Пожиратель Богов. Часть 4 (СИ) - Розин Юрий

— Кто будет выбирать этих временных Руйгу-управителей? И по каким критериям?

— Будете выбирать вы из предоставленного нами списка кандидатов. С учетом того, что назначенным Руйгу будут предоставлены в ведение дополнительные миры для расширения территорий анклавов, мы не можем рисковать, назначая на столь важные должности кого попало. Но вы можете не переживать, мы сумеем подобрать таких, что будут достаточно гибки, чтобы уважать чужие традиции.

Кожа Дьявола Преисподней напоминала потрескавшийся фарфор, покрытый сетью тончайших кровавых прожилок. Каждое его движение сопровождалось тихим скрипом — будто старые кости трутся о высохшие сухожилия. Когда он наклонился вперед, из складок его багрового плаща вырвался смрад серы и гниющей плоти.

— Очень щедрое предложение, — прошипел он, растягивая слова как горячую смолу. Длинный ноготь, черный и закрученный, постукивал по полированной поверхности стола, оставляя крошечные обугленные отметины. — Но давайте-ка уточним… конкретные цифры. Какие именно… размеры этих миров-анклавов вы предполагаете? Ведь если бы… война продолжилась… — здесь он сделал театральную паузу, — каждое из семнадцати… благородных скоплений получило бы ровно… одну семнадцатую… — губы растянулись в оскале, — Содружества.

Последнее слово он выплюнул с особой ядовитой нежностью, при этом его желтые глаза с вертикальными зрачками скользнули в мою сторону, будто проверяя реакцию.

Кримзон оставался невозмутим. Лишь едва заметное напряжение в челюсти выдавало его раздражение.

— Если бы война продолжилась, — его голос звучал холодно и четко, — то к моменту ее завершения от Содружества могло бы не остаться ничего. В таком случае и ваша доля составила бы ровным счетом… ноль.

Дьявол медленно прикрыл веки, его тонкие, как паутина, ресницы затрепетали. Когда он вновь открыл глаза, в них плескалась ядовитая веселость.

— О-о, как драматично… Но мы-то с вами говорим о реалиях, дорогой Руйгу Кримзон, а не о… гипотетических поражениях.

Аспект Льва вспыхнул в венах, превращая кровь в жидкое солнце. Без предупреждения и подготовки я нанес удар.

Дьявол начал движение почти одновременно со мной. Его когтистые пальцы взметнулись в сложном жесте, выписывая в воздухе кровавые руны, которые тут же вспыхнули багровым светом. Из разверстой пасти хлынул поток пламени, в котором мелькали искаженные лица проклятых душ.

Но этого было катастрофически недостаточно. Мой удар прошел сквозь адское пламя, которое расступилось перед аспектом Чревоугодия, словно испуганный зверь.

Хруст.

Не громкий. Не драматичный. Просто короткий, сухой звук, будто ломается старая ветка.

Его правое плечо… исчезло.

Не было взрыва. Не было брызг крови. Просто участок тела между шеей и локтем перестал существовать — ровные, гладкие как зеркало срезы, через которые теперь было видно кресло за его спиной.

Пламя в его глотке захлебнулось. Руны рассыпались в кровавую пыль.

Тишина повисла натянутой струной.

Я медленно разжал кулак. В воздухе еще дрожали остаточные искажения — там, где на мгновение разошлись нити самой реальности.

— Будут еще КОНСТРУКТИВНЫЕ вопросы к ЛИДЕРУ ТЕТРАЭЛЕКСА?

Дьявол медленно опустил взгляд на место, где еще секунду назад было его плечо. Его губы дрожали, но звука не издавали. По идеально гладкому срезу пробежали крошечные искры — его тело пыталось регенерировать, но аспект Чревоугодия уже пожирал любые попытки восстановления.

Он поднял на меня взгляд. В его глазах не осталось и следа от прежней надменности — только животный, первобытный ужас существа, впервые осознавшего свою смертность.

Он понял. Понял, что мог исчезнуть не просто кусок плоти.

Без предупреждения. Без возможности защиты. Без даже намека на то, что я приложил хоть какое-то усилие.

Я выдержал паузу, позволив этому осознанию просочиться в его разум, как яд.

Вот только, как оказалось, не только я один был способен на эффектные жесты.

Воздух внезапно загустел, как будто пространство само по себе начало задыхаться. Висящие в пустоте светильники — магические сферы, один за другим начали гаснуть, их хрустальные оболочки трескались с тонким, ледяным звоном.

— У МЕНЯ ЕСТЬ ВОПРОС.

Голос пришел не из какой-то точки, а будто из самой ткани реальности. Он вибрировал в костях, заставляя зубы смыкаться от резонанса, заполнял легкие, как жидкий металл.

Над центром стола пространство треснуло — не разрывом, а скорее как старое зеркало, по которому пробежала сеть тончайших трещин. Сквозь них просачивался свет — густо-зеленый, с ярко-синими прожилками.

— ПОЧЕМУ ВЫ ДЕЛИТЕ ТО, ЧТО ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ?

Катрион появился без вспышек и драматических эффектов. Он просто… был. Его фигура плыла в воздухе, окруженная мерцающим ореолом искаженного пространства.

Его трансформация поражала — там, где раньше было насекомоподобное чудовище, теперь стояло почти человеческое существо, если не считать трех ключевых деталей.

Фасеточные глаза по-прежнему покрывали большую часть лица, их многочисленные грани отражали свет странным образом — не просто преломляя его, а будто поглощая на доли секунды, прежде чем выпустить обратно. Кожа приобрела глубокий антрацитовый оттенок, настолько темный, что казалось, будто она впитывает окружающий свет. А вместо волос — неоново-синие хитиновые пластины, напоминающие то ли короткие дреды, то ли ирокез.

Но настоящий шок ждал, когда я обратил внимание на его ауру.

Она пульсировала вокруг него волнами, искажая пространство так сильно, что края моего зрения начали расплываться. Я чувствовал, как мои собственные аспекты — даже лев — напряглись в ответ на эту подавляющую мощь.

— Ты… — я сглотнул, ощущая, как понимание бьется как птица в клетке, пытаясь проанализировать эту энергию. — Что ты сделал с собой?

Катрион не ответил сразу. Его грудная клетка ритмично расширялась и сжималась, и с каждым вдохом аура колебалась, посылая волны давления во все стороны.

— Ты все еще пытаешься понять? — Его губы растянулись в улыбке, обнажая слишком белые, слишком ровные зубы. — Ты, с твоим аспектом Понимания? Забавно.

Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Его слова содержали не просто насмешку — в них была уверенность существа, которое знает что-то фундаментальное о вселенной, чего не знаю я.

Варгат поднялся, его ладони легли на потрескавшуюся поверхность стола. Я заметил, как его пальцы слегка дрожат.

— Катрион, — его голос прозвучал неестественно ровно, — как председатель этого саммита семнадцати скоплений, я обязан отметить, что мы начали обсуждение без тебя из-за того, что не смогли с тобой связаться. При этом в твое отсутствие, — Варгат четко артикулировал каждое слово, — ситуация изменилась. Появление Тима Тарса, чья сила теперь требует учета со стороны всех Великих Душ, вынудило нас к экстренному созыву. Теперь, когда ты почтил нас своим присутствием, — в его голосе появились металлические нотки, — мы готовы выслушать твою позицию относительно текущего положения дел.

Катрион не шелохнулся. Его фасеточные глаза отражали сотни миниатюрных изображений стола и всего саммита, будто он видел сразу все возможные варианты развития событий.

— Переговоры излишни. — произнес он наконец. Его губы, неестественно бледные на фоне темной кожи, едва двигались. — Вот мои условия: войска Великих Душ немедленно отводятся от границ Содружества. — Каждое слово падало с весом векового приговора. — Все силы возвращаются в места постоянной дислокации. А дальше вы будете ждать. Когда придет время, я лично явлюсь в каждое скопление для его интеграции в свою новую империю.

Варгат медленно опустился в кресло. Его пальцы сжали подлокотники так сильно, что каменный материал начал крошиться.

— Ты предлагаешь не переговоры, а капитуляцию, — произнес он холодно. — На это никто из нас не пойдет.