— А ты, оказывается, чертовски хороша в беге, Кайюшка! Не многовато ли талантов для тебя одной? Аж завидно! — довольным тоном заявила царская любовница, разглядывая мое раскрасневшееся лицо, а затем переключилась на другую тему, указав взглядом на свободный стул. — Присядь! У Петра Сергеевича к тебе есть дело.
Названая сестра стала сейчас триггером для моей памяти. Мне вспомнилось то, чего опасался сильнее всего, после того, как на небе зажглось новое солнце, и я осознал произошедшее. Тогда мне казалось, что я все-таки опоздал с предупреждением и великих княжон убьют, воспользовавшись суетой. И что сам взрыв — часть их плана. Откровенно говоря, тогда, возможно, был лучший момент для покушения. И если те, кто желают царским дочерям смерти, своего «хода» в той «точке» не сделали, то…
Вероятнее всего, они попросту не знали о грядущем «термоядерном испытании» над Финским заливом. И если взрыв действительно стал для них сюрпризом, то, скорее всего, произошло какое-то нечто (возможно, не без моего самого деятельного участия), и ход истории этого«слоя» пошел уникальным путем. То бишь способность потусторонних кукушат, ведомых «голосами в голове», к предвидению основных событий, имевших место в иных«слоях» Вселенной, в этом случае оказалась бесполезной. Или же случившийся инцидент был настолько маловероятен, что не брался ими в расчет при планировании покушения. Или…
Если бы я все еще мог ощущать что-либо (в плане эмоций), окромя страха и тревожности, то мне наверняка захотелось бы сделать фейспалм.
Для чего потусторонним кукушатам выдумывать некие новые схемы и рисковать, пытаясь использовать момент какого-либо маловероятного события, когда они могут совершить свой «ход» (наверняка так и поступят) в той самой «точке», в которой убийство принцесс было успешным «раньше и много раз прежде»?
В любом случае царские дочки еще живы, и я (на данный момент) сделал все, что было в моих скромных силах для того, чтобы так продолжалось и впредь. Прямо как в поговорке: «делай, что должен, и будь, что будет».
— Здравствуйте. — очнувшись от своих мыслей, я поздоровался с мужчиной, а затем уселся на предложенное место.
Собственно, дело, по которому он сюда заявился, заключалось в том, что отныне Кайа назначена на роль подружки великих княжон. Моего мнения на сей счет никто не спросил, разумеется. И, похоже, что назначение это я получил не от своей названой сестры, а от самого Государя. Впрочем, роль прихвостня Кристины дал мне тоже он.
Хотя особенным сюрпризом для меня подобное назначение не стало. Насколько я знаю, раньше эту роль играла Роза. До того, как ей поручили приглядывать за мной. И теперь, когда она убыла на излечение, восстановление и протезирование, царской Семье потребовалась замена. Меня принцессы уже знают и относятся хорошо. Неясно лишь то, почему об этом мне сообщает лично начальник «охранки», не поленившийся приехать сюда в такое время.
«Я не сумею дать тебе равнозначную замену, но…». — из памяти вдруг всплыло сказанное тем приятным женским «шепотом в голове», бывшим вроде «голосов в голове», но каким-то…совершенно иным. А затем, как и в прошлый раз…моя голова…мои глаза…
— М-м-м!
Обхватив голову руками, громко застонал от нестерпимой боли, ощущая при этом то, как мой разум захлестывает, словно бы приливная волна, все новая и новая информация, прорываясь в сознание откуда-то из самых глубин памяти.
Вторая порция ее подарка, значит.
И хотя подарок от той, кто нашептывала мне (очень знакомый шепот, между прочим), невозможно сравнить по ценности «здесь и сейчас» со всамделишным (пусть и далеко не стопроцентным) предвидением, которое обеспечивали обитатели преисподней, это все же натуральный «рояль в кустах». Вернее, станет таковым (возможно) когда-нибудь потом. Если только я сумею выбраться из всего этого околополитического «болота» на стезю корпората.
Плохо только то, что у потусторонних кукушат «рояль» гораздо (несравнимо) больше, особенно сейчас.
Когда болевые ощущения отступили (боль прошла сразу, словно бы дернули некий тумблер), обнаружил, что все присутствующие молча наблюдают за мной. Кристина и Мила с заметной тревогой, а на физиономии начальника «охранки» читалось явное раздражение.
Рядом со мной моментально появились две женщины, облаченные в униформу медработников.
Несколько минут спустя.
Ничего, что могло бы даже теоретически угрожать моему здоровью, медработники не обнаружили, и…
— Сделайте все необходимые химико-токсикологические исследования и выясните, «чиста» ли она. И доложите результат сразу по получению! — не особенно церемонясь (интересно, почему?) с моими чувствами, потребовал глава «охранки».
…взяв у меня образцы на исследование, убыли.
Прикрыл глаза, еще раз порадовавшись тому, что просто вылил сидр, а затем попытался отогнать мысли о том неприятном разговоре, который бы непременно случился, если бы я все же употребил напиток.
— Со мной все хорошо. Обыкновенная мигрень, я еще не полностью оправилась от контузии.
— Ну, знаешь! — возмутилась перепуганная Кристина. — Давай-ка, ты хотя бы недельку просто отдохнешь и обойдешься без физических упражнений!
— Хорошо. — не стал спорить я, обратившись затем к Петру Сергеевичу. — Я, кажется, уже говорила, что преодолела свою наркотическую зависимость. И если моим словам нет веры, то…
Я обернулся к Кристине.
— … прошу освободить меня от занимаемой должности, так сказать, и отпустить восвояси, к родителям.
— Барышня, прекратите давать представление. — раздраженным тоном произнес Петр Сергеевич, демонстрируя то, что модель моего поведения секретом для его ведомства не является. — Я приказал это сделать не потому, что не верю вашим словам…
Хотя и поэтому тоже. — ясно читалось в интонациях его голоса.
— … а по причине того, что Государь лично велел вернуть вам «барабанник».
«Барабанник»? Мне? Вернуть? И у меня в этом месте, рядом с царской любовницей и царскими детьми будет иметься при себе оружие?
Наверное, было бы странным, не появись на моей физиономии выражение удивления, и оно на ней появилось, но…
Со мной вдруг начала происходить какая-то чертовщина, ибо я… Я внезапно вновь начал ощущать эмоции! И прямо сейчас я ощущаю радость! И не просто радость…странное чувство…практически экстаз от той мысли, что мне вернут оружие!
Помнится, когда маман сказала, что желает вооружить меня, ничего подобного и близко не было. Я чертовски рад возможности вновь ощутить положительные эмоции, но с чего бы это меня теперь обуяла такая радость?
Глава 142
Второе апреля, вечер, пригород Санкт-Петербурга, деревня Коркино, частная усадьба. Тир.
Раз! Два! Три! Четыре! Пять! Шесть!
— Стрельбу закончила.
Очередное упражнение было завершено.
— Отлично! А теперь перезаряди барабанник, положи его на стойку и можешь снять с глаз повязку.
Открыв барабан, выбросил оттуда тренировочные патроны. Пошарив затем рукой по оружейной стойке и найдя на ней упаковку с точно такими же муляжами патронов, перезарядил оружие, после чего положил его на стойку. Туда же легли и наушники. И повязка, от которой освободил глаза.
— Готово.
Проморгавшись и привыкнув к свету, я обернулся на Макса, весьма рослого (он почти на голову выше меня), кудрявого, атлетически сложенного блондина лет двадцати пяти, которого этим утром прислал ко мне глава «охранки». Впервые увидев его, сердце моей Кайи забилось гораздо быстрее. Энергия юности, блин. Типчик этот — инструктор по стрельбе, в том числе. Под его чутким руководством я весь сегодняшний день (с перерывами, разумеется) выполнял различные упражнения с револьвером в этом многофункциональном тире. Для тренировки мне выдали изъятое у меня же оружие.
