Наследник пепла. Книга VI (СИ) - Дубов Дмитрий

Я говорил настолько убеждённо, что мне самому всё казалось уже достаточно простой задачей.

— Вариантов просто невероятное количество, — продолжил я. — Что-нибудь придумаем, но киснуть вообще не стоит. Почему ты позволяешь себе находиться в таком состоянии? Уныние — это худший враг любого, будь то человек, демон или какое-то другое существо. Оно пожирает душу человека, не оставляя от него практически ничего.

Аза внимательно смотрела на меня, но ничего не говорила.

А я продолжал:

— Ты что думаешь, легко мне было, когда я находился на Стене и просто замерзал напрочь, стоя в караулах, и мне действительно приходилось включать собственное подкожное отопление? И то я не поддавался унынию. Это совершенно неадекватное состояние. И вот мы там, на Стене, жили. Жили каждый со своими, разумеется, устремлениями. Но каждый из нас понимал, что прожитый день того стоит. Так что живи и не кори ни в чём ни себя, ни других. Когда наступит день смерти, тогда наступит. Но мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы перед этим днём было ещё очень-очень много дней.

Аза сверкнула глазами:

— Какого хрена ты меня вытащил, а? — сказала она с какой-то беспомощной злостью. — Я восемьсот лет жила в своей скорлупе, а теперь начала чувствовать себя живой. И в то же время я чувствую себя ущербной.

— О боги… — вздохнул я. — Женщины, как с вами сложно! Вот я, дурак, блин, хотел порадовать дорогую мне женщину, подарок преподнести, а теперь я ещё и во всём виноват. Кажется, ни хрена не стоило этого делать.

И при этом я внимательно смотрел на неё. И тут она вдруг ожила, вся совершенно изменилась и спросила заигрывающим голосом:

— Подарочек? А какой ты мне приготовил подарочек?

— Так вот же, — я указал рукой на демоническую кобылу, которая стояла поодаль и внимательно смотрела на нас. — Её зовут Искра. Прошу любить и жаловать.

— Кого любить, кого жаловать? — проговорила Искра, подходя к нам.

— Так, давай без уточнений, — сказал я. — Знакомьтесь. Ладно, вам тут счастливо оставаться, а я пойду. Мне готовиться к отъезду надо.

— Так, — сказала на это Искра, — а ты же попрощаться хотел перед отъездом.

— А, точно, — сказал я и стукнул себя ладонью по лбу, словно действительно что-то забыл.

Развернулся, стремительно подошёл к Азе, взял в ладонь её затылок, приблизил рогатую голову к себе и крепко-крепко поцеловал в губы. После этого отстранился, сказал:

— Ну всё, знакомьтесь. Меч Заре верни на завтрашней тренировке, и чтоб завтра на этой самой тренировке была как штык. Понятно?

Я развернулся и пошёл в здание старой резиденции.

При всём том меня одолевали различные мысли. Одна из которых была: «Ну вот нахрена мне всё это? Жил же спокойно, никого не трогал, пытался сохранить семью. А тут мало того, что демоница свалилась мне на голову, так ещё и другую демоницу ей в пару подыскал».

И тут я понял, что уже не один. Невдалеке от меня семенил Резвый. Увидев, что я его заметил, он подскочил ко мне.

— Тебе чего? — посмотрел я на коня.

— Слушай, я, конечно, всё понимаю, ты ради меня старался, — затараторил Резвый. — Ты прям молодец. Я прямо польщён тем, что ты решил как-то мне помочь… — тут он остановился, словно захлебнулся потоком слов, а затем выдал: — Слушай, верни её обратно, а!

— Куда? — мои брови поползли вверх.

— Туда, откуда взял, — жалобно просил конь. — Пожалуйста, верни.

— Не получится, Резвый, — ответил я.

— Почему это? — он был явно испуган.

— Там таких уже не принимают, — я пытался не улыбнуться.

— Как это не принимают? — он даже на месте замер, а затем заголосил. — Да как же так? Это ж невыносимо!

— А ты вообще про кого? — я решил сыронизировать. — Про Искру или про Азу?

— Всех возвращай, — ответил Резвый с чувством. — Достали! Сил моих нет!

— Нет, друг мой, — я покачал головой. — И вообще, чего ты так быстро сдался? И дня не прошло, как ты уже хочешь вернуть всё обратно. Но, нет, я тебе говорю, там возвратов не бывает.

— Да нет, просто ты не представляешь: ну у неё такой характер, к ней вообще не подойти. Ничего не скажи. Я уже жалею о своей беззаботной жизни.

— Ладно, — сказал я, — будете перевоспитывать друг друга. Ты — её, она — тебя. Постепенно, может быть, и притрётесь. А нет — так что-нибудь придумаем.

— Ай, — тяжело вздохнул Резвый. — Мне бы хоть обратно в Тохарскую империю. Там было весело.

— Вот слушай-ка, — сказал я, — давай я на время спасу тебя от женского общества, и чисто мужской компанией поедем смотреть земли, дарованные императрицей моему отцу. Будет время подумать, как раз и отдохнуть. А как приедем — займёмся перевоспитанием.

— Да, да, да! — Резвый внезапно оживился. — Я люблю путешествия, я люблю приключения. Мы увидим что-нибудь новенькое. Мы проведём время с тобой вдвоём, и я буду самым счастливым демоном в мире.

— Вот-вот, — сказал я, — поедем, посмотрим, что там и как.

Мы обернулись, Аза и Искра степенно гуляли по берегу озера, о чём-то болтая.

— А зачем ты тогда просил женщину-то? Я не пойму.

— Ну, я же не знал, что она будет такая, — возмущённо ответил мне конь, но в его голосе всё же проскользнуло восхищение. В этот момент Аза запрыгнула на Искру и, прижавшись к её шее, пустила огненную демоницу в галоп.

— Я тоже не знал, тут уж каких выдали, — сказал я и расхохотался.

Резвому, наверное, предстоит ещё много познать в этом мире.

Совещание у селекционеров.

Тени в зале сгущались, будто живые. Где-то капала вода, смешиваясь с кровью на полу — кто-то из младших демонов недавно допустил оплошность, и теперь его останки медленно стекали в сточную решётку.

Максвелл сидел, откинувшись на спинку трона, вырезанного из черепов поверженных магов. Его пальцы сжимали рукоять кинжала, оставляя царапины на кости. Он был хмурым и говорил значительно резче, чем обычно. Сразу было видно, что его не устраивает сложившееся положение дел.

— Итак, — проговорил он, оглядывая собравшихся. — Вирго умер, перед смертью успев отправить мне немаловажную информацию. Муас в империи есть, и мы должны его добыть.

Глаза демона горели, но в них светился не энтузиазм, а угроза.

— На данный момент это — сейчас основная наша задача. Благодаря муасу мы, наконец, сможем прикончить Азарета и его щенков. Что у нас по Альпам?

Командующий военными операциями селекционеров Милес встал, его доспехи, сваренные из пластин демонической стали, лязгнули.

— Люди заперли перевалы. Наши отряды застряли, как шакалы в капкане.

— Краткий анализ, почему так вышло? — голос Максвелла напоминал скрип ножа по камню.

— Молниеносные атаки были хороши при первых ударах, дальше всё решила логистика. Хоть люди и слабо одарены, по сравнению с нами, но у них появились летательные аппараты, которыми они осуществляют переброску своих одарённых. Пока мы пешком пробираемся по льдам и снегам, они летают и успевают выстраивать на нашем пути стены, заваливать ущелья.

— Что вы предлагаете? — поинтересовался в связи с этим Максвелл.

— Предлагаю увеличить количество воздушных всадников, чтобы уничтожать человеческие летательные аппараты. Пока в полной мере с ними могли справиться только менталисты, заставляя идти на таран скал. Но с потерей менталистов противопоставить людям становится нечего.

— У кого есть какие предложения?

Тут поднялся Кайго, молодой офицер с лицом, изуродованным шрамами от человеческого огня.

— У меня есть идея.

Все повернулись к нему.

— Мы уничтожаем их аппараты… а зря, — Кайго указал вглубь территорий за пределами Стены на карте. — Один целый дирижабль — и мы проникнем в тыл. Не через горы. Через небо.

В зале прокатился ропот. Судя по всему, об этом уже думали, но вслух высказывать не спешили. А тут молодой демон решился на это.

— Менталисты сломят волю не только экипажа. Мы заставим людей открыть ворота какого-нибудь отдалённого форта, — глаза Кайго горели. — Одна крепость в наших руках — и вся их линия обороны рухнет. Нескольких сильных менталистов нам вполне хватит для того, чтобы удержать целый участок фронта открытым для проникновения легионов низших.