Напряг память и вспомнил. Да, такое действительно было. Тогда я нарочно вел себя с ней холодно, чтобы не показать, как мне важно её присутствие. Первым поздоровался со стариком Нагаи, ведь всегда был тактичен с родителями своих друзей.
— Всё это время отец жаловался на здоровье. Мы привезли его сюда на обследование… и выяснили, что… — её голос дрожал, и я заметил, как она сжимает кулаки, пытаясь собраться с мыслями. — У него рак печени.
Эта мысль тяжело легла мне на душу. Мысль одна — это всё плохо.
Цуруко продолжала:
— Врач сказал, что нужна срочная операция, иначе он умрёт. Но у нас не было таких денег. Я предложила занять у тебя, но родители меня чуть не прибили. Отец сказал, что лучше умрет, чем снова потревожит тебя.
Она выглядела совсем потерянной.
— Мне было страшно, что он умрёт. Но я — молодая учительница, даже если возьму кредит, всё равно не хватит. А потом появился человек и предложил оплатить всё… но с условием.
Я уже всё понял. Вопрос был только один:
— Кто это был?
Цуруко подняла на меня глаза.
— Помнишь того парня, которого мы встретили, когда ты помогал мне с мебелью?
Мгновенно всё встало на свои места.
— Синъю⁈ — я резко выпрямился.
Когда мы встретились в магазине, его улыбка мне не понравилась. Тогда не придал значения. А вот он, оказывается, на Цуруко глаз положил.
— Да, — кивнула она. — Он предложил оплатить операцию, если я выполню его условия.
«Хитрый ублюдок», — подумал я.
Синъю, несмотря на поражение от Кацумото в бизнесе, решил использовать Цуруко, чтобы влезть в мою жизнь. Он не собирался так просто сдаваться.
Мы отошли в сторону, и она рассказала всё в деталях.
Синъю заметил, что мы с Цуруко близки, и начал копать её прошлое. Он планировал использовать это как козырь, но тогда Кацумото вышиб его из бизнеса, он вынужден был уехать.
Когда отец Цуруко заболел, Синъю вернулся. Он предложил ей испортить мои отношения с Линако. Всё это было ловушкой. Цуруко согласилась, потому что боялась за жизнь отца и завидовала Линако.
Цуруко была обычной учительницей, и идти против такой акулы, как Синъю, ей было не по силам. Он просто пригрозил ей, и она подчинилась.
В итоге, Синъю пытался сломать меня, но хоть и не смог заполучить Линако, всё равно нанёс всем нам удар. Настоящий подлец.
Моё лицо изменилось, настроение испортилось.
— Цуруко, ты должна понимать, что он просто тебя использовал. Надо было сразу мне сказать.
Она смотрела на меня с грустью:
— Я знаю, что всё сделала неправильно… Синдзиро-сан, я тогда совсем потеряла голову. Каждый раз, когда ты не замечал меня и холодно обходился, у меня начинали появляться плохие мысли о Линако. Я не могла себя контролировать… Теперь понимаю, что была не права. Но я ранила и тебя, и Линако. Я… я правда не знаю, что делать… Синдзиро-сан, ты не сможешь меня простить?
Тяжело вздохнул. Да, она ошиблась, но люди ведь часто ошибаются. Сам виноват, что был с ней слишком холоден.
— Не позволю больше Синъю так поступать. Всё, что сейчас нужно — это позаботиться о твоём отце. Не говори ему, что произошло, скажи, что деньги пожертвовали анонимно. Я ухожу.
— Синдзиро!
Цуруко заплакала и крикнула мне вслед, когда я повернулся, чтобы уйти.
— Что ещё?
Почувствовал, как внутри всё сжалось.
Она сказала, дрожащим голосом:
— Ты… ты правда больше не такой, как раньше…
Я замер, услышав это. Никак не отреагировал, но её слёзы снова потекли.
— Синдзиро… наверное, ненавидишь меня за то, что я была такой глупой и лицемерной. Но выслушай меня, пожалуйста.
Она продолжала:
— Ты знаешь, как я жила все эти дни? Я не могла ни есть, ни спать. Даже когда сплю, просыпаюсь посреди ночи, не понимая, как тот, кого я любила больше всех, вдруг стал чужим.
Она была сломлена:
— Я не могу рассказать ни родителям, ни кому-то ещё. Я боюсь их расстроить. Просто плачу в одиночестве… Но самое обидное, что человек, по которому я плачу, будто забыл обо мне и живёт своей жизнью с другой.
Она смотрела прямо в душу, но я ничего не сказал.
— Иногда думаю, что лучше бы мне умереть, но… Боюсь больше не увидеть тебя, Синдзиро…
Я сжал кулаки, чувствуя, как они дрожат. Потом расслабился. Глубоко вздохнул и пошёл прочь, даже не оглядываясь.
Она опустилась на колени, глядя на мою уходящую спину, такая одинокая, как зимний цветок, что умирает тихо, без сопротивления.
Вышел из больницы, сел в машину и тут же захлопнул дверь. Опустил стекло, сидел молча. На парковке царила гробовая тишина.
Пытался выбросить из головы слова Цуруко и её грустное лицо. Отошел немного, начал обдумывать, что только что произошло, что сейчас происходит и к чему это приведет.
Да, Синъю мне отомстил, но это была моя ошибка, что допустил это.
Нельзя сказать, что я его ненавидел. Скорее просто смотрел на него без особых эмоций. Хотя, симпатии тоже не испытывал. В мире бизнеса, да и в любви, предательство — обычное дело. Не удивительно, что он ударил меня в спину.
Понимал, что, несмотря на то что Синъю покинул Токио, проблемы еще не закончились. Нужно действовать.
Самый простой выход — убить его. Но проблема в том, что Синъю не один в своей семье. Если я решу устранить его тайно, семья рано или поздно докопается до меня.
И даже если они не посмеют лезть ко мне напрямую, могут навредить моим близким. Загнанный зверь может укусить.
Переродившись в Японии, я мечтал о спокойной жизни. Дни, когда я убивал всех, кто мне не нравился, остались в прошлом. Конечно, оставлять всё как есть нельзя.
А если потеряю контроль, кто знает, что натворю. И некому будет меня удержать. Пожалуй, лучше поручить это кому-то другому. Но вот кому этим заняться — вопрос, требующий обдумывания.
Пока размышлял, телефон завибрировал.
На экране — имя Михаила, главы «Морских котиков».
— Командир, у вас дома странности, — серьёзным голосом сообщил он.
Я нахмурился:
— Рассказывай.
