Чудовищная алхимия. Том 1 (СИ) - Тролль Борис Фёдорович

На пещеру опустилась тишина, прерываемая стонами молодого человека, лежавшего на спине и схватившегося за пострадавшую часть тела. Енот тем временем смотрел на это все с круглыми и шокированными глазами, он, очевидно, тоже не ожидал такого развития событий.

Как только боль немного улеглась, юноша с кряхтением поднялся и уставился на свою левую руку. В этот момент в его мозгу, который он таким радикальным образом простимулировал, наконец-то появились умные мысли. Получалось, что дрянь, которую они вместе съели, во-первых, как-то повлияла на внешний вид человека и животного. И если у парня это выразилось в шевелюре и коже, которым теперь будут завидовать все дамочки, обитающие под этими небесами, то енот стал в два раза больше. А во-вторых, эта странная штука произвела какие-то другие улучшения обоих организмов. Тот же Брут научился мгновенно перемещаться в пространстве, а Зефир стал быстрее и, видимо, увеличил силу.

Жажда енотьей крови сразу же ушла на второй план, а молодой человек занялся тестами прямо в грязной пещере. За непродолжительное время он уже два раза «отдыхал» на полу, и беспокоиться о чистоте было поздновато, а потому не стоило его внимания.

Для начала парень решил проверить свою силу и скорость. В этом ничего сложного не было – пара десятков отжиманий, бег, поднятие тяжестей, за которые сгодились остатки мебели, и через четверть часа Зефир мог с уверенностью констатировать, что он действительно стал немного сильнее, выносливее и быстрее. Однако, к сожалению, той взрывной мощи, которой он чуть не оторвал себе голову, больше не возникало. Как бы не напрягался молодой человек и что бы не выдумывал, отчего-то та решила больше не показываться, и это его очень расстраивало.

Между тем Брут, съев все ягоды, которые он нашел недалеко отсюда, когда выбрался недавно из пещеры, сидел и с нескрываемым интересом наблюдал за человеком. Правда, как только юноша перестал судорожно дрыгаться и вертеться, а следом уселся прямо на пол и задумался, интерес из глаз енота начал пропадать, а его место стала занимать скука, которая требовала каких-то развлечений. Зверек еще немного посидел и подумал, а потом его глаза странно сверкнули, и он отправился к своему человеку.

Встав напротив него и издав звук, очень походивший на то, как люди прочищают горло, мохнатый добился внимания, а потом несильно хлопнул себя лапкой по лбу. Конечно, изначально енот хотел треснуть по голове человека, для того чтобы добавить драматичности, однако быстро поменял свое решение. Все же его меховая жизнь была для него важна, поэтому он решил не доводить до греха.

Тем не менее даже такое простое действие со стороны зверя заставило огоньки понимания разгореться в глазах юноши. Обрадовавшись, он уже собирался снова машинально хлопнуть себя по лбу, как неожиданно остановился и кинул подозрительный взгляд на мохнатого, а затем прошел к неровной стене пещеры и влепил ей смачную пощечину левой ладонью, отчего камень в месте удара начал крошиться, а с потолка посыпалась земля.

Убрав руку, Зефир обнаружил четкий отпечаток своей пятерни, а по его спине пробежал холодок. Если бы он немного сильнее ударил себя в прошлый раз, то его голова, скорее всего, разорвалась, словно кочан тухлой капусты.

Дальше, следуя новому направлению, которое ему подсказал енот, молодой человек попытался несильно бить ногами и правой рукой по стене, однако такого же результата так и не добился. Посему выходило, что только одна конечность могла выдавать такую взрывную мощь – его левая рука.

Встав напротив стены, Зефир решил провести последний тест и на этом завязывать, так как есть хотелось все сильнее. Парень сжал левую руку в кулак и со всей силы ударил по камню. Правда, желаемого результата он не добился и просто отбил себе конечность о стену.

Тряся пострадавшей частью тела от боли и с непониманием смотря то на свою руку, то на камень, молодой человек не мог отделаться от мысли, что он что-то упускает. Это что-то назойливо крутилось в голове и отказывалось оформляться в четкую мысль, пока Зефира наконец-то не озарило - кусочек поглощенного шарика он очень долго держал сначала в одной руке, а затем недолго в другой, отчего его левая ладонь и приобрела такие странные свойства.

Следом, как по волшебству, в сознании юноши, к его величайшему удивлению, откуда-то появилось некое интуитивное понимание новой способности. Оно, в свою очередь, подтверждало выводы парня о том, что он мог усиливать удар только левой ладонью, а также каким-то образом записало на подкорку все нюансы использования новой силы, отчего теперь ему не грозило ненароком прибить себя или кого-то еще своей левой рукой.

Это был жутко странный и пугающий день, от которого голова шла кругом, а молодой человек хотел просто усесться наземь и все хорошенько обдумать, однако голод вновь дал о себе знать заурчавшим животом. И Зефир решил порефлексировать немного попозже. В общем, на этом эпопея с пещерой под холмом завершилась, и, захватив с собой скатерть, парень, как будто находясь во сне, а не наяву, забрал копье и направился к реке, а за ним семенил довольный енот.

…

Костер мерно потрескивал, пока Зефир подходил к нему от ручья, держа в одной руке большой лист с разделанной рыбой, а в другой прутики для готовки. В этот момент из кустов появился енот, в лапах которого было пара грибов. Подойдя к юноше, он протянул их и посмотрел на рыбу на листе, а потом ткнул на нее пальцем с острым коготком.

– Меняться хочешь? – уточнил Зефир.

Брут на его слова закивал.

– На сырую?

В ответ на вопрос парня зверь покачал головой из стороны в сторону.

– Значит, на жареную, – кивнул молодой человек и протянул лист с рыбой к еноту. – Клади.

После фиаско в пещере желание Зефира поменять рыбу на еду, принесенную мохнатым, со стороны выглядело странно, но в действительности ничего необычного в этом не было. В отличие от той светящейся штуки, юноша узнал эти грибы тёмно-оранжевого цвета. Они назывались рыжиками и были не ядовиты, а разнообразить рыбную диету было в интересах человека.

Положив свою ношу на листок, енот засеменил следом за Зефиром к разложенной на земле скатерти, которую тот постелил совсем недавно у костра. Стоило им умостить свои мослы на материю, как та неожиданно покрылась странным беловатым туманом, отчего оба подскочили, как ошпаренные, и сиганули в стороны.

Скатерть тем временем стала непроницаема для взгляда, а затем появившийся неожиданно туман также внезапно рассеялся, оставляя на куске материи разнообразные блюда, заполнившие полностью ее поверхность, отчего человек и енот синхронно крякнули.

Чего там только не было: мясо всех видов жареное, пареное, вареное, печеное; разнообразные салаты и закуски; овощи и фрукты. Единственное, что немного смущало Зефира – все блюда появились кучками прямо на скатерти без каких-либо тарелок.

Пока юноша офигевал, посматривая на два жалких грибочка и сырую рыбу у себя на руке, Брут зря времени не терял и, словно голодный дракон, ну или свин, прыгнул в эту кучу еды и начал запихивать ее себе в пасть маленькими лапками. А когда зверек понял, что это неэффективно, то просто опустил голову на материю, раскрыв пошире рот и оттопырив зад, и отталкиваясь задними лапами, пополз вперед, заглатывая всё, что встречалось на его пути.

Складывалось ощущение, что от обилия еды енот просто слетел с катушек, а Зефир смотрел на это и всё больше хмурился, оттого что Брут вел себя как последняя скотина, причем не из-за манер, а так как пытался захапать всё только себе.

Парень положил лист, используемый в качестве подноса, на землю, собираясь схватить разбушевавшегося зверя за шкирку, и уже было потянулся к нему, как енот неожиданно остановился. Он замер с откляченным мохнатым задом посреди процесса проглатывания сосиски, так, что половина оной торчала из его рта. Зефир уж было подумал, что тот подавился, когда живот Брута издал невообразимый утробный рев, а сам он явственно позеленел, что было видно даже сквозь повышенную пушистость.