Тьма. Том 5 (СИ) - Сухов Лео

Многие из них продолжали и в двадцать первом веке жить по-старому: пасли скот, кочевали по степи… Однако немало торгутов всё-таки перебралось в города, перейдя к оседлому образу жизни.

К вечеру низкие тучи ожидаемо разразились мелким моросящим дождём. А нам пришлось выезжать на обочину, потому что на тракте скопилась длинная пробка. Иванов включил проблесковые мачки и, шурша гравием, рванул вперёд.

До места затора мы добрались за пятнадцать минут. Уткнувшись в отбойники, поперёк обеих полос дороги стояли старенький автобус и подбитый грузовик. А вокруг них сконцентрировалась целая толпа людей, которые о чём-то спорили.

Настолько активно, что даже не обращали внимания на гудки застрявших в пробке водителей.

Чуйка подсказывала, что такое столпотворение неспроста. Люди, конечно, могут вести себя глупо, но чтобы настолько… Ну уж нет, как-то не верилось.

И не мне одному.

Перейдя на теневое зрение, я увидел, как Иванов накидывает на машину защитные плетения. И, в свою очередь, проверил автомат. Патронов было четыре магазина. Не сказать, чтобы много…

Тем паче, едва заметив нас, толпившиеся люди стали заскакивать в автобус. И не успел Иванов затормозить, как оттуда по нам ударили очередями.

— Да чтоб вас!.. — ругнулся опричник, выворачивая руль и съезжая с насыпи.

Машина замерла под склоном, а я, Костя и Иванов быстро из неё выскочили, как обычно, оставив Авелину и Марию Михайловну внутри.

— Поднимаемся! — приказал Иванов. — Только осторожно. И держим щиты.

Тем временем стрельба на дороге только усиливалась. Похоже, вражеские бойцы, оставшиеся в засаде, решили устроить не просто перестрелку, а целый теракт. Люди, застрявшие в пробке, покидали машины и бежали прочь. Вот только не всем удавалось уйти без ранений…

Когда мы втроём торопились наверх, на дороге показался грузный мужчина лет пятидесяти. Он почти успел убежать, но несколько пуль зацепили ноги, и он упал, со стоном покатившись по склону.

На самый верх дороги мы выползали по-пластунски, уже приготовившись к бою. Иванов сразу пустил в автобус какое-то огненное плетение, которое ударило в борт и расплескалось отдельными очагами пламени. А мы с Костей принялись стрелять по тем противникам, кто ещё не успел спрятаться.

Пару раз я замечал Тёму, который атаковал отдельных врагов и тут же вновь скрывался в тени. К сожалению, наши противники тоже заметили кота и устроили на него охоту. Так что пришлось Тёме заканчивать с помощью двуногим.

Пару раз нас пытались достать гранатами, но щит Иванова надёжно отбивал их ещё в полёте, и взрывы вспухали за его пределами. В теневом зрении я видел, что опричник оставил мне и Косте для стрельбы лишь небольшую щель у самой земли.

Однако и у врагов были щиты, хотя среди них не было двусердых. Похоже, использовали какой-то защитный артефакт, который держал мощную защиту. И все наши попытки его пробить не приводили к успеху.

— Сразу видно греков… — пробурчал Костя, меняя магазин. — Накопителей столько, что сеять можно…

— Скоро помощь подтянется! Несутся, как могут! — успокоил его Иванов.

Помощь подтянулась минут через пять. Вначале со стороны пробки и брошенных машин воздух взрезала плотная стрельба: это домчались отставшие опричные стражники. А затем со стороны Хвалыни и вовсе показался вертолёт.

При его появлении наши враги решили заканчивать с удержанием дороги. Оставшиеся в живых даже попытались отступить. Я бы, правда, на их месте продолжал стрелять, потому что в степи найти человека с воздуха несложно… Но когда начинается паника, думать становится тяжело. Так что враг побежал, а вертолёт принялся методично срезать беглецов из пулемёта. Впрочем, после того, что они устроили, милосердная поездка на каторгу им уже не светила.

Вернувшись в машину, мы объехали затор и понеслись дальше по пустому тракту. Вот только одна беда — след был потерян. И преследование мы продолжали лишь потому, что дорога тут была одна-единственная. Даже свернуть некуда было, разве что по голой степи рассекать.

Через час зазвонил телефон Иванова. Взяв трубку, опричник выслушал какое-то сообщение, поблагодарил и отключил вызов.

— Их засекли со спутника, — сообщил он. — Подъезжают к Элсту. Там их попытается задержать местная полиция. Но… Что-то я не уверен, что у неё получится.

У полиции не получилось. Когда через полчаса мы подъехали к Элсту, то наткнулись на место перестрелки. Три десятка полицейских машин стояли на обочине. Посреди тракта лежали остовы ещё десятка сгоревших автомобилей. Да и количество карет скорой помощи намекало, что бой здесь был очень жаркий.

— Есть след! — сообщила Мария Михайловна. — Ведёт на запад.

— Да им тут уже деваться некуда… — отозвался Иванов.

Проехав город, мы снова понеслись по тракту на запад. Пока ехали, у Иванова снова зазвонил телефон. На этот раз ему сообщили, что группу всё-таки удалось задержать у Маныческого водораздела. Скрытень, то бишь шпион, и его люди решили с боем прорваться через мост. Однако их уже ждали на другой стороне.

Ещё через пятнадцать минут мы подъезжали по дамбе к месту задержания. На всём её протяжении дымились остовы сгоревшей техники. Я насчитал около тридцати машин. И ещё несколько машин, изрешеченных пулями, встретили нас на противоположном берегу.

Собственно, остановить прорыв удалось военным, которые встали лагерем на другой стороне. Встретивший нас сотник царского войска доложил обстановку:

— Живыми взяли четверых. Они использовали какой-то артефакт и уснули. Сейчас лежат в полевой лекарне. Можете осмотреть.

В полевую лекарню отправились всей толпой, включая кота. Военный лекарь, смерив нас и особенно Тёму взглядом, всё-таки не стал никого прогонять, а провёл в закуток, где на четырёх лежанках находились пленники.

— Это какие-то усыпляющие чары! — пояснил он. — Раньше с таким не сталкивался. Так что… Даже не представляю, сколько они теперь проспят.

— Обследовали уже всех? — спросил Иванов, разглядывая людей, лежавших на койках.

— Да, — кивнул лекарь. — Все спортивные, здоровые… Ну если не считать ранений, которые получили в бою.

— Странности? — уточнил Иванов.

— Вот у этого, — лекарь показал на темноволосого жилистого мужчину с орлиным носом. — У него какие-то уплотнения под кожей.

— Где? — спросила Мария Михайловна.

— На плечах, на руках, — ответил лекарь.

Подойдя к лежащему мужчине, Малая стянула одеяло и попросила:

— Покажите место!

— Извольте, вот! — лекарь ткнул пальцем в точку на плече.

Мария Михайловна долго щупала уплотнение и хмурилась. Я успел осмотреть мужчину даже в теневом зрении, но ничего особенного не заметил. Разве что для обычного он выпускал слишком много теньки.

— А он не может быть двусердым? — поинтересовался я.

— Я тоже заметил избыточное выделение энергии, — согласился лекарь. — Но шрамов, сами видите, нет… Разве что скрыли под хорошей иллюзией. Но у нас здесь нет оборудования, чтобы её снять.

— Нужен скальпель, — наконец, проговорила Малая. — Надо вскрыть уплотнение.

— Я могу поинтересоваться, зачем? — оживившись, уточнил лекарь.

— Откровенно говоря, мне тоже интересно… — кивнул Иванов.

— Это грек, скорее всего. Или как-то связан с греками, так? — напомнила Малая.

— Скорее всего, — кивнул Иванов.

— Ромеи после открытия кристаллов-накопителей далеко продвинулись в их изучении, — Малая ткнула пальцем в плечо мужчины. — Наиболее развито у них направление иллюзии и маскировки. Некоторые техники предполагают, что это делается путём внедрения накопителей под кожу, с привязкой к плетениям. Надо извлечь накопители, чтобы понять, что не так с этим человеком.

— Позвольте! — лекарь придвинулся к мужчине, поднёс палец к плечу, а затем выпустил тонкое огненное лезвие, которое рассекло кожу и прижгло края. — Да, и вправду что-то такое есть…

Достав из кармана перчатки, он натянул их на руки и осторожно развёл края раны. Вместе с кровью оттуда выскользнул небольшой кристаллик, уже начавший оплывать.