Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

Он печально улыбнулся, в какой-то момент подумав, что за это время Эльза отдала ему намного больше, чем он смог дать ей.

Она всегда была рядом.

Всегда была готова его выслушать.

Он никогда не слышал, чтобы жена его осуждала, обвиняла или предъявляла необоснованные требования, способные вызвать у него протест.

Нет, они нередко спорили. Порой жена позволяла себе настаивать. Но почти всегда это касалось их общих детей, которых она растила с любовью и радостью.

В остальном же она была на редкость покладистой и отходчивой лэнной. И даже в мелочах стремилась стать супругу не просто близким человеком, но и его прямым продолжением. Его второй половинкой. Тем самым тылом, обрести который мечтает каждый мужчина и который далеко не всегда способна обеспечить женщина.

Алоиза и ночевать предпочитала в одной с ним постели, хотя за дверью имелась просторная смежная спальня, в которой ей никто бы не помешал. Однако всегда… когда бы он ни пришел и как бы долго ни задержался, в каком бы настроении он ни появился, она всегда ждала его именно здесь. В этой самой постели. И никогда не изменяла этой привычке, даже если он говорил, что ночевать не будет или же задерживался по работе дольше, чем на один день.

Это стало их своеобразной традицией.

Когда бы тан Альнбар ни вернулся, он всегда был уверен, что его Эльза… верная и преданная ему до последнего вздоха… все так же ждет его возвращения. Что на аккуратно сложенных подушках всегда можно будет почуять запах ее парфюма. Что где-то неподалеку непременно найдется забытая ею книга или какая-нибудь безделушка.

И ему нравился этот запах, как нравилось ощущать ее незримое присутствие. Знать, что она всегда рядом. Знать, что она даже в мелочах его не обманет и не предаст.

И тан в жизни не мог представить, как можно все это разрушить. Да и не хотел он ничего разрушать, если честно. Если Алоиза и впрямь была ни в чем перед ним не виновата, то и ругать ее в общем-то не за что.

Придя к этой непривычной, но в чем-то даже успокаивающей мысли, тан Альнбар тихо вздохнул и подумал, что если бы с детьми было все в порядке, он бы не жалел сейчас ни о чем. Его бы и подмена не смутила. Он ни на что бы не посмотрел, предпочтя остаться, пусть не с чистокровной, но верной и любящей женой, чем с породистой лэнной, которой было наплевать на его желания и устремления.

От этой мысли его вдруг взяла такая тоска, что он который раз недобрым словом помянул мертвого старика. А потом прокрутил в памяти недавно состоявшийся разговор. Вспомнил, что Носко родом ему поклялся, будто не просто не желал вреда, но и был абсолютно уверен, что дети будут здоровы. После чего еще раз вернулся мыслями к магическому договору, и вот тогда в его голове что-то запоздало щелкнуло.

Договор…

Когда тан Горус и тан Носко договаривались о свадьбе, то в договоре было четко прописано имя и характеристики магического дара женщины, которая должна была выйти за Альнбара замуж.

Старик тогда, может, и был растерян. Быть может, он и был убит предательством дочери. Но дураком он себя никогда не считал. И не мог не понимать, что если Расхэ не получат того, чего ожидали, то непременно зададутся вопросами, почему.

И вот тогда подмена обязательно вскроется.

Неправильная супруга обязательно будет изобличена.

Тот у нее магический дар или не тот, но вопросы его наследования всегда были настолько запутанными и неоднозначными, что даже если у поддельной невесты имелся точно такой же дар, как у настоящей, то все равно никто не мог гарантировать, что родившиеся от нее дети обретут те же способности, что и у оригинала.

Тем не менее старик свято верил, что обман никогда не вскроется, и был настолько в этом убежден, что даже мысли не держал, что его когда-нибудь разоблачат.

Но если он планировал обман, значит, должен был убедиться, что не только свадьба, но и все остальное у новобрачных сложится как надо. А для этого он, как ни крути, все-таки должен был обратиться за помощью. По крайней мере, если бы Альнбар вдруг оказался на его месте, то первым же делом поступил бы именно так. То есть обратился к набирэ, чтобы просмотреть линии вероятности жениха и второй невесты и быть стопроцентно уверенным, что их магия совместима.

Почему же тогда старый тан этого не сделал?

Или же все-таки сделал? Только не успел об этом рассказать?

От неожиданной догадки тан Альнбар внезапно замер. Вздрогнул, не зная чему верить и к какому решению склониться. А затем метнул в сторону спящей супруги стремительный и острый взгляд. После чего так же стремительно вышел, прямо на ходу активируя идентификатор, а когда оказался в своем рабочем кабинете, торопливо набрал тот самый номер, по которому ему так вовремя подсказали разгадку в прошлый раз…

— Сколько? — только и спросил я, когда видение схлынуло, и я снова оказался в том же кресле и в той же комнате, что и раньше. Йорк, как и мгновение назад, сидел на спинке, нервно дергая пушистым хвостом, однако особого беспокойства не проявлял, а значит, ничего плохого за время беспамятства я, скорее всего, не натворил.

Наставник, к счастью, понял меня правильно, поэтому быстро покосился на часы и ответил:

— Двенадцать с половиной мэнов. Гораздо дольше, чем в прошлый раз. Но за это время ты ни разу даже не пошевелился. И нехороших признаков я тоже не заметил.

Я наморщил нос.

Двенадцать с половиной, говорите?

Судя по всему, четкой связи между временем, которое проходит в видении, и временем, что идет в реальном мире, или нет совсем, или же она нелинейная. И гораздо большее влияние на него оказывает важность увиденного мною события, а также то, насколько глубоко я погружался в чужое воспоминание.

— Предлагаю на сегодня закончить, — с озабоченным видом сказал лэн Даорн, когда я оторвал руки от подлокотников и размял успевшую затечь шею.

— Нет, — качнул головой я. — Я в порядке. К тому же тан Горус намекнул, что память рода дает только то, что мне действительно нужно и что я способен перенести. Поэтому давай продолжим. Я прямо чувствую, что уже близко.

Лэн Даорн скептически на меня посмотрел, но потом снова бросил взгляд на часы и неохотно кивнул.

— Хорошо. Но только одно видение, не больше.

Я согласно угукнул.

Часы показывали без четверти двенадцать, так что до полуночи, думаю, как раз уложимся. А завтра у нас будет еще один свободный вечер, плюс целая ночь на размышления, поэтому, надеюсь, до нового года мы все-таки успеем все выяснить. И я наконец пойму, кто и почему подставил Расхэ, а также то, почему это было сделано с такой невероятной жестокостью.

Тан Альнбар молчаливой тенью метался от стены до стены, с нетерпением ожидая, когда же его все-таки примет провидица.

К счастью, на этот раз, благодаря большим деньгам и старым связям, ждать пришлось не несколько лет, а чуть больше месяца. И вот наступил конец очередного года, на календаре было уже второе ардэля. Вскоре надо будет везти бастарда в школу и думать, как на законных основаниях принять его потом в род. Но только вчера утром тану поступило долгожданное письмо, что его просьба о встрече с провидицей все-таки удовлетворена. Поэтому он все бросил, почти сутки провел в дороге. И теперь страстно надеялся, что хотя бы сегодня все его сомнения разрешатся до конца.

— Ты вернулся, — спокойно констатировала закутанная в драймарант бабка, которая не так давно дала ему дельную подсказку и, быть может, даст сегодня еще одну. — Что произошло? Зачем ты снова меня побеспокоил?

Тан Альнбар молча выложил перед ней два отпечатка ауры. Свою и своей нынешней жены.

— Хочу, чтобы ты посмотрела, есть ли у нас совместное настоящее и будущее.

Набирэ мельком на них взглянула и покачала головой.