Шоу продолжается (СИ) - Кас Оксана

Чо Вонги, адвокат, предложил Хару разослать «письма счастья» — напомнить папарацци-любителям, что в Корее запрещено просто так снимать людей, за это можно получить повестку в суд. Но Хару ответил, что не стоит провоцировать скандал — как-то мелочно судиться со школьниками из-за фотографий. Так что оставалось только терпеть.

Учитель пересадил Хару и Тэюна так, чтобы их было сложнее снимать через окна класса — ближе к дверям, на вторую и третью парту. Теперь окно в коридор находится выше головы Хару, когда он сидит. С другой стороны, теперь Джиу сидит совсем рядом с ним.

Она и прежде-то доставляла немало неудобств, а теперь вообще всячески пыталась влезть в его зону комфорта. Все старалась взять под руку, как-то прижаться. Спасало то, что Хару вообще не оставался один, даже в туалет ходил вместе с Тэюном. Ну их, этих сумасшедших девчонок.

Но все же во вторник Джиу удалось застать Хару в одиночестве. Он заполнял заявки, необходимые для получения табелей и характеристик: нужно собрать все документы для перевода. Тэюн подписал контракт с агентством еще в субботу вечером, поэтому заявки заполнял в понедельник. Сегодня у него первая мини-съемка для рекламы в инсте. Корейский бренд одежды готов заплатить ему за пост, поэтому Тэюн поехал забрать одежду в фирменном магазине.

У Хару тоже есть дела. Из-за всей этой беготни с документами он так и не съездил в книжный с Хон Хесон. Договорились заняться этим сегодня. Но сначала — документы. Чем быстрее он покинет общеобразовательную школу, тем лучше. Причем, лучше будет всем: и ему, и агентству, и даже школе.

Бюрократия процветает даже в корейских школах. Нельзя просто получить табели об успеваемости, каждый нужно запросить в письменном виде. И добавить само заявление о переводе. Хару писал всё от руки, в пустом классе рядом с учительской. Почти все старшеклассники уже ушли — кто-то на частные курсы, кто-то домой. Немногие оставшиеся сидели на уроке, поэтому Хару был уверен, что ему никто не помешает.

Но дверь класса отъехала в сторону и зашла Джиу.

— Привет, — сказала она.

Хару устало вздохнул. Принесла же ее нелегкая…

— Здоровались уже.

— Разве айдолу не нужно быть вежливым со своими фанатами? — улыбнулась Джиу.

— У меня нерабочее время, — ответил Хару.

Он размашисто расписался под третьим заявлением и взял следующий лист бумаги.

— Что будет, если люди узнают, какой ты вредина на самом деле? — капризно спросила Джиу, садясь на соседнюю парту.

— Они и так знают, — напомнил об очевидном Хару.

О том, что он часто ворчит и периодически чем-то недоволен, фанаты знают — Тэюн радостно несет эту информацию в массы. Милейшим добряком Хару не пытался казаться даже на камеру, что уж говорить про общение с человеком, который ему не нравится.

— Чем ты занимаешься? — спросила Джиу.

Хару не видел причин скрывать эту информацию, поэтому ответил честно:

— Пишу заявки на выдачу документов. Я перевожусь в другую школу.

— Переводишься в другую школу? — удивилась Джиу.

Писать, когда у тебя постоянно что-то спрашивают, у него получалось плохо. Поэтому Хару поднял взгляд от листа и ответил:

— Перевожусь. Логично же, что в общеобразовательной школе нам с Тэюном учиться будет просто невозможно. Агентство переводит нас в частную школу искусств.

— Какую? Будете учиться в SOPA?

— Нет. В MAS, — ответил Хару. — Теперь, когда ты все это узнала, дашь мне заполнить бумаги? У меня еще есть дела сегодня.

Не дожидаясь ответа, Хару начал перечитывать — что он уже написал. Джиу какое-то время молчала.

— Наверное, мне тоже стоит сменить школу, — сказала она.

Хару отвлекся от написания заявления и устало на нее посмотрел.

— Искренне не понимаю — что тебе от меня нужно? Вот зачем ты ко мне липнешь?

Хару сам не знал, что он ожидал от нее услышать. Но ответ Джиу точно его удивил:

— Сама не знаю. Просто хочу.

— Ты ненормальная? — вырвалось у него.

— Возможно, — мило улыбнулась Джиу, — Любовь из меня сделала сумасшедшую. Ты мне очень нравишься. Я думала, что это пройдет со временем. Но за последние два месяца я стала любить тебя только сильнее.

Хару смотрел на нее и не понимал — она вообще серьезно, или как? Что за… дорамные признания? И главное — что ему-то с этим делать? Повисшее молчание решила заполнить сама Джиу:

— Я понимаю, что теперь для тебя невозможно встречаться с кем-то в открытую, но я готова даже на тайный роман.

Хару глубоко вздохнул, собираясь с мыслями… и силами.

— Нет, — уверенно ответил он. — Я говорил это раньше, с тех пор ничего не изменилось. Я не заинтересован в отношениях с тобой.

— Почему? — Джиу капризно надула губы, — Я красивая. Неглупая. Если хочешь, я тоже начну читать, чтобы у нас были общие интересы.

Хару схватился за голову: он уже не знал, как отвязаться от Джиу. Ему казалось, что при постоянных отказах она должна сама сбежать. Вот он, если бы признался девчонке в любви и получил отказ… нет, ну еще разок попробовал бы, наверное, но на третий заход бы точно не пошел. Джиу же штурмует его с таким рвением, как будто он — последний парень на планете. Читать, чтобы были общие интересы… Откуда она это взяла? Что за онлайн-курс «идеальная девушка за пятнадцать минут»?

— Не надо ничего читать, — устало сказал Хару. — Мы с тобой давно знакомы. Я знаю тебя. И ты мне не нравишься как человек.

— Но ведь люди меняются, — быстро ответила Джиу, — Я могла измениться. Ты же изменился. Раньше ты был… другим.

Ну да, раньше был тихим, скромным парнем без особых стремлений. Девчонок часто «штырит» от успешных мужчин. В его возрастной группе быть популярным в медиапространстве — вполне себе успех. Наверное.

— Неважно, — Хару, так и не дописав заявление, собрал листы в стопку и встал, — Чтобы мое отношение к тебе изменилось, нужно время и что-то большее, чем твои слова о переменах. Пока я помню только то, что ты обидела моего лучше друга и доставала других моих знакомых своими ядовитыми комментариями. С четверга я уже не буду ходить в школу, так что и видеться мы не будем. Советую найти другой объект для влюбленности.

Он снял рюкзак со спинки стула, накинул лямку на плечо. А Джиу внезапно начала плакать. Не так, чтобы прямо реветь, у нее просто из глаз полились слезы, практически градом. Где-то на грани сознания Хару подумал, что это, наверное, какая-то расовая особенность — Нобу тоже умел так плакать, без рева, но с морем слез. Теперь вот Джиу — ни один мускул на лице не дрогнул, только губы жалобно дрожат, — зато слез…

Он достал из кармана школьных брюк пачку салфеток и протянул Джиу:

— Не реви. Будет у тебя еще в жизни нормальный парень.

И ушел. Утешать ее он, разумеется, не собирался. В памяти прошлого Хару она навсегда останется несносной школьной королевой, которая жалости не заслуживает. Салфетки — это последствие дедулиного воспитания, совсем никак не отреагировать на женские слезы Хару бы просто не смог.

Последнее заявление он дописал прямо в учительской, пристроив листок на краю стола. Учитель не спрашивал, почему Хару не дописал все в классе — кажется, понимал причину.

Случай с Джиу не то, чтобы напомнил о проблеме… но был где-то рядом. Айдолы, как известно, отношения заводить не могут. И тут дело вовсе не в злых агентствах, а в фанатах. У этого феномена даже есть что-то вроде объяснения. Хару это вроде как понимает, но Антон внутри него все еще не может принять. Суть в том, что айдол — не артист, это немного другое. Эта работа требует огромной самоотдачи, потому что фанаты поддерживают своих айдолов больше, чем просто артистов. Айдол — это такой тамагочи, его нужно постоянно кормить вниманием и деньгами, иначе группа перестанет существовать. Популярность в индустрии достигается за счет цифр. Нужно постоянно слушать музыку, голосовать, покупать как можно больше альбомов, покупать мерч, покупать места на фансайны, покупать билеты… вообще, покупать нужно реально очень много. Иногда фанаты вкладывают в продвижение любимой группы практически весь свой доход. И агентства, разумеется, активно это поощряют.