Праздник под угрозой (СИ) - Хай Алекс

— Например? — вмешалась Катерина, бросая на него выжидающий взгляд.

— Спортивные состязания, — предложил он, глядя прямо в её глаза. — Активный отдых, все дела…

Катерина хмыкнула, не скрывая скепсиса.

— Ты серьёзно? Мы устали, Аполлон. Никто не захочет бегать, прыгать или метать заклинания ради твоего развлечения.

Феликс поддержал её, добавив:

— Да, ребята хотят расслабиться и все-таки отпраздновать. А значит, твой вариант отпадает.

Тамара подняла руку, как на уроке.

— А что насчёт концерта с фуршетом? — предложила она. — К нам же уже приглашали музыкантов…

Однако её идея также не вызвала восторга. Парни синхронно покачали головами.

— Концерт — это скучно, — заявил Леонид, отмахиваясь. — Мы же не на вечере классической музыки. Хочется потанцевать, повеселиться…

Наконец, Феликс предложил очевидный компромисс:

— А как насчёт обычного бала? Без масок и спецэффектов. Просто возможность потанцевать, поговорить, провести время вместе.

Я кивнул, внимательно смотря на остальных:

— Это хорошая идея. Это ведь наша последняя возможность собраться всем вместе, перед тем как нас распределят по разным уголкам империи. Думаю, многие захотят провести время с друзьями… или с кем-то особенным.

Мои слова вызвали лёгкую волну смущения. Я украдкой посмотрел на Аполлона, но он поспешно отвёл взгляд, стараясь даже не смотреть на Катерину.

— Ладно, — подытожил я. — Раз возражений нет и все подозрительно притихли, тогда решено. Сообщу Ланскому, что мы выбрали бал. А теперь за работу, господа. День только начинается.

* * *

Я спустился из канцелярии в лазарет, держа в руках плотный коричневый конверт с гербовой печатью. Документы для Сумарокова, уже третий пакет за этот день.

У дверей лазарета меня встретил один из дежурных маголекарей, молодой лейтенант с усталым лицом и гранатовым перстнем.

— Документы для его благородия, — доложил я и помахал пакетом в воздухе.

— Они не могут все сразу одной передачей отправить? — проворчал маголекарь.

Я пожал плечами и улыбнулся:

— Сам задаюсь этим вопросом.

Маголекарь провёл меня в кабинет. Сумароков оказался там не один: напротив него сидел майор Заболоцкий из Военно-Медицинской академии. Их разговор прервался, когда я вошёл.

— И снова здравствуйте… ваши благородия.

— Николаев, — кивнул Сумароков. — Что у вас?

— Как обычно. Пакет из архива, который вы запросили час назад.

Сумароков молча протянул руку, в которую я вложил плотный конверт.

Взгляд Заболоцкого, нервный и холодный, остановился на мне лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы почувствовать лёгкое напряжение. Я точно вломился невовремя. Неспроста он снова здесь оказался, ох неспроста.

Пока Сумароков вскрывал пакет, я краем глаза заметил, что сверху лежала папка с личным делом адъютанта Боде. Я украдкой перевёл взгляд обратно на Заболоцкого. Его присутствие только подтверждало мои опасения — речь шла о переводе Боде в Военмед.

— Алексей Иоаннович, раз уж вы здесь, может, ответите на пару вопросов? — предложил Заболоцкий. Его голос звучал ровно, но в нём угадывалась нотка профессионального интереса.

— Конечно, если это в моих силах, — ответил я, стараясь выглядеть спокойно.

Сумароков отложил бумаги в сторону и заговорил:

— Вы ведь часто контактировали с Боде. Быть может, у вас есть предположения, отчего он проявил столь вопиющую неосторожность? Мы сейчас обсуждаем его состояние и дальнейшие действия. К сожалению, удалось восстановить не больше пятнадцати процентов его эфирных каналов. Это… крайне мало. Теперь его предельный потенциал будет не выше Янтарного. И то через несколько месяцев терапии.

Янтарный. Предпоследний в списке. Удар по самолюбию любого мага, особенно такого, как Боде, гордого и амбициозного.

— Но это уже большое достижение, — вмешался Заболоцкий. — С учётом силы воздействия, мы вообще сомневались, что его удастся спасти.

— Мы не были друзьями, ваше благородие, — ответил я. — Но могу сказать, что подобный инцидент крайне на него не похож. Я всегда знал Боде как ответственного и серьезного сотрудника. Впрочем, пересекались мы не так уж и часто и общались мало.

Сумароков кивнул.

— Что будет с ним дальше? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал безразлично. Отчего-то мне было жаль адъютанта, хотя, конечно, он сам виноват.

— Теперь им займутся мои коллеги из Военмеда, — коротко ответил Заболоцкий.

— А… последствия? — осторожно уточнил я, намекая на трибунал.

Сумароков нахмурился, но ответил:

— Ее превосходительство не хочет выносить этот эпизод за пределы Спецкорпуса. Именно поэтому к восстановлению Боде привлечены доверенные специалисты. Мы сделаем всё, чтобы минимизировать последствия.

Я кивнул, решив не тянуть из Сумарокова информацию клещами. Тем не менее, поведение Шереметевой вызывало у меня вопросы. Значит, когда мой отец облажался, она сделала все, чтобы его привлекли к ответственности. А когда ее подставил Боде, мы, значит, аккуратно все замнем, так?

— Могу ли я его увидеть? — спросил я после короткой паузы.

Сумароков взглянул на меня с лёгким удивлением, но потом кивнул и снял трубку.

— Львов, проводите Николаева в палату адъютанта, — сказал он, обращаясь к моему товарищу.

Лева возник на пороге — в белом халате поверх кителя и шапочке, хоть как-то сдерживавшей его рыжие вихры. Он проводил меня к двери палаты, но перед тем как открыть её, остановился и взглянул на меня.

— Лёш, там все очень плохо. Я боюсь, что он может попытаться наложить на себя руки. Ему стыдно, тяжело. Не знаю, в чем именно дело, но… ты с ним помягче, хорошо?

— Конечно, Лёва. Я просто хочу сказать пару слов поддержки — и все.

Готовясь к худшему, я вошёл в палату. Боде лежал на кровати, бледный, с осунувшимся лицом и глубокими темными кругами под глазами. Вены истыканы, кончики пальцев все еще посиневшие.

Когда я поприветствовал его, он едва кивнул, даже не подняв глаз.

— Здравствуйте. Я был рад узнать, что ваш дар удалось спасти, — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал тепло.

— В этом нет смысла, — тихо ответил Боде, его голос был полон горечи. — Я подвёл её превосходительство. Запятнал мундир. Это всё, что теперь имеет значение.

Он замолчал, но через несколько секунд продолжил:

— Я… я не знал, что артефакт в коробе был настолько мощным. Думал, это обычный осколок с минимальным фоном, как те, что использовались для тестирования курсантов. Хотел… произвести впечатление.

Его голос сорвался, и он отвернулся.

— Безрассудный шаг, — согласился я. — Вы ведь могли пройти тестирование в нормальных условиях, как все остальные. Да, пришлось бы подождать, но это было бы безопасно.

Боде покачал головой, слабо сжав кулаки:

— Теперь это неважно. Что случилось, то случилось. Нечего здесь обсуждать.

Неожиданно он резко повернулся ко мне, схватив за руку. Его взгляд вспыхнул:

— Алексей, у меня будет к вам просьба. Для меня это очень важно. Если можете, отнеситесь к ней серьезно.

— Чм я могу вам помочь? — удивился я.

— Ее превосходительству нужен новый адъютант. У нее всегда много работы, ей нельзя оставаться без помощников. Но нужен надежный человек… Найдите среди курсантов подходящего. Того, кому сами верите. Я подвёл её. Я… я не могу этого исправить, но вы можете.

— С чего вы взяли, что она ко мне прислушается?

— С того, что она вам доверяет, Николаев. Она несколько раз рискнула вам довериться, и вы не подвели ее. ее превосходительство это очень ценит…

Я удивился еще больше, но всё же кивнул:

— Хорошо, я попробую подобрать кого-нибудь. Впрочем, не уверен, что в этом вопросе Шереметеву будет интересовать мое мнение.

— Пусть она хотя бы рассмотрит кандидатуры, — прошептал он. — Это важно. Очень важно…

Его глаза потускнели, и он снова откинулся на подушку, впадая в забытье. Его губы шевелились, но слов я не разобрал.