Чудовищная алхимия. Том 1 (СИ) - Тролль Борис Фёдорович

Заметив, что человек не хочет с ним идти, Брут запыхтел и затявкал просительно. Потом опять сделал парочку шагов и обернулся, проверяя, не пошел ли парень за ним. Посмотрев на этот театр одного актера, Зефир задумался. С одной стороны, резона куда-то идти не было, а с другой стороны, у него в лесу было много дел что ли? Взяв на изготовку копье, юноша двинулся вслед за зверем, а тот обрадованный опустился на четыре лапы и почесал куда-то в сторону, куда он изначально тащил пару рыбешек.

Путь через лес шел без особых проблем, потому что волкомонстр проделал в кустах и растительности довольно широкую просеку. Чудовище явно не разбирало дороги, когда неслось за енотом, теперь позволяя человеку и меховому засранцу двигаться с относительной легкостью. Тем не менее Зефир все это время оставался настороже и внимательно прислушивался к природе вокруг. Кто его знает, может быть, здесь живет целая семья чудовищ, а енот сам того не зная ведет их на убой.

Эта мысль заставила пристально и подозрительно посмотреть на спину полосатого. Судя по его поведению, в голове у него гулял ветер, но на самом деле было теоретически возможно, что это всё был хитрый план, чтобы избавиться от юноши. Покрутив это параноидальное предположение и так и эдак, Зефир откинул его как неправдоподобное и продолжил следовать за животным.

Где-то через пару минут неспешного пути они добрались до оврага площадью пару десятков метров и глубиной метров семь-восемь, окруженного буйной растительностью. Его склоны были очень крутыми, практически вертикальными, однако спуск, перед которым они находились, был довольно пологим. В стене напротив, на самом дне, можно было разглядеть вход в тёмную пещеру. Причем, судя по всему, необычную, так как в проходе угадывались признаки древней дверной коробки, хоть та и прогнила вся насквозь, а самой двери давно не было на месте.

Между тем Брут остановился и в предвкушении затявкал, указывая лапкой в темноту туннеля, а юноша в этот момент подивился тому, как он умудрялся интерпретировать звуки мехового комка так четко. Убедившись, что человек за ним идет, зверь бодро и без опаски порысил вниз по склону и через пару минут первым вошел в пещеру.

Последовав за ним и немного замешкавшись перед входом из-за смрада, который оттуда доносился, Зефир сделал осторожный шаг, оказавшись в темноте. Немного проморгавшись и привыкнув к слабому освещению, он с интересом осмотрелся, не забывая держать копье наготове. Внутри пещера оказалась довольно просторной. С правой стороны в глубине стояли полусгнившие стеллажи с каким-то истлевшим мусором на них, а рядом с ними находился старый и полуразвалившийся стол, накрытый чем-то. Были здесь и стулья или табуретки, вот только они испытание временем не выдержали и валялись на земле горкой поломанных и сгнивших частей. В свою очередь, левый дальний угол был похож на логово зверя. Весь пол в той стороне покрыли кости и экскременты, а также там было что-то похожее на гнездо из истлевших и грязных кусков ткани, каких-то веток и жухлых листьев. Собственно, зверски воняло именно из этой части помещения, отчего даже глаза начали слезиться, не говоря уже о постоянных позывах опорожнить желудок. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – здесь жил этот недоволк и, судя по всему, один.

Отвлек юношу от размышлений енот. Он тявкал и скребся в деревянную дверь в глубине пещеры, которую Зефир раньше не приметил. Она была довольно мощной, хотя время ее тоже не особо пощадило, однако идти и открывать ее парень не стал, а сначала осторожно подошёл к полуразвалившимся полкам из дерева в надежде чем-нибудь поживиться.

Тщательный осмотр показал, что ничего полезного там не было и, к сожалению, всё пришло в негодность. Даже сами деревяшки, из которых полка была сделана, не внушали никакого доверия, поэтому, разочарованно вздохнув, молодой человек подошел к небольшому столу. Смахнув землю и грязь с его поверхности, он с удивлением уставился на целую и невредимую скатерть серого цвета из какого-то странного материала.

Расчистив рукой всю поверхность, Зефир с круглыми глазами смотрел на это чудо природы, которое нисколечко не испортилось. На задворках сознания крутилось что-то, но почему-то память отказывалась нормально работать, а юноша, плюнув на свою бедовую головушку, решил просто забрать материю с собой.

Сняв её со стола, который от его манипуляций окончательно развалился, Зефир сложил скатерть, оказавшуюся площадью примерно метр на два, и повесил ту себе на локоть, обрадованно пробормотав:

– Живем!

Теперь из вещей у него была скатерть, копье и розовые шлепанцы. Кто-то поржет над таким «богатством», однако молодой человек до этого вылез с голым задом из туннеля, а найденная материя реально подняла его благосостояние до невиданных высот. Зефир пока не решил, что точно с ней сделает, возможно, пустит на прикрытие чресл, а, может быть, будет использовать в качестве подстилки для сна — кто бы что ни думал, но спать на листьях было не очень приятно.

Рядом раздалось требовательное тявканье Брута, который до этого очень внимательно следил, чем занимался человек. И, согласно его пушистому мнению, тот страдал откровенной фигней.

Однако Зефир опять проигнорировал зверя и более тщательно осмотрел пол пещеры на наличие каких-нибудь находок, а потом, зажав нос, подобрался к ночлегу монстра и брезгливо потормошил там наконечником копья.

Выходило, что тупая волчатина точила то ли зубы, то ли когти обо все не испортившиеся со временем вещи, и не сложно было догадаться, что она в итоге испортила вообще всё. Снова разочарованно вздохнув и отбросив то, что осталось от кубка из какого-то мягкого металла, Зефир наконец-то обратил внимание на енота. Во взгляде последнего чувствовался укор, но молодой человек и не думал вестись на эти манипуляции.

Подойдя к плотно закрытой двери, он нашел взглядом сгнившую ручку. Естественно, ее на месте уже давно не было, но та крепилась к доске с помощью железных креплений, и вот они испытание временем пережили. Схватившись пальцами правой руки за выступ, Зефир осторожно потянул на себя дверь. Поначалу та не поддавалась, однако, применив еще больше силы, немного сдвинулась с места. Снизу радостно затявкал Брут.

Приставив копьё к стене, парень теперь ухватился пальцами обеих рук и потянул снова. Дверь натужно скрипнула, а затем немного отворилась, образовав щель. Просунуть в оную руки было плевым делом, а путь наконец-то оказался свободен. Вот только заходить Зефир не спешил.

В принципе, ничего особенного в новом помещении не было. Голые каменные стены и такой же голый пол. Возможно, когда-то здесь что-то и складировали, но сейчас в комнате было абсолютно пусто, кроме одной-единственной вещи: на полу в углу лежал какой-то небольшой шарик, пару сантиметров в диаметре, светившийся мягким белым светом.

Память молодого человека никаких идей не подкидывала, зато чувство осторожности вопило, что эту штуку лучше не трогать. Но кто бы ещё предупредил об этом енота?

Особо не раздумывая, позабытый молодым человеком Брут метнулся вперёд и схватил своими маленькими чёрными ладошками шарик и начал заворожённо смотреть на него, словно попал под гипноз. Складывалось впечатление, что в его глазах-бусинках разгорается всепоглощающий пожар алчности.

– Это же не какой-то наркотик для енотов? – с сомнением протянул Зефир, с опаской наблюдая за этой картиной.

В памяти вроде бы всплывали обрывочные сведения, что птицы и другие животные иногда были не прочь накидаться перебродившими фруктами и ягодами, но вот про енотов-наркоманов она ничего не говорила. Тем не менее ситуация казалась очень странной и подозрительной, точнее, Брут казался странным и подозрительным.

В то же самое время слова, произнесённые вслух, привлекли внимание залипшего зверька, и тот нехотя оторвал взгляд от непонятного предмета. Алчный огонь в глазёнках мохнатого немного приутих, и тот задумчиво посмотрел на человека. Судя по виду енота, он что-то для себя мучительно решал, а затем неожиданно ухватился коготками обеих лап за шарик и одним ловким движением разорвал тот пополам. Следом он неспешно подошёл к Зефиру и медленно, как будто нехотя, протянул тому левую лапку со светящимся кусочком на чёрной ладошке. По виду Брута можно было сказать без сомнений, что это действие далось ему очень нелегко, словно тот отдавал самое дорогое сокровище, которым владел.