Багряная радуга (СИ) - Гришин Алексей

Что это? Откуда? Почему⁈ Кажется, король в тех самых откровенных разговорах о Великом заклятье Туниса рассказал не все. Или совпадение? Нет уж, магия такого масштаба случайно никогда не проявляется.

— Ну, чего встали? Взрывов не слышали? Вперед, дети черепахи!

Тишина. Тишина и безлюдие, город словно вымер. Улицы пусты, лишь за дувалами кое-где ревут испуганные ослы. Всем страшно, хотя и непонятно почему.

Д,Оффуа с женой… или все-же… Да. Королева Делал с супругом, взявшись за руки, идут по пустынным улицам Туниса. Спокойно, не прячась, будто ничего страшного вокруг и не происходит. Бой? Штурм? Где? Откуда?

Кстати, действительно, почему тишина? Ни выстрелов, ни грохота разбиваемых заклятьями стен?

Она бросила короткий взгляд на мужа — как он? Сможет пережить превращение из главы семейства во всего лишь функцию? Как это у европейцев, принц-консорт, кажется. Личность, ответственная за продолжение рода.

Мужчина. Любимый, родной. Тот, без которого не было бы ничего, и ее в том числе. Что ей светило, когда пришлось скрываться под личиной племянницы хозяина какой-то гостиницы?

Замужество за мелким похотливым торговцем, в роли одной из жен. Или раскрыться и в лучшем случае быть тихо удавленной по приказу паши. Это если б он сперва не возжелал развлечься.

Паршивые виделись перспективы, одним словом.

Тогда. Зато сейчас, благодаря ему…

Так как, переживет муж такие перемены?

Впрочем, сейчас вопрос стоит по-другому. Сейчас главное — переживут ли они оба сегодняшний день. Маски сброшены, покровы сорваны. Дочь прежнего паши, признанная Великим заклятьем Туниса, идет на встречу с убийцей своего отца.

И Сезар рядом. Он всегда рядом. Она взяла его под руку, прижалась.

Так они и шли. Молча. Вон и главная башня дворца. Чем ближе, тем больше разрушений. Вначале лишь слегка отбитая побелка домов, потом — треснувшие дувалы, потом проломленные стены домов. Заклятья? Или и впрямь пушки палили?

На подходе к дворцу и вовсе ничего не сохранилось. Одни руины, меж которых бегают вооруженные люди. Кто такие? Точно не стражники.

Бам! Бах! Крах!

С моря корабли продолжают обстреливать дворец, их капитанам никто не сказал, что стороны, не сговариваясь, взяли паузу в боевых действиях.

В ответ — тишина.

Навстречу выходят двое. Рыжеволосый здоровяк и седой молодой человек с изуродованным лицом. Ба, да это ж де Камбре! — У Делал отлегло от сердца, наконец-то можно узнать, что здесь происходит.

Позади них еще двое, одеты по-европейски. С усталыми закопченными лицами. Маги. После посещения той самой пристройки, магов она узнает сразу. Да, здесь, кажется, еще совсем недавно было весело.

— Эй, виконт, здравствуйте!

Но что это? Де Камбре склоняется в глубоком поклоне. За ним — маги, потом рыжеволосый. Короткая команда, и на одно колено опускаются все наемники, которых она видит.

Подойти, взять старого друга за плечи, поднять, посмотреть ему в глаза.

— Жан, что происходит?

— Здравствуйте, ваше величество. Я рад, что у вас все получилось. Но здесь опасно, не стоит стоять в пределах досягаемости врага. Пройдемте в безопасное место.

— Какого дьявола ты говоришь, как на королевском приеме? И о какой опасности? Смотри, ворота дворца открываются, и оттуда не бежит ни один стражник.

Глава 37

Ворота и впрямь открылись. Вышли четверо в когда-то богатой, а сейчас изорванной и опаленной одежде. Маги, но маги с истощившейся аурой. Едва видной, как, впрочем, и у их галлийских коллег.

Идут тяжелой походкой безмерно уставших людей. Не доходя пяти шагов останавливаются, опускаются на колено перед Делал и склоняют головы.

— Ваше величество, дворец сдается на вашу милость. Мы не смеем противиться воле владычицы Туниса. Все стражники сложили оружие и ждут ваших приказов.

Бам! Бах! Крах! — Вновь отстрелялись корабли.

— Виконт, прекратите это, в конце концов. — Делал сказала, почему-то уверенная в своем праве отдавать приказы.

Де Камбре бросил взгляд на рыжеволосого. Короткий жест, несколько слов, сказанных на ухо молодому вестовому. Несколько минут на доставку приказа капитанам. Больше в этот день пушки в Тунисе не стреляли.

— Дворец сдается, — повторил седой маг. — Войдите в него и правьте.

Делал степенно кивнула и сделала шаг вперед.

— Куда!

Де Камбре, нимало не смущаясь, вдребезги разбил торжественность момента. Под ошарашенными взглядами окружающих схватил местную владычицу за руку, заставил остановиться. Не сразу осознал несуразность поступка, смутился, но руки не отпустил. Наоборот, встал между Делал и тунисскими магами, словно прикрывал собой.

— С ума э-э… то есть… хм… да. Какого, в конце концов, демона! Какая сдача! Они все, — он указал вначале на магов, потом на дворец, — клялись в верности паше. Не Тунису, не султану, а лично этому человеку. И вдруг решили отказаться от клятвы? Вот так запросто и дружно? Сезар, выключи прекрасного принца, включи мозги! Вспомни, чему нас учили!

Д,Оффуа встряхнул головой, будто и впрямь сбрасывая наваждение. Подошел к жене, обнял ее за плечи.

— Жан прав, надо разобраться, что у них произошло. Пока отойди в укрытие, не стоит стоять здесь, на открытом месте. А мы сходим, посмотрим, с чего вдруг такая покорность.

— Паша мертв, — напомнил о себе седой маг. — Нам нет смысла защищать покойника.

Д,Оффуа, не оборачиваясь, кивнул.

— Возможно, и все же, прежде чем госпожа войдет в крепость, я должен в этом убедиться.

— Но…

Он не дал жене договорить. Наклонился к самому уху и прошептал:

— После Великого заклятья ты стала владычицей Туниса. Главой семьи остался я. Пожалуйста, отойди в укрытие и жди.

В открытые ворота крепости вошел небольшой отряд. Д,Оффуа, де Камбре и два десятка наемников, битых волков, готовых в любой момент броситься в самую безнадежную драку.

Но поводов для нее пока не было.

Сопровождавшие отряд тунисские маги не предпринимали ни малейшей попытки сотворить хоть какое-нибудь заклятье, стражники выстроились во дворе без оружия.

— Куда нам? — спросил д,Оффуа седого мага.

— Туда, пожалуйста, в главный вход дворца.

А им здесь досталось, подумал де Камбре. Рыжий полковник напрасно опасался, что первыми не выдержат его люди. Но и здесь держались из последних сил. У тунисских магов до предела истончились ауры, они уже исчерпали свои магические ресурсы, еще немного, и перешли бы за грань, откуда нет возврата. Тела защитников лежат повсюду. Раненые, убитые. В Сен-Беа мы такого не допускали, убирали немедленно. Безразличие? Не думаю, скорее, у живых и здоровых не осталось сил. Сколько они б еще продержались? Час? Два в лучшем случае, и никак не дольше.

Выходит, рассчитано все было точно, мы могли бы обойтись и без этой сдачи. Хотя, конечно, цену пришлось бы платить другую.

А что за дворец? Хм… роскошен? Пожалуй, скорее помпезен, как-то всего слишком. Позолоты, огромных чаньских ваз, строем стоящих во всех коридорах, ковров, сотканных из вырвиглазно яркой пряжи. В его украшение вложили очень много денег и очень мало вкуса. Нувориш. Да, это слово отлично подходит к хозяину.

Вверх по лестнице на второй этаж, пройти по широкому длинному коридору через анфиладу позолоченных арок, в конце которых огромные распашные двери. Позолоченные… ой, нет, судя по весу — золотые. Силен паша, если каждый день их открывал.

У дверей, прикрытые сорванными здесь же оконными шторами немыслимой цены, лежат четыре трупа. Тут же десяток вооруженных до зубов стражников судачат о чем-то своем, не обращая ни малейшего внимания на покойников. Увлеченные разговором, на прошедший мимо отряд бросили лишь мимолетный взгляд. Это дисциплина такая, или парням уже все по фигу?

Навались! Двери распахнулись плавно, без малейшего скрипа. А в огромной комнате…

Она и впрямь огромна. Раз в пять больше рабочего кабинета галлийского короля. И раз в десять ярче украшена. Вновь много золота, ковров и шелка, тех же чаньских ваз безумной ценности. Впрочем, сейчас многие или разбиты в крошку, или просто треснуты после молодецкого удара. Мечом? Алебардой? Уже и не разберешь.