Проснуться однажды или всё началось с измены (СИ) - "ТиссОль"

- А зачем тебе пенёк, если можно сделать маленькую бочку из планочек, которых можно нарезать из любых пеньков, - предложила я, видя, как засиял и погас взгляд местного малолетнего умельца.

Я нарисовала на дощечке как примерно должна выглядеть маслобойка и как можно соединить планки.

- Не получится, - ответил расстроенный ребёнок. – Я не смогу соединить планки плотно как в настоящей бочке, всё равно будут щели и всё вытекать. Я ж не бочкарь.

- Ну, так мы её положим в воду, дерево распухнет и щелей не останется. Ты попробуй сделать, а потом увидишь, что ничего не будет вытекать.

Так у нас на кухне появился новый инструмент, с помощью которого мы спасли Манью от страданий из-за своего расточительства.

- А как вы узнали, что дерево разбухает, если находится в воде какое-то время? Это знают разве что бочкари и водоходцы, а вот вы откуда? – спросил у меня как-то бранн Саввояр.

Ну, что я могла ему ответить? Что это знает любой школьник? Только тут такой диковинки не было, а обучают ли бочкарному делу и водоходству в куэнах я не знала. Может, конечно, и обучают, но точно не девочек, а тем более юных бранн. Поэтому я только мило улыбнулась ему в ответ, робко пожав плечами. Сказать ему что-либо внятное по этому поводу я не смогла. Да и какой смысл говорить? Лучше уж не ответить на один вопрос, чем потом пытаться отбиться от любопытных расспросов, по поводу внезапно раскрывшихся новых знаний, которых у меня не должно быть. К моей великой радости, он не стал развивать эту тему, бросив на меня странный изучающий взгляд.

Несмотря на то, что всё моё время было почти расписано по минутам, я всё же старалась раз в два-три дня уделять немного времени на обсуждение насущных замковых вопросов с Фролом и удельных вопросов с Матфейем.

Так я узнала, что духоприказчик это никто иной, как местный аналог хирурга-травматолога-анестезиолога в одном лице. Как оказалось, люди тут практически не болели, потому что получали все необходимые прививки, то бишь иммунитет, во время церемонии одевания спарр, ну и от родителей при рождении.

Вот не зря мне показалось странным, что спарры не одевали на руку, палец или ещё куда, а буквально вживляли в уши. Оказывается, с проколом в организм поступала какая-то универсальная прививка от всякой заразы и не только. А вот такие внешние повреждения как порезы, переломы, ожоги и подобные различные ранения устранялись, то бишь лечились, духоприказчиками за определённую плату, естественно. В каждом вече, ну и куэнах, конечно же, были свои духоприказчики, которые или выезжали на вызовы в окрестные города, сёла и веси, или пострадавших привозили в ближайшие вече или куэны. Тем же, кому всё это было недоступно, по тем или иным причинам приходилось выживать самим. Только вот как? Пока мне встречались только обычные здоровые люди без видимых увечий. А разве такое бывает? Вот я и задумалась, если такое происходит, то…, где тогда все эти люди? Надо будет поговорить с Антоном, он-то должен знать.

Так что и роды тоже проходили под их же присмотром и, если что-то шло не так, то они помогали, а если всё нормально, то и не вмешивались.

Я уже решила, что буду присутствовать на родах, чтобы посмотреть, что и как. А вдруг и мне придётся тут рожать? Так хоть буду знать, в чём состоит роль духоприказчика.

Да уж, нужно быть очень осторожной, чтобы не дай бог, не порезать чего или не сломать, а то пока прибудет этот духоприказчик ты и дух отдашь. Хотя, у меня теперь имелся свой собственный уреченский … и даже не один, но всё же нужно не забывать, что, несясь сломя голову, можно её и вправду сломать. Осторожность тут нужна во всём, но местным спиртом я всё же на всякий случай запаслась Мало ли, зачем понадобится.

Ну и самым знаменательным происшествием, случившимся как раз в конце этого месяца, стали мои личные и совсем нежданные гости. А я уже и не знала, что и думать, потому что за всё время моего здесь нахождения ничего подобного у меня не было. Поэтому я и гадала: или тут такого нет вообще, или нет только у меня, или больная я, или беременная. Не зря же второй муженёк сетовал, что Мигуил и тут отличился, а дядька даже собирался себе забрать возможные последствия. Хотя, никаких видимых признаков беременности или болезни я у себя не замечала, а скорее наоборот, была бодра и весела и даже в весе набрала. А тут вот – здрасьте, вам. Одно радует, детей в ближайшем будущем можно не ждать, во всяком случае своих, а как быть с приёмными – есть ещё время всё обдумать.

Ну вот и закончился месяц заточения, а теперь можно и в город съездить на малый торг, посмотреть не появилось ли что новое, да забрать заказы для местной детворы. Зима, конечно, ещё не закончилась, но уже нет таких ветров и метелей, можно и в Уречье съездить, посмотреть, что уже готово и что ещё нужно доделать. На начало местного весеннего межсезонья у меня большие планы.

Глава 68

Моей самой первой вылазкой из замка после месячного заточения была всё-таки поездка в Уречье. Город не убежит, а вот что и как у меня в уделе было важнее. Нужно было увидеть своими глазами как уреченцы пережили этот месяц, что уже готово из моих заказов, что нужно для окончания зимы и к началу весны, ну и пообщаться с жителями и узнать последние новости. Я с нетерпением ждала встречи и разговора с моими новыми приобретенными жителями, которых я буквально увела из-под носа у куэнцев, ну и ещё со старостой, а по совместительству владелицей кузни.

Интересно, как её называть? Был бы мужчина, то кузнец, а вот если женщина, то как? Женой кузнеца её не назвать, потому что его у неё нет, только сыновья. Кузнечиха? Как-то не очень, а как по-другому и не знаю. Язык, что ли стала забывать? Надо посмотреть сколько Димитрий и Дёмий сделали за это время бумаги, да начинать вести небольшие заметки - так, на всякий случай.

Первая после более чем месячного перерыва поездка в мой удел была и дольше по времени, и сложнее, чем прежние. Как оказалось, миры хоть и разные, а проблемы, да и не только они, схожие. В это раз дорога была полностью заметена и совсем не накатана, поэтому приехали мы туда, а скорее притащились, только к вечеру, хотя и выехали из замка рано утром. Мне бы сразу у древяльщиков заказать сани или какие повозки на полозьях, а я только санки да лыжи для детей. Вот теперь и пожинаю плоды своей же недальновидности. Откуда ж мне было знать, что тут всё так запущенно, вернее, заметено будет. Интересно, как раньше дороги расчищали? И ведь ездили тоже на лошадках, накатывали их заранее что ли?

Всё на что хватило сил по приезду, это перекусить, обтереться влажной тканью и спать. Дорога нас вымотала настолько, что больше ни на что, ни у кого не осталось сил. Все разговоры и встречи я отложила на завтра.

В этот раз со мной поехала бранна Сиверей, как обязательная компаньонка, конечно же Нисса, куда уж без неё, Матфей и трое служивых, один из которых был за кучера. Как было ехать верховым по таким сугробам, я не представляла, но то, что нам в этой коробке было несладко, я почувствовала не только всеми имеющимися у меня костями и мышцами, но даже и волосами. Хорошо было только пёсикам, которых в этот раз я взяла с собой. Они мне были нужны для очень важного дела. Конечно, они хоть уже и здоровые, но всё же ещё совсем щенки. Им и года ещё нет, думаю месяцев шесть-семь. Однако, я надеялась, что моя задумка получится, а нет, так хоть просто прогуляются. Оставлять их в замке одних почему-то не хотелось, да и привязалась я к ним и какая-никакая, а охрана.

Утро следующего дня началось, как только забрезжил первый свет и я, как бы мне ни было «приятно», а говорить, что всё болело нет смысла, едва проснувшись и наскоро позавтракав, сразу понеслась по делам. Тут-то я и увидела, как в Уречье расчищали местную площадь и ведущие к ней дороги.

Оказывается, в уделе были две здоровенных лохматых лошадки, а скорее лошадищи, примерно раза в два больше, чем те, на которых мы приехали. И вот эти два лошамамонта и тянули ствол какого-то большого дерева, раздвигая снег по обе стороны. Было видно, что даже такие исполинские животные справлялись с такой несложной работёнкой с трудом.