Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

Тан снова ненадолго замолчал.

— Как это ни странно, но по-настоящему он откликается лишь на самые сильные, самые страстные и самые безрассудные наши желания. Поэтому однажды и стали появляться Таланты. Поэтому и стало возможным их изменение. Но цена за это высока. Даже чтобы просто заставить вырасти и измениться обычный дар, нужно очень сильно постараться. Что же касается Таланта, то для его изменения нужно совершить волевое усилие на пределе сил. Выложиться полностью. Отдать все, что имеешь…

— И вы отдали, — тихо сказал я, наконец-то начиная понимать. — Вместе с памятью и жизненно важной для сына информацией. А потом тан Альнбар передал эту способность мне. Причем из-за особенностей наследования она при этом резко усилилась.

Тан Горус кивнул.

— Да. Я в свое время осуждал его за то, что он остановил ритуал раньше положенного срока. Пытался убедить, что с тобой ему придется сделать то же самое. Но он упрямился. Рисковать судьбой рода не хотел. Однако раз в конечном итоге нужный результат все равно оказался достигнут, причем совершенно естественным путем, то мне жалеть не о чем. Наоборот, я горжусь тем, что сделал. Горжусь тем, что сумел передать потомкам так много. И, надеюсь, мои усилия не пропадут, а ты не остановишься на достигнутом и сделаешь все, чтобы те жертвы, которые наши таны раз за разом приносили во имя рода, в итоге не оказались напрасными.

Я после этого глубоко задумался, тогда как тан Горус понимающе улыбнулся и поднялся с кресла.

— Поразмышляй над этим, Адрэа Расхэ. И, кстати, не придерживай память рода. Не нужно от нее закрываться. Она дает тебе ровно столько, сколько ты способен выдержать. Быть может, порой это будут не совсем приятные воспоминания. Быть может, однажды ты пожалеешь, что рискнул их разбудить. Но когда ты получишь ответы на все свои вопросы, память рода уснет и больше тебя не потревожит.

На третий день нашего пребывания в провинции Лархэ Кэвин решил сделать грандиозный сюрприз и на целых три дня увез нас в горы.

Надо сказать, Иахо — удивительный город, чем-то смутно напоминающий знаменитый российский Сочи. Благодаря уникальному расположению, летом он мог спокойно принимать желающих поваляться на пляжах и покупаться в теплом море, тогда как всего в полутора рэйнах полета от него, в горах, царило настоящее зимнее царство, где к услугам отдыхающих имелось сразу несколько современных горнолыжных курортов.

Признаться, даже я, оказавшись здесь впервые, сумел отвлечься и на время отложил свои проблемы в сторону. Да и Ши в горах очень понравилось. К тому же Кэвин, как радушный хозяин, снабдил нас всем необходимым снаряжением: одеждой, лыжами, сноубордами… Что-то мы, конечно, арендовали, что-то он привез с собой. Поэтому за эти три дня ни о видениях, ни о тане Альнбаре я почти не вспоминал. Разве что в симуляторе продолжал упорно заниматься, чтобы не оставаться без практики. Так что время у меня было занято под завязку, с утра и до самого вечера, а порой и до следующего утра. И лишь по приезде обратно в Иахо, поздним вечером двадцать девятого ардэля, я обратился к лэну Даорну с необычной просьбой.

— Что? — моментально нахмурился он. — Ты снова хочешь отключить блокиратор? Зачем?

— Тан Горус сказал, что память рода так или иначе все равно прорвется. Но пусть лучше видения накроют меня здесь, сейчас и с вами, чем где-то еще или когда никого не будет рядом.

— Почему ты решил, что они вернутся?

— Потому что за последние два дня я трижды оказывался на грани транса, — тихонько признался я. — Блокиратор меня, конечно, выручил, но такими темпами я никогда от него не избавлюсь.

Ну в смысле выручила меня, конечно, Эмма, своевременно заметив аномальную ментальную активность. Плюс усиленные медитации и упражнения на концентрацию помогли мне избежать проблем. Но все равно долго так продолжаться не могло. Тем более что у нас скоро суд, поэтому тридцатого числа, хочешь не хочешь, нам надо будет отсюда уехать. А там и новый семестр начнется. Однако рисковать раскрыть себя перед преподавателями или учителями я бы не хотел.

Наставник тяжело вздохнул.

— Хорошо, — сказал он, когда я выложил перед ним свои аргументы. — Но если все повторится так же, как в прошлый раз, то экспериментировать мы больше не будем.

— Тан Горус намекнул, что я на верном пути. К тому же я и сам чувствую, что осталось недолго. И сейчас, как мне кажется, самое подходящее время, чтобы закрыть этот вопрос.

Лэн Даорн после этого окончательно сдался, так что я сходил умыться, переоделся и, усевшись в кресло, дотронулся до настороженно подмигивающего зеленым огоньком блокиратора.

— Подожди, — спохватился наставник. — За исцеляющим амулетом схожу. Пусть будет под рукой на всякий случай.

Я с интересом на него покосился, недоумевая, когда он только успел. Но тут Эмма по секрету шепнула, что еще позавчера заметила, что у моего наставника появился в кармане неучтенный прибор. А все последние ночи он примерно около полуночи в обязательном порядке вставал, осторожно заглядывал в мою комнату и, только убедившись, что я действительно сплю, так же тихо возвращался к себе.

Причем поскольку сама Эмма в это время находилась в нашем общем сне и старательно помогала мне издеваться над Чарликом, то подозрительную активность лэна Даорна заметил бодрствующий ночами йорк. Да еще и доложил, что наставник, похоже, начал заводить на ночь будильник, а дверь в свою комнату оставлял приоткрытой, чтобы в случае чего меня не упустить.

Вот блин, а?

Мало того, что я сам себе жить не давал, так еще и наставнику приходилось со мной мучиться. Но в том числе и поэтому я был уверен, что с видениями надо заканчивать как можно быстрее. Поэтому, как только лэн Даорн вернулся, решительным жестом отключил блокиратор.

Как и ожидалось, в транс меня утянуло практически сразу, как только зеленый огонек на экране погас, причем случилось это настолько легко и естественно, что я даже удивился. Более того, на этот раз видение мне досталось на редкость яркое и эмоциональное. Причем настолько, что даже после того, как оно ушло, мне понадобилось время прийти в себя.

— Говори! — прорычал тан Альнбар, держа за грудки неимоверно уставшего, бесконечно дряхлого и уже дышащего на ладан старика, в котором лишь с большим трудом можно было признать тана Норасхэ. — Как ты это сделал⁈ Как вообще посмел⁈

При этом находился тан Норасхэ не в кабинете, а в постели. Сам он был подключен к постоянно работающему кардиомонитору. Рядом у стены виднелся краешек современного медицинского модуля, всегда готового принять трудного пациента. Из чего следовало заключить, что старый тан, который и так на удивление долго протянул на должности главы рода, находился при смерти. И лишь благодаря угрозам Альнбара Расхэ к нему все-таки пустили, просто потому, что, когда тан находился в таком бешенстве, никто бы его не удержал.

— Я…

— Говори! — снова рявкнул тан Альнбар. — Я знаю, что ты отдал за меня не дочь, а кого-то другого! Кто она? Зачем? Как ты это сделал⁈ И как смел ты предать и разрушить все, что наши семьи создавали веками⁈

У старого тана вырвался из горла полузадушенный хрип, после чего гость все же сбавил обороты, чтобы старик не помер прямо у него на руках.

— Зачем ты нас предал? — тяжело посмотрел на него Альнбар.

Он знал этого человека всю жизнь. Относился к нему почти как к отцу. Сколько себя помнил, у Расхэ всегда были прекрасные отношения с соседями. Общее дело, общие интересы, даже дети в обоих семьях были близкими родственниками. Тан Горус и тан Носко поддерживали связи много десятилетий. Были друг для друга хорошей опорой и одновременно старыми друзьями, которые знали, что всегда могут довериться и подставить спину.

Ну так зачем же старик все это угробил⁈

Зачем так долго лгал⁈

Зачем подставил Расхэ, если те всегда стояли за Норасхэ горой⁈