Моя Академия (СИ) - Син Евгений

Да, амулет показал ноль процентов демонизации, но с этим деревом все равно что-то не так. Реакция ненормальная. Вижу, как по краю тумана рассыпаются маленькие вихри.

— Внимание! — громко кричу. — Марк, сеть на два часа!

Ребята подрываются и сбрасывают с себя оцепенение. Марк автоматически, не задумываясь над моими словами, создаёт серебряную сеть. Она ударяет туда, где я вижу больше всего завихрений эфира.

Раздаётся истошный визг. Из тумана кусками вываливаются мелкие монстры. На взгляд не разберешь, кто они такие: то ли большие крысы, то ли такие же огромные кроты.

В тумане их пряталось очень много, но сетям Марка, в общем-то, безразлично. Мелких монстров сети сразу перерабатывают в фарш. Ребята трут глаза руками и часто моргают.

— Спасибо, Ларик! — Аглая снова присоединяется к девчонкам. Может, и не все потеряно.

Выдвигаемся дальше. Проходим мимо сухого пня, и я беззлобно пинаю остов. Хочется таким образом поставить точку. Пень разваливается на щепки, а из самой сердцевины вываливается шершавый камень. Сразу проверяю его на заражение — снова нулевой уровень демонизации. А вот поправить лезвие ножей, мне кажется, с его помощью можно. Забираю с собой сердца пня. Так, я про себя называю камень. Настоящий трофей.

Каменюка вполне обычный, ничем не отличается от обычного булыжника, разве что, чуть шершавый. Как раз такой пригодится для обработки ржавчины на металле.

В дороге поглядываю на Аглаю. От приступов не осталось и следа. Видно, что девчонка чувствует себя вполне сносно.

И ведь как в воду глядел. Нормальное адекватное состояние нашего менталиста нам пригождается почти сразу.

На нас раз за разом напрыгивают мелкие стаи монстров. Их приближение Аглая теперь чувствует заранее и безошибочно указывает на эти скопления своему напарнику. Точно таких же или похожих Марк уничтожил серебряными нитями в тумане. Нападения случаются все чаще и чаще, но морока больше не видно. В прошлый раз мы все же слишком засиделись у костра.

И если в начале пути нам приходилось останавливаться, чтобы уничтожить этих кротокрысов**, то сейчас мы справляемся на ходу. Аглая приноровилась их замедлять, а Марк кидать сети, не замедляя шаг. Всё это сильно снижает риск путешествия и ходьбы по туманному коридору.

— Как думаете, сколько сейчас времени? — как всегда, задает свои неуместные вопросы Аглая.

Все пожимают плечами. Никто не знает. Как долго мы идем, непонятно. Зримой смены дня и ночи здесь нет. Только лёгкий свет самого тумана и постоянное шевеление эфира. К нему успеваю привыкнуть. Понимаю, что никто этих завихрений, кроме меня, не видит. Просвещать никого не собираюсь — лучше от этого никому не станет.

Кроме тропы впереди, и тумана по сторонам, ничего не видно. У меня складывается ощущение нереальности происходящего. Я бы даже сказал, искусственности. Просто не могу поверить в эту картинку. Возможно, именно это чувство помогает мне держаться. Ну а на моей уверенности держатся и все остальные.

Стоянки проходят в основном без происшествий, и все немного выдыхают. Вот только рано.

— Олеся! — слышу крик рыженькой.

Оборачиваюсь на звук и вижу, как на Олесю прыгает крупная гадина. Четыре мощных лапы, вытянутая морда. Похожа на собачку из коридора. Монстр разбивает Олесин щит на сотни или тысячи капель. Всё происходит настолько быстро, что девушка среагировать не успевает. Она застывает в тысяче разбитых воздушных капель.

Собачка, безусловно, получает то, за чем пришла — пулю в черепушку. Шансов пережить выстрел из слонобоя мало. Ни одному монстру это еще не удалось.

Главное здесь — другое. Главное то, что Олеся именно в этот момент понимает, что она может заставить каплю воды зависнуть в воздухе. И не одну каплю — все до единой. Девчонка удерживает их в воздухе и контролирует. Олеся замирает на пару минут, чтобы погрузиться в свои ощущения. Мы молча наблюдаем и стараемся не спугнуть. У каждого случались такие моменты.

— Есть идея, — предлагает Марина.

Идеи рыженькой всегда годные. Олеся пробует контролировать капли, и это дается ей без труда. Капли разлетаются в стороны по одному маху руки. Молния Марины проскакивает между каплями никак не хуже, чем через сплошную волну. Такая двойная атака намного эффективнее.

Марина предлагает видоизменить схему: Олеся запускает в воздух мелкие капли, почти туман, но чуть покрупнее. А рыжая в случае опасности направляет молнию туда, куда покажет ей Аглая. Она чувствует приближение монстров намного лучше, чем остальные. В общем, девчонки тоже становятся крайне эффективной боевой единицей.

Мы же с Максом пока менее эффективны, чем остальные ребята. Макс никак не может видоизменить свою единственную технику — ловушку так, чтобы она активно наносила урон. Зато с помощью ловушек он прекрасно задерживает любых наземных существ.

— Смотри, — показывает Макс на очередной стоянке.

Пока все выдыхают, он тренируется. Вижу, как сзади нас вырастает огромная яма. Сквозь землю прорываются острые каменные колья. По команде Макса они хаотично выстреливают вверх сантиметров на десять. Из-за чего обойти ловушку становится нетривиальной задачей. Собственно, монстры её и не обходят.

— Сделай еще одну рядом. На всякий случай, — говорю ему.

Мы специально оставляем ловушки позади себя. Возвращаться смысла нет, а так хоть затормозим гадов, нападающих со спины. Да и первое время ловушки помогали понять, не ходим ли мы по кругу.

Ловушки Макса помогают неплохо сэкономить патроны. Все чаще пользуюсь метательными ножами. Во время наших дежурств мелкие гады напарываются на колья, заранее облегчая моё участие. Очень удобно. Другое дело, что сталь на ножах катастрофически стачивается. Каждое применение ножа сравнимо с месяцем лежания в ржавчине. Дело двигается, и постепенно мне всё меньше и меньше приходится стрелять.

А я… я привыкаю к постоянным завихрениям тумана. И очень скоро на любые подозрительные вихри реагирую автоматически.

Если мы с Максом в охране, то ставим ловушки. Если идем по тропе — Марк или Марина посылают свое убойное в те места, что я обозначаю. Чаще, конечно, Марк — его серебряные нити вылетают мгновенно и крошат всё на своем пути.

Конечно, у девочек получаются более разрушительные вещи, но, к сожалению, на их воплощение нужно время. Марк в конечном итоге, за последние дни доводит свои техники практически до автоматизма.

— Мне бы так, — говорит Марина после очередного клубка нитей.

Монстры превращаются в фарш, а мы без остановок идем дальше.

— Ты тоже научишься контролировать свою технику, — успокаиваю рыжую.

Я хорошо помню, что говорил завхоз на этаже, и постоянно напоминаю об этом ребятам. Тренировки и время. На самом деле, постепенно у Марины заряды получаются всё лучше и лучше. Особенно когда она начала сознательно изменять количество магии в молнии. С этого момента пошел резкий прогресс.

Благодаря постоянным сражениям мы не становимся сильнее, но становимся опытнее. Сам не замечаю, как в какой-то момент мне уже не нужно разговаривать, достаточно только показать. Мы настраиваемся друг на друга настолько, что начинаем работать чётко и без слов.

Мы ощутимо меняемся. Что именно происходит — непонятно. Не знаю, сколько мы времени идём по этой тропе. Дни сливаются практически в один — просто очень-очень долгий день. Ребята прогрессируют гигантскими шагами, так же как и я. Нащупать свой источник у меня всё же получается. Так же, как и эти закономерности.

На привалах расспрашиваю товарищей о том, как происходит у них. Нечто общее вырисовывается у всех.

— Я чувствую свой источник в груди, не во всем теле, — говорит Аглая.

Остальные соглашаются. Я тоже стараюсь понять свои ощущения с точки зрения других магов. Всё-таки магом-то я точно являюсь, но пока непонятно каким. И резерв чувствую, но не совсем так, как ребята. Резерв после каждого выстрела действительно уменьшается, но тут же восполняется обратно. А если монстры сильные, к примеру, как паутинник, то после исчезновения части резерва, он восполняется в разы быстрее. До тех пор, пока не чувствую, что меня распирает от количества сил.