Das ist Grey (всё началось с иго-го) (СИ) - "Qrasik"

Я даже усмехнулся.

— Можно и так сказать, — согласился я, а потом, немного поразмыслив, продолжил: — Изначально мой план был прост: соседние города должны были связываться друг с другом напрямую, а затем, по принципу эстафеты, передавать сообщения дальше, пока они не попадут в нужное место. Логично? Вполне. Только вот оказалось, что у человеков планета гораздо больше, чем наша, и всё пошло не по плану.

— Больше? Насколько? — вскинула уши принцесса, но тут же заставила себя вернуться к основной теме. — Так и как ты выкрутился из ситуации?

— Всё просто, — я небрежно махнул копытом, но, конечно, всё было не так просто, как хотелось бы. Сходил за бумагой, нарисовал схему прохождения радиоволн. Объясняться старался максимально просто, без углубления в теорию, используя аналогии. К моему удивлению, меня поняли почти сразу, а в ответ даже последовал весьма логичный вопрос:

— Прямая видимость не получилась, отражение от какого-то там воздуха — это слишком далеко, у нас страна меньше. Значит, ты использовал этот метод, где волны загибаются за горизонт?

Я вздохнул.

— Приземное распространение — это другой диапазон и другая мощность, — пояснил я. — Нам самим придётся этим заняться потом. А сейчас — нет, сейчас я использовал метод с отражением. Просто из-за того, что наша планета отличается от планеты человеков, отражения здесь ведут себя немного по-другому.

— И?

— В течение дня появляются и пропадают небольшие окна для связи, — продолжил я, постукивая карандашом по бумаге. — Но, в среднем, между станциями должно быть не менее двухсот километров.

Принцесса молча кивнула, давая понять, что слушает внимательно.

— Напрямую передать сообщение обычно не получается, — продолжил я, — но, поскольку станции работают автономно, без постоянного контроля со стороны пони, и пересылают сообщения всем доступным абонентам, то рано или поздно послание достигает нужной точки.

Принцесса приподняла бровь.

— То есть, ты хочешь сказать, что оно прыгает от станции к станции, пока не попадёт куда нужно?

— Именно так, но одно и то же сообщение «прыгает» в нескольких экземплярах. Станция-получатель сама отбросит лишние, — кивнул я. — Мы уже третьи сутки тестируем систему, и выходит, что сообщение доходит до адресата не позднее чем через шесть часов.

Патина задумчиво провела копытом по подбородку, явно прикидывая в уме возможности такого способа связи.

— Напоминает игру в кости, — заметила она. — Повезёт — хорошо, не повезёт — плати.

— Действительно, элемент случайности тут есть, но на данный момент это работает, — парировал я. — Будем наблюдать, понятное дело, но, надеюсь, что выбрал удачные города для станций.

Патина задумчиво прищурилась, переваривая информацию, а затем, совершенно неожиданно, молча забрала у меня карандаш и принялась рисовать что-то на чистом листе. Несколько плавных движений — и передо мной оказалась схема, удивительно точно совпадающая с положением городов на карте.

Рисовала она это, кстати, исключительно по памяти.

Принцесса закрасила города, в которых уже стояли станции, затем на несколько минут погрузилась в расчёты, делая какие-то пометки чуть ниже. Я не вмешивался — судя по сосредоточенному выражению морды, мыслительный процесс шёл полным ходом.

Спустя некоторое время она уверенно потыкала карандашом в пару мест на карте.

— Вот сюда было бы лучше поставить, — заметила она, слегка наклоняя голову.

Я взглянул на предложенные точки, прикинул возможные маршруты прохождения сигнала и кивнул.

— Вполне возможно, — согласился я. — В любом случае будем наблюдать, а пока — пользоваться тем, что уже есть. Раз и так работает, значит, не так уж сильно и ошиблись.

Черная кобыла одобрительно хмыкнула и, положив карандаш, философски заметила:

— Коли есть — наслаждайся, а нет — не печалься.

Я усмехнулся. Ну, с таким подходом работать даже приятнее.

И, как по заказу, в самый неподходящий момент из комнаты, где обосновалась моя мастерская, раздался характерный писк. Тонкий, но чёткий, заставляющий мгновенно переключить внимание.

Принцесса вскинула уши, тут же насторожившись.

— Это что такое? — поинтересовалась она, слегка нахмурившись.

Я лениво глянул в сторону источника звука и ответил честно, без излишних пояснений:

— Один терминал связи я оставил здесь.

Чёрная кобыла приподняла бровь и усмехнулась.

— Ведь явно не из-за того, что я здесь бываю, — с улыбкой подметила она, а заодно и с лёгкой, почти незаметной ноткой подначки.

Я чуть склонил голову в сторону и, сделав вид, что обдумываю её слова, наконец, ответил:

— Ты одновременно и права, и нет.

Она прищурилась, ожидая пояснений.

— Мне так удобнее собирать статистику и… следить за тем, кто и что передаёт, — добавил я.

— Ты такой любопытный, — лукаво улыбнулась принцесса, но почти сразу же посерьёзнела. — А я уже собиралась пожурить тебя за беспечность. А ты, оказывается, такой же параноик, как и я.

— Как говориться: если тебе кажется, что за тобой следят, тебя назовут параноиком… но что, если за тобой и в самом деле следят? — усмехнулся я.

— Ох уж вы, мои подозрительные, — вдруг вмешалась Фрейя, вытянув копытца и потрепав нас обоих по гривам, словно двух неугомонных жеребят.

Мы с Патиной синхронно покосились на неё, но спорить не стали. Так-то она безусловно права.

— Вы лучше скажите, что там с этим вашим вулканом? — продолжила Фрейя, решив сменить тему. — А то столько паники нагнали, а кроме того лютого дождя, который чуть всё не смыл, и нет ничего.

Я тяжело вздохнул. Ну вот, началось…

Мы с принцессой одновременно постучали копытами по столешнице — чисто из суеверия, на всякий случай. А потом, осознав произошедшее, переглянулись и невольно рассмеялись.

— Так как правительственная почта пока что разносится курьерами, — начал я, чуть откинувшись на спинку стула, — пони на местах шлют свои наблюдения за погодой. И, думается мне, месяц тёплой солнечной погоды подходит к концу.

Кобылки заметно приуныли. У Фрейи на морде читалась лёгкая тревога — она явно уже прикидывала возможные последствия для урожая и всплеска сезонных простуд. А вот у Патины мысли были… куда мрачнее.

— Иногда я с ужасом думаю, что обо мне напишут в исторических хрониках, — пробормотала принцесса с тоской в голосе, задумчиво поводя копытом по столу.

Я чуть прищурился.

— Напишут, что ты великий стратег, проложивший дорогу к звёздам.

Кобылка отвлеклась от своих мыслей и вскинула на меня удивлённый взгляд.

— Что? К звёздам?

— К ним самым, — подтвердил я, слегка улыбнувшись. И, как нельзя кстати, вставил цитату Циолковского: — Наш родной мир — это колыбель. Но нельзя же всю жизнь прожить в колыбели?

Принцесса посмотрела на меня задумчиво, явно прокручивая эту мысль в голове. В её глазах промелькнул слабый огонёк интереса — может, даже надежды.

— Считаешь, что надо захватить один из миров за порталом? — прищурилась принцесса, изучающе глядя на меня.

— Типун тебе на язык, родная, — я даже поёжился от такого поворота. — Столько геморроя, и всё ради чего? Вселенная слишком велика, чтобы размениваться на ношеные подковы.

— Ну, ты сказал… ношеные подковы, — фыркнула принцесса, но в голосе слышалось скорее одобрение.

Фрейя же хитро сузила глаза, чуть толкнув принцессу в бок.

— Ты лучше скажи, чего такая напряжённая? Случилось что?

— И почему ты, вдруг, вспомнила про исторические хроники? — поддержал я вопрос, чувствуя, что здесь кроется что-то куда более серьёзное, чем просто философские размышления.

Принцесса помедлила. Было видно, что ей не особо хочется обсуждать это. Но, спустя мгновение, она, похоже, приняла для себя какое-то решение и ответила сухо, без намёка на шутку:

— Я сделала так, что у Псовии и Зебрии появилась общая граница, с хорошей дорогой. Теперь они смогут контактировать без особого труда.