Подруга главной героини (СИ) - Мэй Рада

– Вряд ли, конечно, Гойрис в чём-либо сознается, но, по крайней мере, этот паразит теперь выведен из большой и грязной игры, затеянной его соплеменниками, – добавил Ральфан.

– Большая игра, группировка. То есть их на самом деле гораздо больше, чем я видела в лесу? – уточнила с тяжёлым вздохом. Всё оказалось хуже, чем я изначально думала.

– К сожалению, да. Демиурги есть уже во многих городах и стратегически важных учреждениях и организациях королевства. Это настоящий заговор. Многих нам удалось вычислить и обезвредить, но до полной ликвидации проблемы ещё далеко. Однако теперь дело пойдёт быстрее, в том числе благодаря вам, госпожа Листард, и накопителю, который вам удалось сохранить.

– Что на нём было? – О накопителе я собиралась ещё Паулинера расспросить. Однако его последнее сообщение сбило деловой настрой на романтический, а потом мужчина на связь выходить перестал.

– Там содержалась полезная информация о деятельности демиургов в нескольких соседних городах с подробным описанием их настоящей внешности, именами соучастников, местами сбора. И это только верхушка айсберга. Похоже, отец Альсинды Марталь занимался расследованием по личной инициативе. Когда об этом стало известно преступникам, его убрали, – со вздохом поведал Бродиус, полагаю, утаив от меня некоторые подробности.

Что ж, он в принципе был не обязан посвящать посторонних в нюансы следствия. Хоть что-то прояснил – уже хорошо. Вот только вопросов меньше не стало.

– А как же Альсинда? Почему она искала нас с Тифиной? – задала тот, что сейчас не давал покоя.

– Думаю, она кое-что знала и понимала, что её отец погиб не случайно, вот и решила это доказать.

– С помощью меня и Тифины? Как это?

Бродиус тяжело вздохнул, посмотрел на Ральфана, словно в поисках поддержки, и неохотно ответил:

– Имейте в виду, всё, что я вам тут говорю – тайна следствия. Никто другой подробностей знать не должен.

Мы синхронно кивнули, и дознаватель продолжил:

– Это целый заговор, который действует много лет. Даже среди жрецов есть демиурги или те, кто с ними в сговоре. Они контролируют родильни. Правда, только те, где появляются на свет дети бедняков и матерей-одиночек. И когда рождается ребёнок с даром демиурга, его либо объявляют умершим и похищают, либо оставляют матери, но на процедуру расщепления вместо него отправляют другого младенца, рождённого в тот же день. Обычного. Без каких-либо запрещённых способностей. Именно его в итоге объявляют демиургом, ему расщепляют душу, выжигая основную часть дара, а после используют как передатчик в своих ритуалах. Вы с Тифиной стали жертвами таких махинаций. Чтобы сохранить и в будущем использовать одарённых детей в своих целях, вас объявили демиургами и провели через расщепление вместо них. Если бы знающий эксперт устроил проверку, он без труда бы выяснил, что вы никогда и не были демиургами. Наверное, именно этого хотела Альсинда – использовать вас в качестве живого доказательства и заодно вывести из игры, но не успела.

– Какой ужас! – я схватилась за голову. Услышанное в ней просто не укладывалось. Это же просто чудовищно! – То есть я могла бы просто жить нормальной жизнью без всех этих расщеплений, если бы не родилась в один день с демиургом, для которого стала прикрытием!

– Мне очень жаль! – виновато вздохнул Ральфан, слегка прикоснувшись к моей ладони.

Жаль ему! Если бы не бросил маму, ей не пришлось бы рожать в богом забытом месте под патронатом демиургов, и ничего ужасного со мной бы не случилось! Пожалуй, хорошо, что мамы здесь нет, а то хрупкое перемирие, восстановившееся между ними, сейчас точно дало бы трещину.

– Так Альсинду убил кто-то из этой компании, рассчитывая забрать накопитель? – уточнила я, немного успокоившись. – Ирвис уверял, что на неё напали грабители. Я так и подумала, что он лгал.

– Не совсем. На девушку действительно напали с целью ограбления, но нанесённые раны не были смертельными. Альсинда ещё жила какое-то время, пока её случайно не обнаружила… ваша соседка по комнате.

– Виола?! А при чём тут она?! – Я уже ничего не понимала.

– Знаете, в чём главная опасность демиургов? Даже не в том, что они способны подчинять волю других людей, а в том, что их магия требует человеческих жертвоприношений. Если бы вы, Розанна, не смогли пробиться сквозь иллюзию и спасти себя и остальных расщеплённых, после ритуала вас бы всех принесли в жертву, чтобы закрепить результат. Виола Энвер, очевидно, пыталась провести какой-то свой ритуал, и для положительного результата ей тоже требовалось пролить кровь человека. Вот она и решилась добить и без того раненую девушку.

– Не может быть! Виола, конечно, не святая, но чтобы убить кого-то… не верю! – Ну никак не вязался образ пусть и расчётливой, но хрупкой блондинки с амплуа жестокой убийцы.

– Она уже созналась. И даже в том, что изначально на роль жертвы выбрала... вас, Розанна, – продолжал подкидывать шокирующую информацию Бродиус, глядя на меня с пониманием и сочувствием.

– Нет! – возмутилась я, снова собираясь протестовать, но память услужливо подкинула картинку с чёрной тетрадью, где на первых же страницах была прописана моя смерть. – Но почему меня? Мы с ней поначалу вроде бы нормально ладили.

Во всяком случае никакого негативного отклика от Розанны на подругу я не ощущала. Да и как можно жить с человеком в небольшом помещении, ежедневно общаться и хладнокровно планировать его смерть?! Я бы так точно не смогла!

– Видите ли, между демиургом и передатчиком во время такого ритуала устанавливается связь, оставляющая энергетический след. Его потом можно отследить, так что госпожа Энвер просто собиралась свести риски к минимуму, избавившись от этого следа. Но видимо, что-то пошло не так, и она нашла другую жертву.

– Слава богам! – с непривычной для него эмоциональностью воскликнул Ральфан. Он резко поднялся и нервно прошёлся по кабинету из стороны в сторону. Мне тоже хотелось пройтись, а лучше пробежаться на свежем воздухе, жаль лекари пока запрещали интенсивные физические нагрузки.

– Откуда Виола знала, что я передатчик? Я ведь совершенно случайно смогла поступить в академию!

– Не думаю. Вас, скорее всего, завлекли иллюзией, – возразил Бродиус, снова неприятно удивив. – Они, как правило, стараются устроиться в стратегически важные учреждения в составе двух демиургов и одного расщеплённого, который, разумеется, не знает о своей роли.

– Как же мы могли пропустить этих тварей в академии! Ведь каждого проверяли! – с досадой и горечью сказал Ральфан, возвращаясь в кресло.

– Их защита оказалась сильнее наших сканеров, – развёл руками Бродиус. – Но теперь, когда удалось захватить пару таких маскирующих артефактов, думаю, дело пойдёт гораздо быстрее. Их уже передали королевским артефакторам, чтобы создать средство с противоположным эффектом. Своего рода нейтрализатор магии.

Услышав знакомое слово, я не могла не заметить нестыковку в рассказе дознавателя:

– Вы сказали, меня заманили в академию с помощью иллюзии, но ведь я нейтральница и умею их различать.

– А вы точно могли видеть сквозь иллюзию до несчастного случая и приёма регенерирующего зелья? – прищурившись уточнил Бродиус, и я поняла, что ответ будет отрицательным.

Розанна точно не была нейтральницей, иначе хоть что-то написала бы в своём дневнике, ведь иллюзии использовались во время некоторых занятий, и она нередко имела с ними дело.

– Нет, не могла. Всё началось после зелья, – со вздохом признала его правоту.

Дело было не только в зелье. Наверное, та самая поломка в организме, изменившая свойства моей магии, возникла, когда части расщеплённой души, наконец, соединились. Когда-нибудь я об этом тоже расскажу, но пока ещё не готова…

Глава 60

– Может, всё же поедешь со мной? – уговаривала я маму, когда на следующий день меня начали готовить к выписке из лечебницы.

В академии в связи с последними событиями сейчас велись обыски и проверки, так что общежитие было закрыто. Ральфан предложил пожить у него, аргументируя тем, что мне пока нельзя оставаться без присмотра и защиты. Ещё и Инельду натравил, чтобы уговорила, и она от души постаралась.