Эволюционер из трущоб. Том 8 (СИ) - Панарин Антон

Вот только радость была преждевременной. При виде яиц существ шерсть Хрюна вздыбилась, из пасти брызнула пузырящаяся слюна, раздалось похрюкивание, и этот проглот стал увеличиваться в размерах.

— Ваше благородие, что происходит? — с опаской спросил Барбоскин, инстинктивно положив руку на рукоять меча.

— Хрюндель, ты чего распереживался? — спросил я за мгновение до того, как пёс рванул вперёд.

— Нямка!!! — рявкнул он и со всего разбега врезался массивной башкой в полуметровые яйца, лежащие на полу многоэтажки.

Вонючая слизь полетела во все стороны, Лавуазье перепачкался, как настоящая свинья, и принялся слизывать содержимое яиц с пола. Иногда в слизи встречались зародыши тварей, их он тоже сжирал с превеликим удовольствием. Сожрав десяток яиц, он ошалелыми глазами посмотрел на меня.

— Ещё! — потребовал Хрюн.

— Да, конечно. Сейчас выдам, — нахмурившись, сказал я и потянулся за молотом.

Пёс сообразил, что вместо угощения огребёт по шее, и попытался сбежать. Но куда ты сбежишь, когда лапы примёрзли к полу? Подойдя ближе, я беззлобно и едва ощутимо опустил молот на его макушку. Размеры пса практически мгновенно вернулись к первоначальному состоянию.

— Яйца сразу грузите в вездеходы, пусть бойцы отвезут их Шульману, — приказал я и ткнул носком ботинка в бок Хрюна, притворившегося мёртвым. — Вставай. Актёрище, — усмехнулся я. — Топай на улицу и валяйся в снегу до тех пор, пока не перестанешь вонять.

Увы, яйца монстров жутко смердели. Даже Барбоскин, бывший прожженным бойцом, кривился от омерзения, едва сдерживая тошноту. Поджав уши, Лавуазье потупил взгляд и обиженно поплёлся на улицу. Я же отправился в центр Кунгура, чтобы полюбоваться на разлом четвёртого ранга.

Четвёрка была великолепна. Десятиметровая голубая дымка, поглотившая часть проезжей части и пару комнат многоквартирного дома. Поверхность разлома искрилась от синеватых молний, то и дело проскакивающих тут и там. Но больше всего мне понравились следы на асфальте перед разломом.

Асфальт вмялся на добрых полметра, края рваные от когтей. Надеюсь, эта образина ушла во время расширения аномалии, и мы не столкнёмся ни с чем подобным.

Закатные лучи окрасили снег в оранжевый, намекая, что пора искать место для ночлега. Я вместе с ребятами решил заночевать на пятом этаже многоэтажного дома, окна которого выходили прямо на разлом. Я лёг на диван у окна. Укрылся одеялком и почувствовал, как на мои ноги забрался Хрюндель. Он пару раз повернулся вокруг своей оси и улёгся, мирно похрюкивая.

— А чем тебя коврик не устраивает? — спросил я, приподнявшись на локтях.

— Я корокошерстный, если ты не заметил. И мне нужен кто-то, об кого можно погреться, — лениво проговорил Лавуазье и зевнул.

— Понятно, — улыбнулся я. — Как же ты раньше грелся по ночам?

— Убиваешь тварь. Вспарываешь брюхо, забираешься внутрь, греешься ещё неостывшей плотью, — буднично поведал Хрюн и, поскуливая, добавил. — Свет выключите, пожалуйста…

Света в доме и не было, так как весь город обесточен. Видимо, твари повредили подстанцию. Псу мешал лунный свет, льющийся в окно. Не успел я задёрнуть шторы, как Хрюн захрапел. Храпел он самозабвенно, заливисто, периодически похрюкивая и заливая моё одеяло липкой слюной. Не самый приятный сосед. Но в доме нет отопления, а значит, этот комок шерсти сможет согреть мне хотя бы ноги.

Спустя пять минут храпа сдался Макар.

— Ну нахрен. Пойду поищу другую комнату, — буркнул он, направляясь к двери.

— Я с тобой! — поддержал его Леший.

Терпение Артёма лопнуло в течение часа. Серому же было плевать. Он уснул, как убитый, и храпел если не громче Лавуазье, то, как минимум, также. Мне же храп не мешал. Я призвал Мимо, переключился на его органы чувств. Заставил мимика открыть окно и выползти наружу, после чего он обратился птицей и полетел в сторону разлома.

Паря над землёй, я видел, что в окнах мелькают красные огоньки. Гвардейцы несут дозор и курят. Хорошо, что мы не воюем с людьми. Иначе они бы стали отличными мишенями.

Сделав кружок над разломом, я направил Мимо в его эпицентр. Громкий хлопок ударил по ушам, перед глазами потемнело, а в следующую секунду картинка снова появилась. Весьма мрачная картинка.

Еловый безжизненный лес, подёрнутый серым туманом. Ели засохли, будто из них выпили все соки, но продолжали стоять, упираясь кронами в небосвод. Мимо пролетел над лесом и выяснил одну занятную вещь. Сверху ничего, кроме крон деревьев и тумана, не видно. Сам же разлом был округлой формы, в поперечном сечении не меньше пяти километров.

Это безусловно интересная информация, вот только совершенно не ясно, кто здесь живёт? Какой рельеф? Туман токсичен или нет? Одним словом, вопросов уйма, ответов нет. А значит, стоит приземлиться и всё разведать.

Мимик камнем рухнул вниз. Упав на землю, изменил свою форму, приняв облик кошки и, виляя хвостом, рванул в туман, который оказался чертовски густым. Не видно ничего в радиусе метра. Порой встречаются сломанные ветки, высохшая трава… Черепа… Расколотые человеческие черепа. Мимо бежал вперёд, скача среди костей, которых тут было превеликое множество.

От такого зрелища у меня по спине побежал холодок. Кто же мог всё это сдела… Из тумана вынырнула неясная фигура с бледным лицом и длинными волосами. Раззявив пасть, полную кривых зубов, она заорала, срывая глотку. Это было последнее, что я увидел, так как Мимо моментально умер и вернулся ко мне.

От этого вопля я испытал жуткую боль. Казалось, что голова вот-вот взорвётся. А ещё я понял кое-что. Если мы пойдём в туман все вместе, то потери будут чудовищными. Аккуратно выбравшись из-под одеяла, я прошмыгнул к двери. Серый услышал мои шаги, заворочался, пробубнил что-то невнятное и, повернувшись на другой бок, продолжил спать.

Облегчённо выдохнув, я приоткрыл дверь и выбежал в коридор. На цыпочках по лестнице вниз, пятьдесят метров бегом до разлома. И, не сбавляя скорости, влетел внутрь. Ну всё, Мишаэль. Настало время заварить ка…

— Ты куда рванул-то? В туалет приспичило? — раздался голос Хрюна де Лавуазье за моей спиной.

Глава 22

Как только я очутился в разломе, в ноздри ударил зловонный запах тлена. Подобный запах можно встретить в древних могильниках, где не осталось ничего, кроме костей и пыли. Впереди виднеется еловый лес, окутанный туманом. Позади меня — бездонная пропасть, конца и края которой не видно. Рядом же со мной псина, чей рот не затыкался ни на секунду.

— Фу. Ну и вонища тут, — недовольно буркнул Хрюн и потянулся.

— Закрой пасть, — прошептал я, прислушиваясь.

— Как скажешь. Ты главный. Но может, вернёмся обратно? Или пожрём? У тебя ещё осталось то мясо? — Лавуазье сглотнул слюну и стал носиться вокруг меня. — Ну же. Скажи, что мясо ещё есть! Пожалуйста! Хочешь, я тебе лапу дам?

— Я хочу, чтобы ты заткнулся, — прошипел я, придавив пса взглядом.

— А это грубо. Я же всего лишь… — Хрюн замолк на полуслове и стал водить мордой из стороны в сторону. — Слышишь? Кто-то плачет. Идём посмотрим!

Зеленоглазый болтун сорвался с места и скрылся в тумане. Я проводил его взглядом и тяжело вздохнул. Животных я, конечно, люблю, вот только мне кажется, что с этой псинкой я ещё намучаюсь. Вытащил из поясной петли молот и не спеша побрёл следом за Хрюном, чей силуэт было прекрасно видно с помощью Всевидящего Ока.

Под ногами шелестела засохшая листва, ели с потрескавшимися стволами взирали на меня с немой мольбой. Деревья как будто просили сжечь их, дабы прервать бесконечные страдания. И если честно, этот план мне весьма понравился. Всяко проще спалить весь разлом, чем зачищать его. Если бы Хрюн не умчался в туман, я бы так и поступил.

Я собирался позвать пса, но в этот момент раздался пронзительный вопль, от которого в ушах запищало. Я скорчился от боли, пытаясь обнаружить источник звука, к сожалению, вокруг не появилось ни единой новой энергетической точки, а вопль, казалось, нёсся со всех сторон разом. В следующее мгновение мимо меня пронёсся Хрюн, прижавший уши.