение обойти.

— Ритуал передачи власти!

— Именно, — кивнул мертвый маг. — Значение ритуала за последние тысячелетия существенно исказили. Опасность, которую он несет для участников обряда, делает его крайне невостребованным. Но его потенциал… возможность усилить род через Талант… высокий процент передачи такого Таланта новым поколениям… окупают все. Поэтому в нашем роду о ритуале не только не забыли, но и смогли его видоизменить. За тысячелетия настойчивых поисков мы нашли точку опоры, отыскали путь, который гарантирует максимально возможный результат. Поэтому в нашем роду… точнее, в нашей родовой ветви… Талант с годами действительно менялся. И мы медленно, но верно расширяли его возможности, начав от самого простого воздействия на технику и маготехнику и придя в итоге к тому, чтобы научиться влиять на найниит.

У меня что-то екнуло в груди.

— Вы хотите сказать, что мой Талант возник совсем не случайно?

— Нет, конечно, — негромко рассмеялся тан. — Ты — результат усилий целой вереницы поколений предков, которые год за годом вносили в семейный Талант что-то свое. Кто-то просто умел соединять живое и неживое. Кто-то научился ловко внедрять в неживое дополнительные программы. Кто-то придумал и создал новые типы големов… и все это стало возможным лишь благодаря Таланту. При этом не надо думать, что Инженер дает возможность всего лишь безвозбранно копаться в электронных устройствах и придумывать для них что-то новое. Нет. Наш Талант помогает постигнуть суть вещей. Выводит взаимодействие с предметами… в частности, с металлом, камнем… на качественно новый уровень. Позволяет его чувствовать. Ощущать частью себя самого. Делать его послушным и податливым. Менять устоявшиеся принципы. Ломать старые связи и образовывать новые. С легкостью соединять то, что раньше было несоединимо. Создавать принципиально новые вещи и схемы. Не всегда у нас, конечно, получалось. Когда-то обряд отбрасывал нас на несколько шагов назад и менял Талант не в лучшую сторону. Но когда стало ясно, что без способности напрямую управлять найниитом с места мы уже не сдвинемся, то я сделал все, чтобы мой сын сумел ее заполучить.

У меня расширились глаза.

— То есть на самом деле он это уже умел⁈

— Очень плохо, — кивнул тан Горус. — Недостаточно для полноценной работы с материалом. Но Альнбар хотя бы начал понимать суть того, что есть найниит. Поэтому он и сделал столько открытий. Поэтому же тэрнэ его так ценил. Мне в свое время этого не хватало, — с сожалением добавил он, мельком глянув на плотно задернутую штору. — Но я решил, что хотя бы он должен попробовать.

Я неуловимо нахмурился.

— Но если у вас тогда не было способности понимать суть найниита, то как вы могли передать ее своему сыну?

— А я передал ему не ее — всего лишь возможность, ставшую квинтэссенцией моих жизненных сил, воли, желаний и устремлений. Говорят, когда человек чего-то очень хочет и готов отдать ради этого жизнь, то порой чудеса действительно случаются. Тогда как наш дар…