Обожаемый и осуждаемый (СИ) - Кас Оксана

— Скорее всего, как раз поэтому у них все так хорошо и получилось — им было действительно весело, а зрители такое чувствуют, — заметила Анки.

Кахи согласно кивнула и спокойно продолжила:

— Больше всего в сети обсуждают блок с каверами на английском. Там зрителям понравилось всё — и выбор нарядов, и песни, и их подача, и как все это было обставлено. Появился маленький локальный тренд среди кореянок и японок — они одеваются в стиле семидесятых, но это развлечение узкого круга лиц — тех, кто любит и моду, и к-поп. В этом блоке наиболее популярно трио Хару, Ноа и Юнбина, их выступление получилось самым запоминающимся. Но, если говорить о нарядах, то розовый костюм Тэюна — главный источник вдохновения для фанатского творчества. В сети его уже прозвали «корейским Кеном», многие задаются вопросом — почему раньше не замечали, что он привлекательный и что у него такое шикарное тело.

Минсо кивнула: это было предсказуемо. Тэюн немного теряется рядом с Хару, но так-то он очень симпатичный. Идеальная внешность для актера: достаточно привлекателен, чтобы нравится зрителям, но при этом нет ощущения, что он слишком красив для роли какого-нибудь полицейского или врача.

— Насколько высок отклик на его внешность в сети? — уточнила Анки, — Популярность сейчас значительно выше остальных?

— На этот период в Корее его можно назвать вторым по популярности после Хару, — ответила Кахи.

— Нужно срочно с этим что-то делать, — сказала Анки. — Сейчас, пока его обсуждают. Что угодно — стримы, появление в рекламе, любое шоу. Понимаю, что это сложно, ведь они уехали на съемки, но не воспользоваться таким шансом — как минимум глупо.

Минсо кивнула и внесла себе пометку в ежедневник.

— Обсудим чуть позже, давай к фанмитингу пока вернемся. Только… кто-то хочет кофе? Или чай?

Минсо встала с кресла и направилась к дверям — можно, конечно, и позвонить по внутреннему телефону, но ей захотелось сказать это лично, все равно не рядом с телефоном сидит. Кахи попросила кофе, Анки — воду с лимоном. Минсо передала все секретарям и вернулась на свое место. Кахи продолжила:

— Очень много обсуждают исполнение песни «I was made for loving you baby». В сети тысячи видео, где каждая девушка утверждает, что именно ей эти строчки и пели… ну, это было ожидаемо.

— Хару сказал, что больше в зал они не пойдут — на втором дне было уже сложнее возвращаться, охранникам пришлось мягко напоминать фанаткам, что не стоит преграждать дорогу артистам, — сказала Минсо, — Настаивать на повторении такого номера, разумеется, никто не будет.

— Еще бы! — кивнула Кахи, — Мне до сих пор эта идея кажется самоубийственной. Но результат потрясающий — об этом говорят в сети. Но. Нужно понимать, что блок с ретро-песнями все равно вызвал еще больший отклик — это решение чаще хвалят за новизну, за самоиронию, за необычные костюмы. В общем, даже без спуска в зал мальчикам удалось привлечь много внимания. Неазиатские фанаты говорят, что Black Thorn показали, в чем разница между концертом и фанмитингом.

— Результаты, получается, очень хорошие? — уточнила Анки.

— Без сомнения, — кивнула Кахи. — О том, что удалось много заработать, расскажут и без меня, но репутационно — полный успех. Теперь все говорят о Black Thorn как о смелых, веселых, сексуальных парнях. Есть стойкое убеждение, что они могут посмеяться над собой, очень в себе уверены и настоящие мастера фансервиса. Как мы и предполагали, это повысило интерес к группе у людей, которые просто интересуются к-поп, особенно среди иностранцев.

Минсо кивала. Это хорошо. Про то, что финансово фанмитинг был очень успешен, инвесторы и так знают: полный зал об этом рассказывает лучше отчетов.

— Ожидания следующего камбека, получается, очень высокие? — уточнила Анки.

Кахи кивнула:

— Да. Очень высоки. Пожалуй, даже выше, чем у дебюта. Публике понравилась песня, которую группа представила на фанмитинге. Ну и парни «проговорились», что фанатов ждет полноформатный альбом, так что…

— Это хорошо, — задумчиво кивнула Анки. — Значит, нам остается только придерживаться прежней стратегии: раскачивать фанатов на эмоциональных качелях, давая загадочные намеки.

Минсо улыбнулась. Эмоциональные качели — это хорошее описание того, что они запланировали для первого камбека Black Thorn.

Глава 3

Везунчик

Перед тем, как уезжать в Марсель — а именно там находится «база» их нового хореографа — они должны отснять в Париже некоторое количество материала — тизер и фотографии к альбому, какие-то ролики.

Хару знал, что съемки в Париже будут вестись с одной статичной камеры — обсуждали заранее. Это сделано для того, чтобы хоть немного удешевить европейские съемки. Съемочный персонал тизера сократили до двух операторов, которые одновременно являются и режиссерами. Планировалось, что снимать будут двумя группами, чтобы по максимуму использовать время с хорошим освещением.

Встать для этого пришлось в половине шестого. Душ, завтрак, сборы в конференц-зале их же отеля. Познакомились с партнершами — для тизера наняли семь моделей с азиатской внешностью, пять были даже кореянками (одна — из США, по-корейски вообще не разговаривала). Роль девушек в тизере минимальна, поэтому об актерских навыках никто особо не переживал: главное, чтобы умели работать перед камерой.

Хару попал в команду с Тэюном, Ноа и Сухёном, им определили партнерш (самая высокая девушка — для Шэня, малышка — для Сухёна). С каждой группой выехали французские «проводники» — наемные работники, через которых когда-то все съемки и согласовывали.

Начали снимать прямо на той площади, где вчера Хару покупал клубнику. Сцена Хару очень банальна — он идет по улице, видит красивую девушку, замирает, быстро покупает цветы, догоняет девушку, дарит ей букет и целует руку.

Перед началом съемки режиссер-оператор проводил последний инструктаж:

— Вот с этой точки тебя будет видно. Ты входишь в кадр здесь, удивленно смотришь на девушку, провожаешь ее взглядом, подходишь к продавцу, берешь вот этот цветок и бежишь за ней.

Режиссер указал Хару на цветок, похожий на большую ромашку с красными лепестками. Хару посмотрел на него немного рассеянно. Вспомнилась бывшая девушка Антона, которая любила повторять, что лучше уж пирожное, чем одна розочка в целлофановой обертке. Говорила, что один цветок выглядит жалко. И, кажется, это мнение разделяют многие девушки.

— Простите, но в некоторых культурах это будет выглядеть даже оскорбительно, — обронил Хару, указывая на цветок.

Режиссер удивленно на него посмотрел. Обернулись, кажется, вообще все, кто стоял вокруг.

— Что оскорбительно?

— Один дешевый цветок в качестве подарка, — пояснил Хару. — Можно хотя бы букетик из трех? Или вот этот, из разных мелких? А то как-то жалко выглядит.

Когда Хару закончил говорить, многие засмеялись. Будто никто не знает, как девушки могут реагировать на «слишком дешевые» подарки. Раз уж они тут играют коварных соблазнителей, нужно выглядеть и вести себя должным образом.

[*В Корее цветы дорогие, молодые парни обычно дарят совсем маленькие букетики, если вообще дарят. Так что корейская команда вряд ли увидела бы что-то ужасное в том, что молодой парень дарит незнакомке всего один цветок.*]

В итоге договорились, что Хару возьмет с прилавка небольшой букетик. Тоже забавная деталь — цветочная лавка был настоящей, действующей, за съемку хозяину просто заплатили. И продавали здесь свежие цветы, букеты собирали по просьбе клиентов. Готовые букеты тоже были — они стояли в первом ряду, как акционные товары. То есть, теперь Хару хватает не свежую герберу, а букет из вчерашних цветов.

Видео отсняли быстро. Той неловкости времен съемок дебютного тизера не было и в помине, так что Хару просто подряд отснял два одинаковых дубля, а потом еще минут десять позировал у цветочной лавки.

Затем снимали остальных. Ситуации различались, но незначительно: парень встречает девушку где-то в городе и идет с ней знакомиться, общая деталь — галантный поцелуй руки. Все закончили быстро, в дороге провели больше времени, чем длились сами съемки.