Моя Академия (СИ) - Син Евгений

— Мне показалось, что он шёл на ощупь, — рассказываю про свои наблюдения.

— Да, так и есть, — вмешивается в разговор завхоз. — Эти паучки первые часы после своего появления на свет плохо двигаются. Чего-то им не хватает. Адаптируются долго. Только паутиной на тёплое кидают — на людей, на животных, куда попадет. Потом добираются до тех, кого получилось схватить, съедают их.

Олеся и Марина внимательно слушают. Рассказ Германыча приостанавливает их веселье. Никто из нас до конца не догадывается, чем все могло кончиться.

— И вот после этого, — продолжает завхоз. — Паутинник очень быстро становятся опасным. Так что Алекс прав, вам невероятно повезло. Чем вы его завалили? Боевикам приходится раза три стрелять.

Показываю револьвер.

— Вот это да! Шикарная вещь. Продать не хочешь? — радостно спрашивает Германыч.

— Нет, — категорично отвечаю. — Он мне жизнь спас.

— Тогда понятно, — кивает завхоз.

— Первый раз вижу, чтобы паутинника сняли с одного выстрела! — заявляет один из преподавателей, отвлекаясь от мертвого тела собачки.

Ещё двое преподов искоса посматривают на нас, но в основном занимаются быстрым потрошением и заготовкой монстров. Видимо, всё, что осталось от паутинника, нельзя долго держать необработанным.

Завхоз сразу, как видит всех поверженных гадов, выдает указания, и ведь преподы его слушают. Интересно. Группа преподавателей не выглядит сработанной. С другой стороны, вполне может быть так, что все гады, которые нам сегодня встретились, опасны только для первокурсников.

* — чистая вода не пропускает электричество. Пусть здесь и магия, но эффекты похожи, вот Ларион и прикидывает.

Глава 23

Боевой победный день

Девчонки забывают об опасности, которая только что мирно прошуршала рядом с ними, не задев ничем, кроме лёгкого истощения у рыжей. Они восторженно обсуждают, на что потратят свои двадцать пять империалов. Мы с Максом переглядываемся.

— Ничего, научитесь, попрактикуетесь — сможете и сами на охоту ходить, — ухмыляется Алекс. — Ну, с почином тебя, Ларион Орлов.

Всё-таки куратор выдает, как он доволен. Видимо, с тех сумм за ингредиенты ему тоже перепадут какие-то бонусы. А, может, просто рад, что не записал на свой счёт первую смерть студента. Тут не угадаешь.

— Этой ситуации могло и не быть! И не должно быть! — то ли ругается, то ли ворчит парень.

— Да прекращай уже цепляться к своим, — подходит к нам завхоз. — Молодцы, ребята, сработали, не растерялись. А если бы растерялись — мы бы сейчас первые четыре трупа в этом наборе собирали. Собачек видал сколько? Этой стаи хватило бы на всех первачков. Тут врукопашную с ними не поборешься.

— Да я-то чё, Афанасий Германыч, это профилактически… — тушуется куратор.

— Профилактически, конечно, иногда надо, — кивает он. — Короче, Алекс, бери своих архаровцев и дуй в целительскую. Первый урок пропустят, препода предупрежу. Понимаю, что, скорее всего, их не задели, но, вон, у девчонки синие круги под глазами — точно перенапряглась. Да и остальные не то чтобы хорошо выглядят. Проход открыли — отлично, значит, одним проходом больше. Вот через него и пройдёте.

Завхоз швыряет мгновенное заклинание жёлтого цвета, и та лестница, через которую мы шли, стабилизируется в стене.

— Ну вот, ещё одна лестница, — показывает завхоз. — Завтра положим здесь основу, и на четвёртый этаж можно будет подниматься прямо от столовой.

— Слушай, Германыч, — прерывает завхоза Алекс. — Когда напечатают твои указатели?

У завхоз бегают глаза.

— Я заказал, только сам пока не знаю… — задумывается Германыч. — Со следующим привозом точно будут. С дирижаблем должны прийти. У них специальный ящик для академии, синенький такой.

— Синенький? — уточняю.

— Ну да, обычно синенький, — кивает завхоз.

— Он точно приехал, — вспоминаю тот ящик, который орлы Виталика старались не погрузить. — Я сам лично видел его погрузку.

— Ну вот, — веселеет завхоз. — Значит, приехали указатели. Там, правда, кое-что лично мне приехало, — потирает руки.

Тут же суетливо собирается.

— Так! Моей помощи здесь больше не нужно. Давай-ка лучше я их доведу до Пилюлькина. Вы здесь заканчивайте… Ну, и с меня, магарыч, естественно, — обращается он к военным.

— Так, Германыч, дети же, — один из военных кивает на нас. — Мы бы и так помогли, ты же нас знаешь.

— Не надо за так, — обрубает Германыч. — Давайте в обед заходите — там сразу и рассчитаемся.

Военные довольно кивают. С новыми силами приступают к потрошению тварей.

— Так, мелочь, ну-ка, собрались, — обращается к нам завхоз. — Подняли девчонку.

Мы с Максом приподнимаем рыженькую. Она почти ничего не весит.

— Я в порядке. В порядке, — сбивчиво повторяет она.

Видно, что внимание ей все равно приятно. Макс держит Марину, а я помогаю привстать Олесе. Она хватается за меня мягкой рукой и устало улыбается.

— Спасибо, — благодарит девчонка.

— Да, ладно, мелочи, — улыбаюсь.

— Пошли за мной, — говорит завхоз. — Не отставайте и никуда не заходите.

Подходим к нашей новой лестнице. Олеся легко опирается на меня, хотя выглядит бодрее, чем подруга.

— А вы молодцы, вам дважды повезло, — говорит Германыч.

— Это чем же? — спрашиваю.

— Как это чем? Открыли новый проход, при этом еще и выжили — дорогого стоит, — поясняет завхоз. — С везением у вас всё в порядке. Ребят, а сейчас серьезно. Держитесь вместе.

Приостанавливаемся и внимательно слушаем. Мужик явно знает больше нашего и ерунды не посоветует.

— Либо вы друг друга инициируете, либо это всё срабатывает, когда вы вместе, — говорит он полушепотом. — Удача — не последнее, что вам нужно. Это я вам как маг, переживший уже три прорыва, говорю.

— А за какое время они происходили? — интересуюсь.

— Лет за двадцать, — усмехается завхоз и одобрительно смотрит на меня.

Этот взгляд мне уже знаком. Видимо, по его мнению, я задал вполне себе правильный вопрос.

— И это, Ларик… Ларион, — обращается ко мне Германыч. — Давай-ка ты после больнички, если всё с тобой нормально, зайди-ка ты ко мне. Если не оставят наблюдаться. Помнишь, куда идти?

— Ну да, там несложно, — подтверждаю.

— Тут тоже было несложно, — ворчит завхоз. — Но чего уж теперь. Дай-ка я тебе выдам карту как у Макса на всякий случай.

— Кроки, — отзывается Макс.

— Карта она везде карта, — отвечает ему завхоз.

Выдаёт мне жёлтую бумагу. Собственно, такую же или очень похожую, я видел у Макса. Мельком просматриваю. Обозначения, лестницы, проходы.

— Сам разберёшься, невелика сложность, сверни пока, — говорит завхоз.

Спускаемся по лестнице и проходим через коридор. Как мы это сделали, запомнить не получается. Усталость берет свое.

— А мы уже почти пришли! — объявляет Германыч.

Выходим около столовки.

— Замечательно, — радуется завхоз. — Неплохой проход получился — удобно будет охотникам. Еще спасибо скажут.

Поворачиваем и проходим через столовую. Олеся ни на минуту меня не отпускает. Рыженькая держится за Макса двумя руками. Поворачиваем ещё раз и видим уже знакомую мне дверь.

— Пилюлькин! — точно так же без церемоний долбит в дверь завхоз.

Похоже, как ведут себя с ним, так и он обращается со всеми.

— Чего тебе, Германыч? — отзывается доктор.

— Пилюлькин, хватит ворон считать, я тебе пациентов привёл, — радостно сообщает завхоз, будто мы — тот еще подарок.

— Да ладно, — доносится голос доктора из-за двери кабинета. — Откуда пациенты сегодня?

— Да вот, первачки нарвались на монстриков, — объясняет Германыч.

— Ну хорошо, пусть заходят, — отвечает Пилюлькин.

Дверь сама распахивается. Вижу целителя. Он склонился над столом и быстро строчит пером по бумаге.

— Всё, я их к тебе довёл, дальше мой путь в другую сторону. Развлекайся, — бросает завхоз и уходит.