Бездушиш (СИ) - Рымин Андрей Олегович

— Мне везёт на Ключи, — подтвердил хриплым безэмоциональным голосом Манс. — Давно красных не брал.

И ещё одна странность. Они второй век служат Сону. Каждый новый наместник наследует имя предшественника? У местных же нет, ни отмера, ни гарантированного срока молодости, определённого установленной продолжительностью жизни конкретного пояса. Семена тоже не могут продлить жизнь уроженцев Ойкумены. Они, что же, здесь все — долгожители? Вопрос важный и требует ответа.

— Подождите, — остановил я собравшегося ещё что-то добавить к своей речи Бродена. — Как вы можете служить столько лет одному и тому же наместнику, если настоящие люди не способны отодвигать старость? Или Сон — это вовсе не имя?

— Ты ему ещё не рассказывал? — повернулся к Бродену Вилли. — Это ведь самое интересное.

— Не успел, — пожал тот плечами. — Дело в том, Эндор, что у ойкуменцев, сиречь настоящих людей, тоже есть возможность отсрочить приход своей старости. На Поясе Жизни влиятельные и очень богатые люди могут покупать у Хранителей Равновесия так называемую «Долгую Молодость». Знать, первейшие богачи и старшины Ордена постоянно продлевают свою жизнь. В чём там фокус — не спрашивай. Это держится в тайне. Знаю только, что платят они за это огромную цену жемчужинами, семенами, бобами. В общем, всем тем, что берётся из сердец убиваемой, в том числе нами, нечисти. Не знаю, сколько именно наместнику Сону лет, но он точно значительно старше меня.

— Хорошо хоть, плодиться такие не могут, — ввернул мысль Дункан. — Ну, купившие молодость. Представь, скольких наследников он бы успел настрогать. Тут бессмертие их с нами уравнивает. Ихние бабы от нас тоже не могут зачать. Но мы ладно — у нас нет души…

— Дунк!

— Молчу.

Звёзды… Вот они где… Теперь ясно, зачем Братство при помощи тайной службы Порога переправляет на север Источников из пояса в пояс. Сложить «два» и «два» не составляет проблем. Это точно оно.

И всё сразу становится на свои места. Обосновавшимся на Ойкумене Вилорам не нужно самостоятельно собирать семена и бобы, что есть риск, труд и время. За них это делают добравшиеся сюда по Пути дураки. И богатство, и власть конклава над местной элитой держится на торговле источниками. Этот гигантский, охвативший весь континент конвейер, винтиком которого временно стану и я, бесконечным потоком гонит нужные Идущим ресурсы на остров Хранителей Равновесия.

Так кто же вы такие, Вилоры? Служители Храма, поднявшиеся на вершину иерархической лестницы Братства? Порожники, обманувшие в своё время систему, перестроив её под себя? Создатели Пути? Нет, в последнее я ни за что не поверю. Планетарная полоса испытаний слишком сложна. У меня нет сомнений в том, что Вилоры — всего лишь присосавшиеся к нормально функционировавшему организму паразиты, умудрившиеся заставить работать его на себя.

Отмер, Ключи, норы — всё это не важно. Теперь, когда у меня, наконец-таки, появилось понимание того, как тут всё устроено, я знаю, что мне делать дальше. Меня ждёт свой путь, и он будет гораздо короче, чем вечность, которая раньше или позже, но обязательно так или иначе убьёт всех этих людей, польстившихся на красивые обещания служителей Храма. Путь — это не только полоса испытаний планетарных масштабов, но и настолько же глобальный обман. Вот только в том нет вины создателей этой сверх сложной системы. Таким его сделали Хранители Равновесия. Возможно, даже самопровозглашённые Хранители Равновесия, что не так уж и важно.

Ойкумена — тупик. Братство гонит сюда себе новых рабов бесконечным потоком. И пусть гонит. Мне до всего этого нет никакого дела. Там, где застревают все прочие Идуны, я сумею пройти. Моя цель — добраться до Вершины, и я это сделаю. Остальное неважно. В продвижении на крайний север планеты однозначно есть смысл. Будь Вершина пустышкой, Вилоры бы так отчаянно не стримились бы попасть туда. Раз того объёма протоэнергии, который имеется на Ойкумене, мне недостаточно для того, чтобы покинуть планету, значит альтернативы движению к Вершине для меня по-прежнему не существует. Я обязательно доведу начатое до конца.

Ещё три часа мы болтали о разном. Переключившийся на обсуждение жизни в провинции Джи и конкретно в Сендае разговор сразу скатился с интересных для меня тем на бытовые подробности. Единственное, что я смог выспросить важного для себя — это Орден и всё, что с ним связано. Информации мало. Опутавшая густой сетью всю Ойкумену организация, и правда, не имеет отношения к Серому Братству, как я думал раньше. Орден Света — это что-то другое, из древнего. Он сам по себе.

Паладины — не слуги Вилоров, но партнёры по общему делу. В разбросанных по всему поясу храмовых школах нестареющие наставники учат тысячи и тысячи адептов на Воинов Создателя. Как именно учат бездушным неведомо. Мои новые товарищи по отряду Бродена знают только, что им самим получить от Единого Светлую силу нельзя, а раз так, то и смыла нет разбираться что там и как у орденцев. Вроде ловят какую-то ману, из которой сначала ткут себе Благословенную Броню, а потом из всё той же маны создают свои плетения.

Всё это очень долго и сложно. Сумевший ощутить токи маны послушник потом долгие годы перековывает себя в паладина. Именно Благословенная Броня превращает местных слабаков в очень сильных и ловких воинов. Беда в том, что лишь единицы из сотен способны открыть свои чакры и почувствовать ману. Приходящие в храмовые школы ученики с малых лет тренируются в ожидании просветления. Медитации, особая диета, различные обеты и ритуалы.

Хочешь знать больше — спроси у самих паладинов. Вот завтра вернётся из города отгуливающий свой выходной Кепта — и выступаем в поход. Как всегда, с нами будет и парочка Светлых. Своих тайн не откроют, конечно, но, что можно, расскажут. Потерпи, принц.

К концу посиделок ко мне уже мало кто обращался по имени. Эндор в прошлом. Теперь я для них просто Принц — прозвище приклеилось намертво. Расходились по комнатам мы пусть ещё не друзьями, но уже точно хорошими приятелями. Позабывший не только, как мы с ним недавно рубились, но и про свой проигрыш Ключа Дункан провожал меня, панибратски положив мне на плечо руку.

— Не переживай, Принц, тебе у нас понравится, — продолжал на ходу развивать поднятую ещё на выходе из «болтальни» тему мой новый товарищ. — Может, нас и несильно тут любят, но боятся и уважают, а это тоже дорогого стоит. Кроме хозяина нам никто не указ. Соблюдай закон, и вопросов к тебе не будет. А в Сендае заняться чем есть. Развлекухи полно. Жрачка годная, бухло доброе, девки на любой цвет и вкус. Поискать — и без денег дадут, а уж если за деньги…

Хохочущий Дункан остановился у двери моей комнаты. Нет, всё же напомню. В почти уже собранной мозаике не хватает всего пары фрагментов. Не хочу ждать до завтра.

— Ты обещал рассказать мне какую-то неофициальную версию…

— Тссс! — прижал палец к губам мгновенно посерьёзневший хельмец. — Давай у тебя.

Мы зашли в мою комнату и закрыли за собой дверь.

— Вспомнил значит, — опять натянул на лицо маску хитрого заговорщика Дункан. — Ты прав — раз уж начал, надо закончить. Будем надеяться парни, у кого Слух в дарах, не заложат Бродену. Шучу, — хрюкнул он, посчитав, что меня испугал. — Никто нас не будет подслушивать. Здесь все свои. У нас так не принято.

— Ты говорил, что Путь Искупления — не единственный путь, ведущий на Истину, — напомнил я.

— Есть ещё один, да, — вздохнул Дункан. — Только он не про нас. Серые Братья тоже стремятся к Вершине, но у них другой Путь, не наш. Мы привыкли к тому, что храмовники направляют нас от пояса к поясу, и никто не задумывается, как они сами попадают на Твердь, Сушь и тем более на Ойкумену. Ты встречал на Воде Серых Братьев, дерущихся, как и все, добывая победы?

— Точно не скажу. Мы редко общались с соперниками.

— Там их нет, уж поверь, — фыркнул Дункан. — Зато здесь Серых тьма. И они — не настоящие люди, не местные. Такие же бездушные, как и мы. Никто старых Братьев не видел. Все сплошь молодые. Я не знаю, насколько велик их остров, но, судя по количеству кораблей, приплывающих оттуда к берегам остальной Ойкумены, он уж точно не маленький и народу на нём полно. Думаешь: как такое возможно? А я знаю как.