Изменяя прошлое (СИ) - Журавлев Игорь

Интересно, если бы у Наташи была возможность, какую версию своей жизни она бы выбрала?

***

По возвращении я «вспомнил» прошедшие годы и с удивлением обнаружил, что, оказывается, не желая этого, у меня таки получилось отомстить предательнице, если так можно назвать то, что случилось с ее жизнью в дальнейшем. Я вспомнил, как мне вкратце рассказал о ее судьбе бывший участковый, в чей участок когда-то входил дом на 3-й Парковой улице в Измайлово. Помню, как выпил с ним за упокой, как он выразился, «рабы Божьей Натальи» рюмку коньяка, который я принес ему в уплату за сведения.

Что это, — думал я, — практически мгновенная карма уже в этой жизни, или просто дело случая? Типа, так жизнь сложилась? Мне стало грустно, и я закурил, размышляя о том, как жестоко обошлась с ней судьба в новой своей версии. Я не хотел для нее такого, век воли не видать! Но невольно оказался в роли триггера с этим своим дорогим подарком, запустившим цепочку следствий, приведших мою последнюю любовь в могилу. А я ведь еще и сейчас ее люблю, как ни странно. Впрочем, что здесь странного, любовь — вещь по определению иррациональная. Подумалось даже: может, вернуться, и все изменить? Но развивать эту мысль я не стал, не хочу больше ничего здесь менять.

Пришел Нечай и я, на этой грустной волне рассказал ему новую историю жизни Наташи Ростовой. Нечай молча выслушал, помолчал, а потом выдал итог:

— Собаке собачья смерть! Была всю жизнь сукой, сукой и сдохла.

Я осуждающе посмотрел на кента, но спорить не стал, хотя и не был до конца согласен с такой резкой оценкой. Но он в чем-то по-своему прав, мы ведь не скурвились, хотя жизнь нас ломала еще и не так. Да, Наташку жалко, она же, по сути, просто хотела для себя лучшей жизни, как и все люди. Но, с другой стороны, человек, способный на предательство, даже зная, что тот, кого она предает, любит ее и готов ради нее на все, ничего не жалеет, исполняет все ее мечты, может быть, и не заслуживает лучшей доли. Может быть — потому что я не судья, а еще, потому что сам нисколько не лучше, а, скорее, даже намного хуже. В любом случае я ее простил еще тогда, по возвращении в 2008-й, и даже отдал все свои деньги, чтобы она смогла осуществить свои мечты. И в том, что она с этим не справилась, нет моей вины. Наверное…

***

Решительно настроенный нагрянувшими полковниками, пообещавшими в случае удачи помощь в карьерном росте, майор Сугробов, начальник оперативной части исправительной колонии №3, лично возглавил грандиозный шмон. Целая группа сотрудников из десяти человек перевернула вверх дном не только первый этаж общежития, где располагался второй отряд (за которым смотрел Пастор), но и все здание. Много чего из неположенных вещей нашли, сломали кучу незаконно возведенных перегородок между спальными местами и прочей мелочевки, но нужной полковникам вещи не обнаружили. Сначала Сугробов обрадовался, поскольку были конфискованы целых три смартфона, а именно на поиск смартфонов он и был нацелен московскими полканами с грозной бумагой из ГУИН. Те тоже казались довольными, пожали руку и укатили, забрав телефоны. Потом один из них, который из ГРУ, отзвонился и сообщил, что это не то, что им было нужно. Попросил внимательно наблюдать за Пастором и, если что, сразу сообщить. Но тон у гэрэушника был усталый, явно они уже не ждали от него ничего интересного, и майор Сугробов сплюнул и зло выругался.

А Пастор, внимательно наблюдавший за шмоном вместе с Нечаем и завхозом отряда, чтобы менты не уволокли что-то из положнякового, но приглянувшегося, сразу смекнул, что они на самом деле ищут. Особенно после того, как заблестели от радости глазенки кума Сугроба, когда ему приволокли найденные телефоны. С чего бы ему так радоваться, их постоянно находят? Он посмотрел на Нечая и тот согласно кивнул, тоже вкурил, что ищут их прибор. Зря только они его здесь искали, его даже в пределах локалки не было, нычка Пастора была супернадежной, прямо в кабинете начальника медчасти, о чем тот, понятно, даже не подозревал. Зато был в курсе санитар, бывший начальник отделения сердечно-сосудистой хирургии в областной больнице, крупно проворовавшийся и спалившийся несколько лет назад. Как только он пришел этапом на зону, его сразу к медчасти приписали, официально — санитаром, а по сути, он там всем заправлял, поскольку разбирался и в медицине, и в медицинском хозяйстве намного лучше местных лепил. Он давно был у Пастора на крючке, поскольку человек нужный, даже смотрящий за больничкой был не в курсе всех их дел.

— Что думаешь? — подошел к Пастору Нечай после шмона.

— Что и ты, — скривился тот. — Похоже, мусора опять взялись за дело Сурка, что-то, думаю, у них не сошлось там.

— Считаешь, Сурок уже под колпаком?

Пастор задумчиво почесал бровь, шрама больше не было, а привычка осталась.

— Думаю, Сурок пока не раскололся, иначе бы нас просто за жабры взяли и стали бы выбивать показания. В любом случае, здесь бы не оставили.

Нечай покивал соглашаясь.

— Думаю, Сурка еще даже не прищучили, но он у них под подозрением. Будут копать, и копать упорно. Нашему куму, видать, намекнули, вот он и вызверился сегодня со шмоном. Но нихера не нашли, значит, что?

— Что? — уставился на Пастора Нечай.

— Что, что?! Мы теперь под колпаком у Сугроба, Нечаюшка.

— И чё теперь?

— Не знаю, Андрюха. Думаю, надо пока погодить и прибор не палить. К козлику с больнички пока не подходи даже, не дай Бог, кум что заподозрит, ты понял меня?

— Мля, — простонал Нечай. — А я как раз хотел…

— Нечай, — вызверился Пастор, — ты х..во слышишь?

— Да понял, я понял, не кипешуй! — огрызнулся Нечай. — Что будем делать, если Сурок расколется за нас?

— Если Сурок расколется, брат Нечаюшка, нам с тобой полная п..да! Нас, скорее всего, увезут отсюда, а потом где-то так потеряют, что сто лет никто не найдет.

— Может, вальнуть его, а, братишка? — сверкнул глазами Нечай.

Пастор задумался. Может, и надо Сурка валить, конечно, так надежнее. Вот только в прошлом его валить смысла уже нет, что-то мусора за прошлое уже раскопали. А в настоящем…, можно, конечно, побазарить с братвой, глядишь, кто и подпишется. Однако Пастор подозревал, что в настоящем им Сурка уже не взять, скорее всего, он под плотным колпаком. И если кто сунется, то потом по цепочке выйдут на них. Нет, лучше пока подождать… или?

_____

Не скупитесь на лайки и награды, уважаемые! Вам нетрудно, а автору приятно и понуждает писать дальше.

Глава 22

А чего, собственно, ждать? Мне на неделе исполнился шестьдесят один год, седьмой десяток разменян, я теперь официально прохожу как пожилой человек, согласно всем классификациям, как ВОЗ, так и нашей страны. Сколько мне там осталось, если, согласно статистике, средняя продолжительность жизни мужчин в России около шестидесяти восьми лет? Да я и без всякой статистики вижу, как уходят мои одногодки один за другим, словно кто-то деревца в нашем старом саду подрубает?

Чего я хочу больше всего? Ответ на этот вопрос я знаю давно. Нет, я не хочу прожить еще десять, двадцать или даже тридцать лет. Меня уже и сейчас качество моей жизни совершенно не устраивает (спина много лет болит постоянно, с недавних пор ноги очень болят, вообще долго все болячки перечислять), а дальше точно будет не лучше, а с каждым годом только хуже. Это я точно знаю, насмотрелся уже. Так, с какой стати мне цепляться за эту свою жизнь и тянуть до того, когда ты уже будешь молить Бога, чтобы дал тебе побыстрее сдохнуть? Как там советовал булгаковский Воланд буфетчику из варьете: «Какой смысл умирать в палате под стоны и хрип безнадежных больных. Не лучше ли устроить пир и, приняв яд, переселиться «в другой мир» под звуки струн, окруженным хмельными красавицами и лихими друзьями?» Неплохой исход для безнадежно больного человека, как думаете? Нет, кончать с собой я не собирался, по крайней мере, в ближайшее время точно. Не потому, что это грех, как уверяют церковники (я перечитал Библию несколько раз, и такого греха там не нашел, а те слова, что толкуются в этом смысле, можно толковать и иначе), а просто не считаю это достойным выходом для себя. А хочу я сейчас, как, наверное, и любой старик, стать снова молодым и здоровым. Каждый день засыпаю с этой мечтой, а теперь, когда у меня есть машина времени, я могу эту свою мечту осуществлять, пусть даже только на сутки. Ладно, пусть, если вместе с Нечаем только двенадцать часов. Сколько бы пожилых людей отдали все, что у них есть, за возможность хотя бы на несколько часов вернуться в свою молодость!