— Королевство, глупая девчонка, — по-мужицки хмыкнул старик.
Женщина пару мгновений размышляла, некрасиво хмурясь, затем вдруг ее синие глаза расширились от внезапного понимания.
— Ну, наконец-то, — вновь покровительственно улыбнулся отец.
Герцог устроился поудобнее, безмолвно кляня скрытую под мантией броню. Легкая смоляная кираса была наилучшим компромиссом защиты, бремени, а также незаметности, но для старика даже такой вес казался непомерным.
— Малэрсид — наше владение, наш домус, — начал он развернутое пояснение, больше похожее на лекцию. — Беда в том, что по воле Господа оно бедно и мало. Даже с учетом приращений, коими семья обязана тебе… и Каю. Слишком близко к врагам, слишком далеко от поддержки Мильвесса. Даже при том, что супруги Сибуайенн теперь верные союзники Двора.
Герцог не удержался от злобной гримасы при мысли о вопиющей аморальности союза трех семей, по итогам которого на престол королевства Закатного Юга воссели две женщины, связанные узами брака.
— А милость и дарения Оттовио при всей ценности, увы, не являются безусловно прочным фундаментом процветания семьи.
— Но королевство дело иное… — Флесса покачала головой так, будто через силу признала некие важные соображения.
— Если Оттовио победит, — с предельной откровенностью рассуждал герцог. — СемьяЧайитэ будет упразднена, — диковатый оскал старика не оставлял сомнений в том, какая судьба постигнет королевское семейство. — А это значит, трон Восходного Севера окажется свободен. Кто на него воссядет?
— Желающие найдутся, — негромко предположила Флесса.
— Это так, — кивнул отец. — Потому обычные люди планируют грядущую войну и рассчитывают, как смогут нажиться на ней. А умные — заглядывают дальше. Намного дальше. Я бы предпочел, чтобы это был Кай, — откровенно признался герцог. — Так проще. Но… к сожалению он не справится. Тот же ублюдок Шотан вполне может уступить моему сыну на поле боя, но с легкостью переиграет в подлых интригах.
Отец и дочь обменялись понимающими взглядами. Здесь не требовалось лишних слов, да, по совести говоря, вообще никаких слов. Блестящие воинские таланты первенца Удолара могли сравниться лишь с абсолютным безразличием к вопросам управления семейными владениями.
— Тебе нужно проявить себя в этой кампании, — с беспощадной откровенностью приказал герцог. — Причем и как организатору, и как воину. А мы с Биэль, в свою очередь, поработаем над тем, чтобы грядущая победа оказалась неразрывно связана с твоим именем. И когда встанет вопрос, кому Оттовио передаст управление королевством…
Он многозначительно умолк.
— Разве бономы не воспримут это как нарушение баланса? — нахмурилась Флесса. В душе молодой женщины кипел настоящий котел амбиций, надежд, внезапно открывшихся возможностей и одновременно естественного опасения. — Какая разница, Вартенслебен в императорской постели или на королевском троне?
— Если ты задаешь этот вопрос, значит я, быть может, ошибся в выборе, — сдвинул седые брови старик.
— А… — Флесса кивнула. — Понимаю. Дальше от интриг близ Трона и в то же время больше средств под личным управлением.
— Да. Нам нужны не просто милости Оттовио, драгоценные подарки, кошели с золотом и привилегии на откупы. Нам нужна земля с крепостями, городами, крестьянами, податями, вассалами. Место, где ты сможешь быстро укрепиться, окружить себя лично преданными людьми, завлечь и купить приверженцев…
Герцог снова умолк едва ли не на полуслове и склонился ближе к дочери, будто предлагая ей обдумать услышанное и, быть может, добавить нечто важное. Флесса, машинально копируя ненавидимого и в то же время уважаемого родителя, тоже сдвинулась вперед, опуская голову. Теперь Вартенслебены сидели как заговорщики, готовые обменяться зловещими планами. Легкий ветерок шевелил позднюю листву яблонь, и казалось, невидимый хор шепчет одобрительные речи во славу зубастой семейки герцогов запада.
— И если все покатится к чертям, а это, к сожалению, вполне вероятно… — начал старик, словно предлагая Флессе закончить мысль.
— У нас останутся возможности, — подхватила дочь. — Подальше от столицы. С опорой на могущество целого королевства… В крайнем случае можно будет… — она запнулась и все-таки закончила, едва слышно, чтобы не могло послушать даже усиленное магическим образом ухо. — Поднять мятеж и начать новую династию конге.
— Именно, — улыбка старика больше походила на оскал морского хищника. — Из герцогов — в короли.
— Непросто, — качнула головой Флесса, не то, чтобы решительно сомневаясь, скорее оценивая задачу, которую предстояло решить.
— Покажи себя, — приказал Удолар. — Прояви себя. Дай мне повод приблизить тебя к грядущему разделу власти на северо-востоке. Получится усадить твой изящный зад на трон — хорошо. Не получится — тоже неплохо… Если окажешься достаточно близка к нему. В конце концов, там, где свергли одного короля, можно будет, со временем, повторить фокус.
— Достать… кролика.
— Именно так.
— Значит, я иду на войну, — улыбка Флессы могла бы заворожить любого.
— Да, моя дорогая, — кивнул старик. — Мы все идем на войну, каждый своим путем… Но в этой партии главную роль предстоит сыграть именно тебе. Шотан будет коннетаблем, здесь ничего не поделать и это правильно. Пусть мясник руководит своими ротами нового устава и делает то, что у него получается лучше всего. Но Биэль, используя твой расчет снабжения и кормления войск, добьется назначения Флессы аусф Вартенслебен маршалом обозов. А я сделаю тебя не только управляющей герцогством, но и капталем. И получу от императора утверждение сего.
— Маршал, — эхом повторила Флесса. — Капталь…
— Ну что за чудо наша умная затворница, не так ли? — ощерился герцог. — Она нашла замечательные прецеденты. Ты будешь командовать и всем обеспечением императорского войска, и дружиной Малэрсида в его составе. Остальное зависит лишь от тебя.
— А в придачу — ненависть каждого с мудями под железной юбкой, — с грубой откровенностью предположила Флесса. — Баба в латах на коне и во главе армии. Наушничество, провокации, доносы.
— Что поделать, — развел руками старик. — Путь наверх всегда тернист. И чем выше насест, тем больше желающих залезть на него. А выбор у нас невелик. Кай не справится. Биэль Господь наградил блестящим умом, но в придачу дал отвращение к паутине каверз. Я… я слишком стар. И кто-то должен защищать наши интересы у Трона, не позволяя умалить твои заслуги в глазах императора. Остается лишь один человек, обладающий необходимыми достоинствами, чтобы возвысить нашу семью. Конечно, если возьмешься за это.
— Благодарю, отец, — Флесса поклонилась уже с неприкрытым почтением. В голове у нее стучала звонкая, жгуче-опасная и привлекательная мысль: «королева!» Пусть не сейчас, не сразу, но со временем… так или иначе, милостью императора или против нее. Но — королева! Одна из пяти человек, что верховодят над Ойкуменой. И хотя власть королей во многом номинальна, конге Вартенслебен заставит всех и каждого повиноваться беспрекословно. О, нет, она не будет лишь одной среди равных!
— И еще.
Резкий оклик герцога выбил младшую дочь из опасных и сладких рассуждений.
— Да, господин мой?
— Мне плевать, по большому счету, кого ты затаскиваешь в постель, — с прежней откровенностью сообщил старый дьявол. — Переделывать тебя поздно, ломать — несвоевременно. Однако если у нас получится… когда у нас получится, тебе придется выйти замуж. Выгодно и расчетливо, за достойного человека, по крайней мере, из приматоров. Чтобы упрочить положение, укрепить основу нового домуса. А это подразумевает надлежащую репутацию. После победы тебя должны упоминать как ту, что наравне с «Безземельным» подарила нашему любимому императору изумруд Северо-востока. По меньшей мере, наравне! А не как распутницу, о которой мечтают, высунув языки, все мужчины и половина женщин-бономов. Про которую в изобилии режут похабные гравюры на все восемь сторон света. Поэтому больше никаких любовников.
