Системный Алхимик IV (СИ) - Шимуро Павел

Встряхнул руками и ногами, прогоняя остаточные разряды, что засели в мышцах, и ощутил сильный прилив крови, да даже небесная энергия под сердцем начала бурлить, а это только после одного лепестка. Что было бы, если бы я приготовил целое лекарство, пройдясь по всем инструментам? Получилось бы лекарство, превышающее первый класс?

Свойства вполне реальны, и сила их на невероятном уровне!

С этим нужно будет обязательно провести эксперимент. Система предложила несколько рецептов, и если получится сделать нормальное лекарство, то… Может, это как-то подтолкнёт меня к прорыву на стадию железной кожи? Нет, рано ещё прорываться, ведь я не знаю, как выбрать один из путей. Не хотелось бы случайно остановиться на физическом развитии вместо духовного, ведь изначально я и выбрал именно этот путь.

Отсёк все ненужные мысли и сконцентрировался на выполнении задач. На деле ничего сложного не оказалось, контроль над каждым из инструментов я освоил за паршивый час. Сложности возникли именно в обработке некоторых лекарственных трав, но с помощью системы я уложился за оставшийся час. Выложил всё туда, куда нужно, и, отсортировав отходы по разным тарам, присел на стул, чтобы отдохнуть. Мозговой штурм и хаотичные движения по лаборатории сильно выматывают, куда сильнее, чем битва с практиками. Лоб покрылся потом, как и спина. Хватая ртом воздух, я всеми силами пытался привести себя в чувство до того момента, когда придёт Саймон.

Толстяк оказался на удивление пунктуальным. Дверь, ведущая в лабораторию, открылась, и внутрь вошёл уставший алхимик. Потирая затёкшую шею, он бросил на меня короткий взгляд и взял стул, что стоял в углу помещения. Грохнулся на него всем весом, из-за чего тот жутко заскрипел.

— Ублюдки безмозглые, — покачал головой Саймон, — Ты им одно, а они тебе — «будет ли хер стоять?» Нет, ну такое ощущение, что ко мне только одни вялостоящие приходят! Что за хрень пошла в последнее время? Никто не хочет развивать базу культивации, все по борделям шляются, — раздосадовано сетовал на проблему толстый алхимик, — Кстати, Алекс, а ведь мы с тобой живые! — он резко повернул голову в мою сторону и рассмеялся так громко, что его смех аж начал резонировать и жестко бить по ушам.

— Что ты имеешь в виду? — я приподнял брови, ведь искренне удивился его странному смеху.

— Мы живы! — повторил Саймон.

— Живы-живы, но почему мы должны быть мертвы? А! — я резко встал со стула и улыбнулся, ведь до меня наконец-то дошло. В череде резких переменных событий я совсем забыл о том, что надзиратель должен был уничтожить весь город, если тому не удастся найти виновника в смерти отпрыска одной из великих семей, — Но… — я вдруг нахмурил брови и решил спросить толстяка о том, почему нет никаких вестей о том, кто же всё-таки убил парня.

— Конечно, — Саймон махнул рукой и указал на стул, чтобы я присел обратно, — Этому ублюдку повезло, он смог избежать плачевной участи, ведь в момент отчаяния появились древние руины, где сгинули два отпрыска из разных, грызущихся между собой, семейств.

— Что он от этого получил? Неужто он принадлежит к той семье, из которой выжил один единственный парень? — я, если честно, удивлён тому, что надзиратель имеет связь с Оником, и что самое интересное — сам парень не рассказал мне об этом. Получается, он в курсе того, что сотворил надзиратель?

— Ты прав, он надзиратель той семьи, где парнишка чудом выжил, — Саймон откинулся на спинку стула и затянулся сигарой, — Вот везучий сукин сын, нет, ну ты только представь, как перед ним всё удачно сложилось!

— Если бы не сложилось, то мы бы не сидели с тобой вот так легко и не беседовали, — я махнул рукой и рассмеялся.

— Дело говоришь, дело, предлагаю как-нибудь отметить, а то прошлый поход в ту дрянную забегаловку выдался не самым приятным, всю ночь воротило от любого запаха. Нужно же было так нахрюкаться, ужас, по-другому не скажешь, — пожаловался мужчина, выпуская изо рта плотное, густое кольцо дыма, которое медленно поплыло под потолок.

— Об этом ты хотел поговорить со мной? — разговор выдался не таким уж и серьёзным, как я себе представлял, но чует моё сердце, что это только начало.

— Да вот и нет, недавно ко мне приходил очень странный человек и так настойчиво расспрашивал о тебе, — Саймон прищурил глаза, — Чувствую, что этот ублюдок имеет связь с великой семьёй, ведь раскошелился он знатно, аж три золотых за всю информацию о тебе, — толстяк не скрывает, он прямо говорит, что за бабки всё выложил перед незнакомцем.

— Незнакомец? — я демонстративно сделал вид, что вообще не понимаю, о чём речь. Нужно проверить его на вшивость, ведь я-то прекрасно знаю, что Саймон ничего путного не рассказал, а лишь наплёл в три короба, отчего даже Оник, мягко говоря, ошалел. Это показало толстяка с очень хорошей стороны, но я всё ещё не могу ему доверять, ведь даже Оник остерёг меня, что о толстом алхимике толком ничего не известно и, по его словам, он там ещё мутная личность, которая явно связана с подпольным миром, полным грязи.

— Где ты успел заляпаться, что даже великие семьи начали обращать на тебя внимание? А! Не ссы, я не растрепал им о тебе, хотя и сам мало чего знаю, кроме твоего выдающегося таланта в алхимии, но не суть, ведь опасность здесь совершенно в другом, — он наклонился поближе ко мне и на полном серьёзе произнёс: — Если не хочешь сгинуть в котле, как муха, то советую получить степень…

Это уже второй раз, когда я слышу упоминание о степени алхимика, и с ещё большим интересом я спросил у него:

— Что это вообще такое?

— Ха, а вот здесь уже всё не так просто, — Саймон снова откинулся на спинку стула и, зажав сигару зубами, полез в глубокий карман брюк, — Вот это — доказательство того, что ты действительно принадлежишь к миру алхимии и ты находишься под защитой одной из самых мощных сил во всём мире, — я прищурил глаза и принял в руки амулет, который практически один в один слизан с амулета декана башни. В центр инкрустирован духовный кристалл, а по разные стороны разошлись два крыла. Одно — чёрное, как смоль, второе — белое, словно первый выпавший снег в году.

— … — я вопросительно посмотрел на мужчину, не зная, как выразить свой вопрос.

— Крылья двух цветов… Это герб ассоциации алхимиков. Существует семь видов амулетов, как и семь степеней. Если пустишь небесную силу, то кристалл откликнется тебе, и ты увидишь цифру, которая означает мою степень, — я тайком пустил одну частичку, которую невозможно заметить невооружённым глазом, и прямо поверх кристалла загорелась изящная цифра три.

— Третья степень? — я вернул Саймону амулет и внимательно посмотрел на мужчину.

— Че? Думаешь, это мало? Да ты представляешь, как я усрался, когда проходил повышение квалификации? Из трёх сотен, допущенных к экзамену, только десять смогли пройти дальше первого этапа. Это тебе не стряпню делать в захудалой лавке, те ублюдки с пятой степенью все жилы вытянут из тебя! — начал жаловаться мужчина.

Следом он болтал без умолку целый час, рассказывая о пережитом экзамене и о том, как ему было сложно конкурировать с тамошними гениями. По его словам, он был самый старый, и на тот момент ему только-только исполнилось тридцать лет, а вот его конкуренты оказались куда младше. Некоторые едва ли достигали возраста двенадцати лет и считались невероятными гениями, но под давящей аурой настоящих экспертов многие проваливали свой экзамен. Саймону удалось успешно завершить все три этапа, ведь он изначально не собирался на полном серьёзе повышать свою степень, просто так вышло, ведь накануне он пьяный поспорил с бывшим дружком о том, что играючи достигнет третьей степени, но, как оказалось позже, сама судьба подкинула ему шанс. Волнение и нервозность обошли его стороной, ведь тот ещё и протрезветь толком не успел. Как будто бы это было вчера, Саймон хорошо передаёт настроение экзамена и то, как из-за дюжего волнения и трясущихся ручек молодёжь сыпалась. С расстроенными лицами они проклинали старика алхимика за то, что тот с отсутствием таланта обошёл каждого из них и получил третью степень. Позже, когда сам Саймон отошёл и хорошенько протрезвел, он схватился за волосы и рыдал от счастья в подушку три дня и три ночи.