Последний наследник Триады. Том 2 (СИ) - Магарыч Григорий

— Мне сообщили, что Шагайн просит деньги за свою технологию, — пожал плечами Государь. — Он собирается защищать город дорого. Потому прорыв был ему выгоден.

— Не высасывай из пальца мотивы, пап, это показывает тебя с плохой стороны. Деньги он просит смешные в сравнении с тем, что он может заработать, работая с тобой, — покачала головой Диана. — Давай вернёмся к моей версии. По моим расчётам информация, что Трофим Белов задержан, уже ушла его заказчикам. Заказчики точно попытаются уничтожить Трофима.

— Сам Трофим не рассказал, на кого работает?

— Господин Оболенский проштудировал его воспоминания. Человек тесно сотрудничает с Московским преступным синдикатом «Пегас».

— Ты издеваешься?

— Нет, пап. Это правда.

— Снова Московия? — нахмурился старик.

— Брат Трофима был одним из погибших преступников в ходе конфликта с жандармами в районе, где живёт беременная жена Шагайна. Костя с помощью господина Болконского забрал у них артефакт. Тем самым дал понять, что готов к войне с контрабандистами.

— Что, думаешь, это была попытка отомстить?

— В том числе, пап.

Пётр Романов сжал и разжал кулаки. Зверь внутри него требовал взять ситуацию под свой контроль. Требовал немедленно действовать, добиться результата любой ценой и разорвать тех, кто играет против Империи. Но он умел ждать. Давно этому научился.

— Что Шагайн говорит?

— Говорит, контрабандисты превосходно научились скрывать свою ауру. Говорит, что Трофим гораздо сильнее, чем кажется. Мужчина явно одарён и явно обладает силой ранга «архимага».

— И что ты хочешь от меня? — спросил Государь.

— Хочу, чтобы ты мне верил. Я ведь не просто так слежу за ним.

Пётр задумался… Желание дочери защитить Шагайна понятно. Но что-то беспокоило. Интуиция шептала, что чрезмерные интриги к добру не приведут.

— Освобожу Шагайна под твою ответственность, не оплошай, — потребовал отец, — Если нужна поддержка, скажи.

— Есть и третий вопрос, о котором я хотела доложить. О Шагайне.

— Что ещё?

— Он случайно оказался в поезде, на который напали твари. Справился сначала с ними, а потом спустя два месяца обучения отправился в Дозор и уничтожил точку выброса тумана. Два месяца подготовки, пап. Когда зоны восстановились, оказалось так, что ни у кого не получалось, а у него получилось. И ведь раньше он считался зажравшимся наркоманом.

— К чему ты ведёшь?

— Я долго изучала его, сомневалась. Но… той ночью подтвердилось, что он не так прост. Трофим, который скрывался профессионально, был замечен именно Костей. А ещё и магическая техника, которой он спрятал ворота Архангельска… они работают куда лучше, а потребляют энергии гораздо меньше.

— И наш парень снова отличился. — утвердительно кивнул отец. — Ну, это не секрет.

— Да. Не секрет. Но слушай дальше. Студенты, которые были на его паре, выжили. Все, до единого, хотя против них вышла тварь высшего ранга, пап.

— И это мальчишка семнадцати лет от роду, — кивнул отец. — Умный, умеет драться, опасен. Результаты противоречат заявленной силе. Я всё это знаю. Ещё что-то?

— Твари. Они умерли от слишком точных ударов, пап, — продолжала Диана. — Шагайн резал их, словно скальпелем. Невероятно точно. Все твари, которых он убивал, ранены в определённые места. И все удары — насмерть.

— Что легко сделает сильный солдат.

— Нет, — возразила Диана. — Пап, даже Аристарх Оболенский не знает таких тонкостей, какие использует Костя. Это очень точные удары, ты бы видел. Даже тебе в молодости не удавалось бить так, без обид.

Романов кивнул.

— Можно допросить Шагайна. — предложил Пётр. — Слишком вокруг этого парня много странностей. Может ли так быть, что он с Трофимом заодно?

— Я рассматривала любые версии, пап. Честно. В том числе ту, где они действовали сообща, что-то не поделили и случился бой. Но зачем тогда Трофиму убивать постовых Дозорных, зачем впускать тварей так далеко? Да и его брат погиб из-за Шагайна. Не похоже на то, что они заодно. Скорее я поставлю на то, что Шагайн засек что-то в Дозорном… артефакт, может, какой. Не знаю. Он ведь до этого Мартынова насквозь увидел.

— Звучит не то, чтобы убедительно, но лучше, чем ничего.

Романов всегда доверял своему чутью. Зверь внутри него иногда давал знать, чем пахнет дело. В случае Шагайна он молчал. Почему-то парень не воспринимался, как угроза. Государь отвернулся от дочери и принялся разглядывать названия папок. Плохо, когда врагов слишком много: разные интриги пересекаются, наслаиваются и запутываются.

— Трофима пока не трогай. Пусть наблюдают за ним. Шагайна выпусти, но присматривай, чтобы за спиной ничего не проворачивал. Я дам разрешение.

— Будет сделано, пап. А что по поводу преподавательства?

— Это не мне решать, милая, — вздохнул старик. — Официально разрешить ему преподавать даже я не смогу. Решение принимает Старостат, но я сделаю всё от себя необходимое, чтобы операция продолжалась.

— Поняла.

Поговорив ещё немного, Государь попрощался с дочерью и вышел из дома. Дел было слишком много, потому он не стал тратить время и направился сразу к самолёту.

Когда Пётр Романов сидел в самолёте, он раздумывал над разговором с дочерью. И в частности мысли его витали вокруг древней крови. Одно из исследований аномалий говорило о том, что кровь аристократов вырождается.

Возможно, что в Шагайне пробудилась древняя кровь. Так иногда бывает. История знает несколько примеров, когда семья с вековой историей сначала мельчала, а потом выдавала на свет уникума. Так на свет появился Десятый столп Империи. Константин пока на такого не тянул, но то, как он действует, говорило о нём, как о человеке подготовленном, решительном и способном действовать. Странности же вокруг него…

Рано или поздно они прояснятся.

Император вздохнул и отвёл глаза к окну, смотря вдаль. Ему хотелось получить ответы здесь и сейчас, но иногда лучше подождать. А это он умел делать хорошо.

Глава 22

Я стоял лицом к окну, когда дверь клетки за моей спиной отворилась.

— На выход, — раздалось со спины.

Я обернулся на Дозорного, заметил Диану рядом с ним, кивнул обоим и пошагал к выходу, не произнеся ни единого слова.

На пункте пропуска мне вернули отобранное ранее оружие, личные вещи и одежду. Рубаха и галстук были изорваны и испачканы в крови, а от брюк остались лишь лохмотья. Потому решил выбросить их в первый попавшийся мусорный бак К тому же, Диана взяла с собой новенькую одежду для меня. Сняв с себя старые бинты, которыми обвязали моё тело лекари, я переоделся и вышел из здания. Вдохнул свежего воздуха и пошагал к припаркованному автомобилю.

Диана переговорила с охраной и села в машину, рядом со мной.

— Я поговорила с отцом, Кость, — спустя пару минут молчания осведомила девушка, копаясь в бумагах. — Ты свободен, но к преподаванию сможешь вернуться только тогда, когда докажем принадлежность Трофима Белова к контрабандистам.

Я кивнул. Не ждал от руководства ничего другого.

— Я помогу, — без выраженных эмоций заключил я.

— Буду благодарна, конечно, но у тебя сейчас масса других дел, Кость. Отец настоял на том, чтобы Старостат пошёл тебе навстречу в вопросе защиты города. Твои линии по эффективности и КПД опережают прошлые печати людей на пару сотен лет. Не знаю, как тебе удалось узнать о них, но уверена, абсолютно каждый лидер любой другой страны сейчас готов заплатить огромные деньги, чтобы отыскать источник таких знаний.

— Других новостей, касающихся Белова, нет?

— Пока нет, — мотнула она головой.

Я молча принял информацию и уткнулся глазами в окно, погрузившись в свои мысли.

Неделя взаперти пролетела быстро, скучать не приходилось. В глазах окружающих эта процедура выглядела как заточение под стражу Константина Шагайна до выяснения обстоятельств. На деле же Оболенский поспособствовал тому, чтобы меня поселили в просторную удобную комнату, которая с виду больше напоминала номер в отеле.