Проснуться однажды или всё началось с измены (СИ) - "ТиссОль"

- Иван, ты не знаешь сколько Фрол заплатил за новую обставку замка? Если не знаешь, то позови его, пожалуйста. Вот, когда гранда Аллийя оплатит всё, что захотела с собой забрать, тогда их и выпустите.

Иван, пряча улыбку, слегка склонил голову и было дернулся в направлении двери.

- Платить! Мне платить за мою же обставку! – уже тише, но всё же достаточно громко произнесла свекровь.

- Конечно, гранда Аллийя! Мы всё это покупали, поэтому вы можете только выкупить у нас. Или теперь благородные гранды на пенсии промышляют воровством и грабежом? – обратилась я к ней, не обращая внимания на употребление слов из моей прошлой жизни. К счастью, на них никто не обратил внимания, потому что слова воровство и грабёж были и так всем понятны.

- Да как ты …! Да, я! - пыталась подобрать слова свекровь.

- Мама, я что не смогу забрать все вещи из того короба?! – указала пальчиком на предмет своего прихватизательства золовка.

- Вещи из того короба уже проданы бранну Тихомиру. Надеюсь, вы не уподобитесь вашей мамочке, гранда Лилийя и не станете обкрадывать почтенное семейство Севериян?

Золовка, топнула ножкой и от досады прикусила пухлую губку, а с лестницы послышался облегчённый вздох.

- Ну, а чтобы не задерживать ваше отбытие, я, как щедрая и радушная хозяйка замка Карминь, разрешаю вам, забрать с собой вещи из ваших комнат. Только имейте в виду, что в следующий ваш приезд, комнаты останутся в том виде, в котором вы их оставите сейчас, - обратилась я к свекрухе и ко, надеясь, что они заберут всё, что можно и больше не покажут и носа сюда, по крайней мере до возвращения Вита. – А вы, гранда Лилийя, можете заказать у Ниссы вещи, которые вам приглянулись. Они всё сделают как пожелаете. И да… не забудьте оставить половину оплаты!

- Что? Маменька!

- А самовар? – перебила вопли дочери свекровь.

- А самовар не предмет ваших гостевых. Да и вообще, теперь это достояние респ… эм… Октрийи. Вы сможете его купить в Демии. Обратитесь к дядюшке Борьяну, он вам подешевле продаст – по-родственному.

Примерно через час, а может и чуть больше, карета свекрови и возки с мебелью отъезжали от замка.

Надеюсь, до осени родственнички тут не покажутся, потому что спать на голом каменном полу очень неудобно.

Глава 66

После отъезда всех незваных и нежданных гостей жизнь в замке потекла своим чередом с той лишь разницей, что заметно похолодало. И это я про нахождение внутри. А вот то, что творилось снаружи и словами не передать! Мело так, что даже в замке можно было слышать завывание не то снежной бури, не то блуждавших где-то рядом с замком диких животных.

Радовало то, что замок стаял на холме и был обнесён высокой стеной, потому что окружавшая этот холм речка замёрзла и к стенам можно было добраться кому угодно. Конечно, люди в такую погоду сидели в своих жилищах, а вот дикие животные могли пробраться и к замку, и в замок не будь защитной стены.

Я, как единственная владелица пёсиков, по той причине, что они так и не подпускали к себе никого кроме меня, занималась и выгулом, и кормежкой своих питомцев. Иногда мне помогал Федор, которого они почти принимали, но большая часть заботы за теми, кого приручила, лежала на мне. Поэтому я три раза в день выводила их на прогулку. Ну как выводила, выпускала их из своего закутка и ожидала возвращения обратно, потому что намело так, что пройти было почти невозможно. Зато мои мохнатики, которые становились всё больше похожи на каких-то собакомедведей с длинной шерстью, которых я назвала Тишка, Мишка и Машка, наслаждались возможностью покувыркаться в сугробах и побегать вокруг замка без моего контроля. Как ни странно, но стоило мне их только позвать, как они почти сразу прибегали обратно ко мне. Как они улавливали мой зов в такую метель, оставалось загадкой, но радовало то, что они всегда возвращались, садились рядом и, нетерпеливо помахивая хвостиками, ожидали команды «гулять» или «домой». Так я стала отпускать их побегать по призамковой территории почти на целый день, запуская во внутрь только покормить и на ночь. Можно было бы их отпускать гулять на целую ночь, но несмотря на то, что они уже были почти как среднего размера собака, и это им было примерно месяца три-четыре, я не хотела их отпускать так надолго и почти бесконтрольно. Всё же это ещё хоть и уже довольно-таки большеразмерные, но щенки. А вдруг какой зверь за стену проберётся и ни я, ни кто из служивых не услышим и не спасём. Нет, так рисковать я не могла, да и привязалась я к ним.

Там дома у меня не было возможности завести домашнюю животинку, а тут вот она появилась и я так к ним привязалась, что даже не замечала ранние подъёмы и выходы из замка в такую непогоду. Пёсики, надо отдать им должное, были спокойными, никого особо не донимали и ни к кому не приставали, порыкивая время от времени на появляющихся у них на дороге замкочадцев, но не лаяли и не кусали. Поэтому я и не боялась отпускать их почти на целый день – пусть набираются сил, а холод им с таким мехом не страшен.

Несмотря на то, что никто никуда из замка не выходил, особого сидения от безделия в замке ни у кого не было, потому что каждый занимался своим обычным делом. И только ближе к вечеру, когда все насущные дела были сделаны, мы как обычно садились у камина, где было теплее всего, и занимались различным рукоделием, благо всё необходимое для этого, мы закупили заранее.

За такими посиделками я заметила, что две приехавшие из Уречья беременяшки ничего не делали для будущих детей. Не знаю когда им рожать, но, судя по хорошо округлившимся животикам, ждать осталось недолго, а они ни пелёночки, ни шапочки, ни пинеточки – ничего не делали для скорого появления деток. Для меня это было странным, потому что обычно у нас начинали готовиться к рождению ребёнка, начиная месяца с седьмого, а некоторые и раньше. У меня самой там детей не было, но все мои родные и знакомые начинали закупаться за два-три месяца до появления малыша. А эти ни сами ничего не делали, ни просили кого помочь или связать, или сшить, или сделать люльки, или что-то ещё, куда можно укладывать маленьких. Для меня это было более, чем странно.

- А вы, что же, не собираете никакого приданого для будущих малышей? – обратилась я как-то к Арье и Ганьке, которые сидели вместе со всеми и вязали что-то большое для себя, явно не для младенцев.

- Какое придавание? Мы не собираемся никого придавать, просто отдадим в куэн по рождению и всё, - ответила Арья, а Ганька кивнула, подтверждая её слова.

Ну, вот и как это понимать? Нет, то, что я опять ляпнула, не подумав, а тут, видимо, нет такого слова, да и про куэн - это я поняла. А что она имела в виду своим придаванием? Это предать или придать? И как это понимать?

- Я хотела сказать, что вы не готовите заранее ничего для одёжки деткам, - всё же уточнила я свой вопрос, обдумывая, как бы узнать смысл непонятного слова, произнесённого Арьей. – У нас …, - делая паузу и как бы намекая, что у нас – это на юге. - Так обычно называют приготовленную одежду перед появлением малыша.

- А это, - многозначительно протянула Арья. – А я думала вы про передачу ребёнка куэну, а не про донн.

- Значит на севере это называют донн? – допытывалась я.

- Вас союзовали сразу после куэна, куда и отдали, скорее всего очень рано, вот вы поэтому и не знаете, что донн девочкам обычно начинают и собирать, и готовить ещё с рождения, - пояснила мне Бранна Эллия, которая, как и мои компаньонки, тоже не пренебрегала рукоделием. – Отец откладывает золотые рюмей, ну или какие сможет, чтобы отдать половину союзнику, а половину дочери. Мать собирает одежду для дочери, для её союзника и для первенца, да ещё что надо в дом. Это на первое время, а там уже какой союзник, какой в союзе уклад, так и будет, но на первое время что нужно уже есть. Это всё должно быть в донне у молодой союзницы.

- Я этого не знала, - как-то тихо произнесла я, понимая, что я досталась гранду в полном смысле «гол как сокол». – У меня не стало мамы в раннем возрасте, так я и оказалась в куэне, а там …