Таможня дает добро (СИ) - Батыршин Борис

Она пожала плечами.

— Мы относимся к таможенному ведомству, а не к флоту. А по договору Маячного Союза в который, в числе прочих городов входит и Аламбо, его корабли имеют право посещать любой порт и проверять соблюдение транзитных и прочих правил, относящихся к перевозкам через Фарватеры. Вот я и воспользовалась этим, чтобы посетить город… и ты, кстати, тоже, господин таможенный маршал!

Роман кивнул. Узнав, что Дзирта намерена отправиться отправляется в поход с заходом в разные порты, напросился к ней на «Латр». «Я ведь у вас недавно, — сказал он девушке, — и до сих пор, кроме Зурбагана ничего толком не видел. Вот ты мне всё и покажешь….»

— А этот — тоже ваш?

Роман показал на корабль, явно военный, приткнувшийся к стене бастиона в дальнем конце бухты.

— Это «Суан», миноносец местной береговой охраны. — ответила Дзирта. — Видишь, вымпел не зурбаганский?

Роман прищурился. Действительно, вместо флага с серебряной маячной башни с кормового флагштока свисало красно-зелёное полотнище.

Роман прищурился. Действительно, вместо флага с серебряной маячной башни на кормовом флагштоке монитора болталось красно-зелёное полотнище.

— Он тут вроде украшения. — продолжала Дзирта. — Я сколько раз бывала в Аламбо, но ни разу не видела, чтобы «Суан» дал ход или хотя бы отошёл от стенки — стоит на одном и том же месте с холодными котлами…

— А как ты определяла, холодные они, или нет? Но борт поднималась?

— Зачем? — девушка пожала плечами. — И так ясно, дыма же над трубой нет. Да и народу на палубе почти не видно. Но сегодня, пожалуй, загляну — визит вежливости, иначе никак.

Роман оценивающе оглядел парадный мундир собеседницы.

— Это ты по этому случаю побрякушку нацепила?

Дзирта посмотрела на него, высокомерно вздёрнув подбородок.

— Побольше уважения к почётному знаку таможенного ведомства Зурбагана! Полученному, между прочим, за бой с «Серой чайкой» и поимку работорговцев.

— Так ведь «Латр» наоборот, подбили! — удивился Роман. — А всю работу сделали артиллеристы «Квадранта»!

— Вот вечно ты так! — Дзирта обиженно фыркнула. — К твоему сведению, «Квадрант» частное судно, а мой «Латр» — таможенный крейсер, он официально представлял там Зурбаган. А значит и заслуга наша — и то, что мои люди получили призовые из денег за проданный пароход — это только справедливо!

— Ну, как скажешь… — Роман не стал спорить. — И когда ты собираешься на этот… «Суан»?

— Вот прямо сейчас и пойдём. — девушка взяла его за руку. — Ты ведь не оставишь меня одну, да ещё и в таком обществе?

— Полагаешь, моряки в Аламбо все дурно воспитаны?- Роман иронически ухмыльнулся. — Впрочем, твоя правда — с таким темпераментом за тобой глаз да глаз, сама кому угодно голову вскружишь…

— Фу, дурак!… — Дзирта шлёпнула его ладошкой по плечу. — Очень они мне нужны, одно слово, что офицеры… Скажи, чтобы подали экипаж, и поедем. А то до застрянем на этом корыте до темноты — а у меня на сегодняшний вечер другие планы! У них тут замечательный парк с тропическими растениями — прогуляемся там, поужинаем в хорошем ресторане, а потом…

И многообещающе улыбнулась, проведя кончиком розового язычка по губам.

* * *

Это началось ещё в госпитале, куда Дзирту переправили с острова Валуэр. Роман был тогда занят отчётом о деле «Серой чайки», улаживая заодно иные, сугубо таможенные дела — но неизменно находил время для посещения болящей. Визиты раз от раза становились продолжительнее, и каждый раз молодой человек являлся с букетом и коробкой сладостей из лучшей Зурбаганской кондитерской, до которой девушка оказалась большой охотницей. Когда врачи позволили пациентке прогулки, Роман сопровождал её — благо, в разбитом при госпитале парке было достаточно укромных уголков, где можно было не опасаться нескромных взглядов.

Эта идиллия (о которой вскоре шептался весь госпиталь) наверняка продолжилась бы до самой выписки Дзирты — но тут вмешались обстоятельства, не зависящие от её непосредственных участников. Комиссия Лоцманской Гильдии удосужилась, наконец, рассмотреть обвинение, выдвинутое против смотрителе ньюфаундлендского маяка, и на следующее утро курьер доставил на дом Роману (он обитал тогда на Смородиновом, под крылышком матушки Спуль) бумагу, предписывающую таможенному маршалу Рамону Меркадеру принять все необходимые меры для того, чтобы покарать отступника. А пока он отсутствовал — выполнение гильдейского распоряжения потребовала визита на Землю, — Дзирта успела не только выписаться из госпиталя и вернуться на службу, но и привести обратно в Зурбаган отремонтированный «Латр» вместе с командой. За что и получила «побрякушку» — так неуважительно Роман отозвался о «Маячной Звезде», вручённой ей лично дядюшкой-адмиралом, поверившим, наконец, что племянница взялась за ум.

Встреча после разлуки (продолжавшейся, к слову, почти месяц) была бурной и закономерно закончилась в постели. Ни Роман, ни его пассия и раньше-то не слишком сдерживали свой темперамент, тем более, что упомянутый выше парк при госпитале давал в этом плане массу возможностей — но на этот раз они заперлись в спальне на трое суток, выходя лишь по сугубо гигиеническим надобностям. А когда, наконец, вышли — то отправились прямиком на «Латр» и вышли на нём в море, держа курс на Гель-Гью. Команда, включая и офицеров, отнеслась к этому «свадебному путешествию» (безусловно, нарушающему все и всяческие правила и уставы) с пониманием; в результате за полторы недели таможенный крейсер кроме Гель-Гью посетил Дагон, Лисс, и наконец Гертон, где поучаствовал в «празднике моряков», устраиваемый в честь появления на рейде фрегата «Минерва». Событие это, спасшее от гибели остатки населения, случилось ещё во времена во время гражданской войны, и с тех пор ежегодно шумно отмечалось горожанами.

Оттуда после трёхдневной стоянки крейсер зашёл в Каперну (Роман не отказал себе в удовольствии расспросить местных жителей о девушке Ассоль и её удивительной судьбе), после чего направился в Аламбо — где и встал на очистку котлов. Дзирта же, оставив судно на попечение старшего офицера и механиков, проводила время на берегу, совмещая продолжение «свадебного путешествия» с официальными визитами — вроде посещения «Суана», куда они и катили сейчас в элегантном ландо, нанятом на всё время пребывания в городе. Роман предпочёл бы прогуляться пешком — центр город напоминал ему старую, историческую часть Одессы, где он успел побывать до известных событий 22-го года — но Дзирта была непреклонна. «Не подобает капитану зурбаганского флота разгуливать по улицам на потеху зевакам, — объяснила она. — Можешь не сомневаться, в нашем местном консульстве найдётся доброжелатель, который сообщит об этом дяде-адмиралу, и он по возвращении в Зурбаган устроит мне выволочку. Старик и так не вполне ещё смирился с моим выбором, — добавила она с лукавой улыбкой, — так что не стоит дразнить его лишний раз…»

Так что пришлось любоваться красотами города Роману пришлось с колёс — спасибо хоть, правила поведения зурбаганских морских офицеров не требовали пользоваться закрытыми экипажами. Ландо весело тарахтело железными ободьями по вымощенным известняковыми плитами мостовой. Ближе к порту сходство с «жемчужиной у моря» постепенно сошло на нет да и реплики многочисленных прохожих ничем не напоминали неповторимый одесский говорок — приморские крварталы Аламбо вызывали в памяти скорее, города на Адриатике, вроде Триеста или Дубровника. Роман предоставил своей спутнице раскланиваться со встречными военными- их было здесь неожиданно много, что в чёрных флотских, что в малиново-песочных армейских мундирах — а сам стал перебирать в памяти подробности своего недавнего пребывания на Земле.

К полученному от Гильдии предписанию как можно скорее уладить неприятное дело с ньюфаундлендским маяком Кейп-Спир, прилагался чек на солидную сумму — для покрытия текущих расходов, в числе которых первой строкой значился наём судна и Лоцмана. Что Роман и сделал, обратившись к Врунгелю, который успел набить руку в пользовании астролябией и вполне мог сам провести шхуну по Фарватерам. Остальная часть указанной в чеке суммы, была обращена в золотые монеты — для конвертации в земную валюту, — и всего сутки спустя Роман мог любоваться с палубы «Квадранта» суровой северной красотой берегов Ньюфаундленда.