Тьма. Том 5 (СИ) - Сухов Лео

— А если не подчинятся? — спросил один из дежурных.

— Тогда разрешаю… — начал Теплостанов.

— Это мирный теплоход, гын корабел! Там русские и греки на борту!

— Да пусть хоть навалом его останавливают! Мне насрать! — рявкнул Теплостанов, зыркнув на подчинённых. — Двадцать-три-двадцать-четыре не должен уйти! Ясно?

— Что-то происходит, наварх! — глядя на показания простенького радара, обратился дежурный к капитану корабля.

— Что происходит? — уточнил тот.

— Только что появились корабли на юге! Много, наварх! — ответил дежурный.

— Русские? — нахмурил брови капитан.

— Нет, наварх, их чёлны я видел. Это наши, имперские. И их здесь много, десятки…

Капитан замер. Империя нередко устраивала провокации русам. Как, бывало, и русы этим делом не брезговали. Здесь, в Греческом море, никогда не было совсем уж спокойно.

Но десятки имперских кораблей у границы русов? Такое на памяти капитана было впервые. Его судну повезло: они находились у самой границы, готовясь сворачивать к Тьмутараканску… Теперь же у них возник неиллюзорный шанс быстрее прорваться домой.

Он и так задержался на два дня из-за закрытых границ.

Однако… Границы на его памяти русы тоже не перекрывали. В голове капитана проносились панические мысли, одна за другой.

И что делать?

— Наварх, отметки сближаются! — нервно оповестил дежурный.

— Прежним курсом упрёмся прямо в корабли русов, — заметил рулевой.

— Я услышал тебя, триерарх… — кивнул капитан.

Могла ли начаться война? Могла ли его родина вдруг напасть на русов? Отношения между двумя ортодоксальными гигантами никогда не были ровными. И конфликты случались.

«Неужели мне не повезло попасть в самое пекло? — подумал капитан. — И что делать? Прорываться или отойти в руки русов?».

Будь у него грузовой корабль, он бы, пожалуй, рискнул пойти на прорыв. Но у него на борту находились люди, простые отдыхающие… Если империя устроила очередную провокацию, никто не погладит капитана по голове за решение рискнуть.

Значит, всё-таки надо идти в Тьмутараканск. А если война?..

Сколько подданных империи, если не рискнёт, он обречёт на унизительный плен в лапах северных варваров? Сколько им придётся ждать возвращения домой?

Но жизни пассажиров были важнее.

— Кому суждено утонуть, того не повесят, — вздохнул капитан, принимая решение.

— Что, наварх? — переспросил рулевой.

— Право руля, триерах! Уходим в Тьмутараканск! — проговорил капитан.

Но корабль не успел изменить курс. Прочная дверь рубки содрогнулась раз, другой… А потом её вынесло воздушным плетением, сбивая с ног матроса и охранника.

— Я приветствую вас, почтенные! — в рубку вошёл представительный грек с кучерявыми волосами и короткой бородой. — Кажется, мы с друзьями успели вовремя.

— Кто вы такие? — уже догадываясь об ответе, спросил капитан.

— Монокурс, — мужчина не шевельнулся, но в воздухе засияла эмблема корпуса разведки, который и назывался «Монокурсом». — Берите курс на империю, наварх.

— Вы с ума сошли? — побледнел капитан. — У меня мирные жители на борту!

— Если вы решили опротестовать мой приказ, то с ума сошли вы, наварх… — усмехнулся мужчина.

Следом за ним, через выбитую дверь, вошли ещё несколько человек с автоматическим оружием. Охранник, успевший встать после того, как его отбросило на пол выбитой дверью, перестал тянуться к пистолету и поднял руки.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — вздохнул капитан, посмотрев на члена Монокурса. — На борту есть весьма уважаемые греки…

— Видите корабли империи, наварх? — спросил кучерявый.

— Да, — кивнул тот.

— Они пришли сюда, чтобы мы ушли. Если придётся потопить ваш корабль вместе со всеми гостями, но вытащить то, что я везу, то именно так и произойдёт. А теперь берите курс в сторону империи и прекратите изображать из себя святого!

— Я вас понял, — кивнул капитан, тяжело посмотрел на рулевого и приказал. — Лево руля!

Корабль с порядковым номером 001302324, порт приписки Трапезунд, начал движение в сторону нейтральных вод.

В рубке стояла тишина, прерываемая лишь короткими отчётами и командами. А внизу, на жилых палубах, просыпались гости корабля, собираясь на завтрак.

И никто не подозревал, в какую опасную авантюру их только что втянули. Люди просто беззаботно радовались новому дню. А впереди уже маячила перекрытая русская граница.

— Корабль, порядковый номер 001302324, порт приписки Трапезунд, на связь! — ожила рация.

— Не отвечать! — приказал главный в отряде Монокурса.

— Корабль, — повторила рация на греческом. — Порядковый номер 001302324, порт приписки Трапезунд, на связь!

И тишина в ответ…

— Корабль, порядковый номер 001302324, порт приписки Трапезунд, вы приближаетесь к государственной границе Русского царства! Немедленно заглушите двигатель и ждите досмотровый отряд! — вновь прозвучало из рации.

— Наварх, а где у вас самое защищённое помещение? — глава отряда Монокурса посмотрел на капитана.

— Хранилище ценностей, — ответил тот. — На княжеской палубе. Но там охрана!

— Охрана меня волнует мало, — усмехнулся его собеседник. — Это хранилище может залить?

— Нет. Хранилище герметично, выдержит давление на глубине три километра… — с неохотой признался капитан.

— Великолепно! — отозвался кучерявый. — Михаил!

— Да, нобилиссим? — отозвался хмурый мужчина.

— Ты за старшего. Следи, чтобы не пытались остановиться, отклониться в сторону или что-то подобное. Базилеус, идём! Поможешь разобраться с охраной.

— Да.

— Наварх, как открыть хранилище? — глава отряда Монокурса посмотрел на капитана.

— Ключ у начальника охраны корабля.

— Где он сидит? — спросил кучерявый.

— На первой технической палубе. Каюта сто тридцать четыре. Нобилиссим?

— Да, наварх? — глава отряда Монокурса уже шёл к дверям, но остановился.

— Прошу… Оставить его в живых, если возможно! — после короткой паузы попросил капитан.

— Услышано. Постараемся… — кивнул кучерявый.

— Михаил Артемьевич просил передать: «Всё изменилось!» — начальник охраны склонился к уху пожилого дворянина, сидевшего за семейным столом.

Завтрак сегодня подали поздно, и вся семья собралась только к одиннадцати утра.

— Хорошо, я сейчас подойду… — кивнул дворянин. — Дорогие мои, я вынужден вас покинуть. Приятного аппетита!

Старый слуга, как выяснилось, уже ждал его за дверью.

— В подвал, Миш? — не тратя времени, спросил дворянин.

— Да, Дим! — закивал его старый помощник.

Вдвоём они спустились к хранилищу артефактов, и слуга распахнул дверь, как бы приглашая полюбоваться.

Энергия, рвавшаяся из хранилища в последние дни, куда-то исчезла. Это было заметно сразу.

— Миш, а оно ещё бьётся? — обеспокоился дворянин.

— Яйцо? — переспросил слуга.

— Ну да, — кивнул дворянин.

— Бьётся, — ответил слуга. — Но я такого, Дим, никогда не видел. Если бы знал, что это вообще возможно…

Он не договорил, а дворянин, ускорив шаг, первым вошёл в круглый зал, где хранился беспокойный артефакт.

То самое серое яйцо с надписью: «Два сердца бьются вместе»

Яйцо билось. Сегодня этот пульс был даже быстрее. Вот только тенька, которую до этого яйцо просто выпускало вовне, сейчас закручивалась вокруг него тугим вихрем.

И всё бы ничего, вот только энергии в вихре не прибывало.

— Что это значит, Миш? — спросил дворянин, обходя яйцо по кругу.

— Оно управляет тенькой, разве не видишь? — удивился слуга.

— Я вижу, что оно управляет тенькой. Но в этом вихре должно быть больше энергии!

— А-а-а-а! Это самое увлекательное! — улыбнулся слуга и смело двинулся к яйцу.

— Стой! Куда⁈ — испугался дворянин.

— Я слишком любопытен, Дим, я уже подходил!.. — засмеялся тот. — Иди сюда. Ничего не будет, а ты кое-что увидишь!..

Сам слуга смело подошёл к самому вихрю и сунул в него голову, а потом снова отступил на шаг.