Жнец. Книга одиннадцатая (СИ) - Дарт Макс

— Что же теперь будет? — неуверенно потянув край своей футболки, подошла ко мне девочка, отчего ей теперь пришлось глядеть на меня снизу вверх.

— Тебе, как Одаренной, можно выбирать свою судьбу самостоятельно. Будущее Игоря, как и своё, будем определять совместно я и Елизавета с Петром, — пожал я плечами. — В любом случае двери моего имения для вас с братом всегда будут открыты.

— А для родителей? — с надеждой спросила Евгения, схватив меня за руку своими ладонями.

— Это определиться после нашего разговора, — ответно сжал ладошку девочки и потянул её на выход. — Пойдем, уже скоро рассвет, а нам нужно успеть добраться до Иваново.

Евгения ничего отвечать не стала и, опустив голову, посеменила вслед, будучи удерживаемой мной за руку.

Москва к нашему возвращению уже успела практически полностью восстановиться. За ночь строители и другие работники умудрились отстроить и вернуть на места то, что удалось разрушить иномирцам. Единственным напоминанием о бурной ночи служило здание большого театра, которое так и осталось лежать в руинах, будучи своеобразным памятником минувшей битвы.

Из тюрьмы, в которой находился портал, связанный с Якутском, нам удалось выбраться без труда. Однако уходить телепортом в сторону своего квартала я посчитал излишним, отчего получил возможность понаблюдать за изменившейся столицей. Евгения весь путь к бару, в котором был установлен портал в имение, молчала, не произнеся ни слова.

Для девочки сегодня перевернулся весь мир. Возможно, она сама ещё не до конца это понимает, рассчитывая на то, что всё вернётся на круги своя. Вот только какая-то её часть всё же догадывается, что этого не случится, вот и находится девочка в задумчивости. Впрочем, отвлекать её сейчас нельзя, дабы она самостоятельно смогла прийти к нужным ей выводам.

Встречал нас квартал моего Рода необыкновенной пустотой. Большинство гвардейцев было сфокусировано в месте, где находились раненные в прошедших сражениях люди. Это уже работала моя установка: «лучше лишиться одного здания, чем многих людей.»

Тем не менее на въезде нас встречал вооруженный до зубов отряд гвардейцев во главе с Клыковым. Сам мужчина, было видно, успел поучаствовать в боях как в Москве, так и в Якутске. И в то же время он и отряд, который присоединился к моему Роду вместе со своим командиром, остались охранять столичный квартал от всяких непредвиденных ситуаций.

Задерживаться в столице я не стал, мгновенно направившись к портальному переходу. Евгения же хвостиком следовала за мной, стараясь не отставать, словно боялась, что я вновь могу исчезнуть. Наличие у меня порталов девчонку, казалось, не удивляло от слова «совсем». Она попросту воспринимала разломы в пространстве как должное.

Перемещение в Родовое имение произошло, можно сказать, буднично. Никаких восторгов. Ещё бы они были после того, как мы из Якутска в Москву переместились. В подвале нас встречала пара гвардейцев, что охраняли подвальные помещения от Рифта, который вследствие эксперимента открыла Кей. Нужно бы с ним разобраться, да руки не доходят. Ещё и Анну обещал с собой взять…

Когда мы поднялись в гостиную, то застали весьма забавную картину, из-за которой я убедился в том, что Пётр и Елизавета Новиковы с большой долей вероятности останутся у нас. Их попросту не отпустит Наташа, которая сейчас со слезами на глазах обхаживала их как курица-наседка своих цыплят. Сестрёнка даже Аннет вытащила из Москвы, чтобы она проверила состояние здоровья наших родственников. Сейчас эльфийка сидела в одном из кресел и, держа в руках стакан с шоколадным молоком, с интересом разглядывала суетящуюся Наташу.

Кроме родственников в гостиной была лишь одна персона. Сильвана, которая постоянно находилась рядом с Наташей, стояла около окна и, скрестив руки на груди, следила за мельтешением своей подопечной. Периодически она покачивала головой, о чём-то судорожно вздыхая. Похоже, не ожидала она, что у неё будет настолько сентиментальная хозяйка.

Наверное, с минуту нам довелось наблюдать за действиями Наташи, пока та, наконец, нас не заметила. Девушка сразу же подлетела к нам и сгребла Евгению в объятия.

«Ах, как чудесно! Ваше семейное воссоединение… — воскликнула Кей. — Сейчас стошнит. Пойду шоколадного молока лучше выпью да проверю, как там моя ученица поживает.»

Почувствовав, как место, которое занимала девятихвостая в моей душе, опустело, я уселся в одно из свободных кресел и принялся молча наблюдать за своими родителями, которые чувствовали себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Мать порывалась встать, но спящий на её руках младший сын не давал этого сделать.

Поразительно, все дети Елизаветы и Петра Новиковых, включая меня и Наташу, являлись практически копиями своей матери. Волосы, черты лица, некоторые движения — всё это выдавало наше родство. В то же время от отца нам с Наташей досталось лишь по глазу.

— Саша, мы… — неуверенно начала женщина и сразу осеклась, будучи не в силах подобрать нужных слов.

— Можете не утруждать себя пояснениями, — отмахнулся я, закинув ногу на ногу. — Я в курсе того, в какой ситуации вы оказались. Однако интересует меня другое… После того, как двое ваших детей оказались Одаренными с весьма, как оказалось, примечательными Дарами, разве заводить ещё — не верх безответственности?

— Мы думали, что взыграли гены Лизы, когда у Наташи пробудилась молния. Ты на тот момент Одаренным не был, и нам пришлось принять трудное решение, в результате которого мы оставили тебя вместе с сестрой. Ты должен был стать тем, кто за ней присмотрит, Саша, — взял слово Пётр Новиков. — Евгения осталась с нами, а Игоря на тот момент вовсе не было. Мы полагали, что больше Дар в наших детях не пробудится.

— Это невероятное стечение обстоятельств, что трое из наших детей оказались с Даром, — подняла на меня заплаканные глаза Елизавета. — Ведь я и Петя вовсе не являемся Одаренными.

Наташа с Женей тихо, как мыши, проскользнули в одно из кресел и, усевшись на него вдвоём, затаили дыхание, вслушиваясь в наш разговор. Судя по тому, как старшая сестра сжимала ладошку младшей, никуда она уже её не отпустит. Да и Евгения уж больно сильно прижималась к Наташе, а область вокруг её глаз предательски покраснела. Устала быть сильной?

— А вы проверяли свою предрасположенность к Дару у специалистов? — задал я вопрос, на который оба родителя опустили глаза. — Или из-за страха раскрыть родословную Елизаветы вы воздержались от такого поступка? — на мою подсказку женщина быстро закивала, когда мужчина, в свою очередь, поджал губы. — Так вот, любой мало-мальски понимающий в своём деле лекарь сказал бы вам, что у Елизаветы Дар заблокирован. Точнее сказать, оба его начинания. Такие же, как и у меня, — для наглядности я покрыл одну руку молнией, а вторую Тенью. — Похоже, бабушка изрядно постаралась, чтобы скрыть наши корни.

— О каких корнях идёт речь, Саша? — не выдержала Наташа.

— В наших жилах, сестрёнка, течёт кровь попавшего под забвение княжеского Рода Меньшиковых, — спокойно ответил я, отмечая то, как дрогнула Елизавета и начала оглядывать гостиную, чтобы убедиться в том, что никто нас не подслушивает. Её взгляд наткнулся на Сильвану, которая послала женщине воздушный поцелуй, по-звериному оскалившись. — Мы урождённые князья, Наташа.

— Как давно тебе это известно? — с напряжением в голосе спросил Пётр.

— На днях Мишка рассказал, — я выудил из пространственного кольца папку и швырнул её на журнальный столик.

— Мишка? — не понял мужчина, взяв папку в руки.

— Его Императорское Величество Михаил II, — ответила за меня уже сыгравшая в эту игру Евгения.

— Ну да, ты же с ним в хороших отношениях, — поморщился Пётр, передав папку своей жене.

— Можно и так сказать, — усмехнулся я, после чего сразу спросил: — Судя по всему, вы следили за нашей жизнью. Как долго?

— Мы…

— Всегда! Всегда они следили за вами, Саша! — вскочила на ноги Евгения. Её глаза вспыхнули Тенью, и она сразу поспешила продолжить: — Они каждый раз, когда ты светился по телевизору, делали запись и сохраняли себе в папочку, на которой стоял пароль.