Мы с Олафом зло зашипели. Подтверждались наши худшие опасения. Латифа вступила в брачный возраст и недавно закончила обучение в монастыре Луноликой. Магические резервы девушки не дотягивали до моих, но всё равно были впечатляющими, позволяя претендовать на должность Огонька и… супруги Вэринги.
– Если правильно понимаю намерения владыки, завтрашняя аудиенция будет посвящена отставке Эстер и переводу Олафа на должность личного целителя императора, – вздохнул Томас, указав на письмо, которое мы получили сразу после его отъезда. – Так что до утра вы должны пожениться. Для тебя - это единственный шанс сохранить тайну, – добавил, переведя взгляд на сына, – а для Эстер – лицензию Огонька и возможность лечить пациентов.
ГЛАВА 4: Звезда алых небес
В кабинете повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Я не знала, что ответить, да и у Олафа, похоже, закончились отговорки и аргументы. Как ни крути, но Томас был прав, и выбраться из сложившейся ситуации мне не поможет даже проклятый бриллиант.
Во-первых, я не хотела так бездарно потратить заветное желание. А во-вторых, зная зловредный характер Сердца, оно могло сорвать мой брак с Тилем настолько… оригинальным способом, что я вовек не разгребу последствий.
Печать на запястье неожиданно потеплела, словно подтверждая, что камешку проще меня прибить, чем выполнить скучнейшее желание, связанное с личной жизнью. Странно… Когда я думала о том, чтобы с помощью бриллианта изменить закон о женщинах-целителях, Сердце не ерепенилось. Неужели, амулет и впрямь готов взяться за это?!
Магическая татуировка снова потеплела, а в мыслях неожиданно прозвучали слова Смерти: «Учись видеть знаки, Огонёчек».
– Тебе… нравится первое желание? – мысленно уточнила, обращаясь к печати.
Та снова потеплела, и я невольно вспомнила слухи о том, что проклятие бриллианта можно снять лишь вернув его туда, откуда он был похищен. То есть, в гробницу Луноликой –Богини-покровительницы целителей и защитницы слабых.
Главная сложность заключалась в том, что никто точно не знал, где именно она находится. Но поговаривали, что именно желание нового хозяина должно привести его в храм вместе с Сердцем. Может… поэтому артефакт благоволит целителям?
На этот раз камень промолчал, намекая, что кое-кто обнаглел и исчерпал лимит вопросов, но главное для себя я уже выяснила.
– Эстер, Олаф… – настойчивый голос Томаса выдернул из размышлений. – Вы готовы?
– Нет… – просипел младший Вэринга, виновато покосившись на меня. – У меня уже есть избранница, я хотел сделать предложение Талиссии. Даже браслет купил и ждал Ночи снежных лилий…
По закону целитель не лишался права пользоваться магией Огонька, если его супруга не обладала достаточным уровнем Дара. Поэтому влюблённость Олафа не угрожала нашей работе.
Он давно ухаживал за дочерью травника, поставлявшего в наш госпиталь редкие ингредиенты. Я хорошо знала его возлюбленную. Милая, удивительно искренняя девушка с добрым сердцем и кротким нравом. Они могли стать волшебной парой, но кого интересуют чувства, если император уже всё решил за нас?
– Олаф, – голос Томаса дрогнул, а на лицо набежала тень, – если тебе не жаль Эстер и нас с матерью, подумай хотя бы о сестре. Сейчас ты рискуешь не только своей жизнью.
Вэринга не договорил, все и так знали, на что он намекает. Владыка не простит, если всплывёт правда о целительской афере. Кроме нас с Олафом, казнят и его родителей за то, что покрывали дефектного мага и особо опасную целительницу, а сестру выставят на императорский аукцион вместе с титулом и имением.
– Я могу сымитировать смерть, – с надеждой прошептал Олаф. – А потом мы с Талиссией и Эстер сбежим…
– Ты сам себя слышишь? – перебил его Томас. – Правда думаешь, что владыка идиот и не свяжет исчезновение Эстер с твоей лже-смертью? Да вас поймают быстрее, чем успеете добраться до границы! – целитель сорвался на крик и в отчаянии ударил кулаком по столу, отчего стоящая на краю чернильница перевернулась и раскрылась, заливая письмо императора. – Проклятие… – просипел он, подхватив флакончик и промокнув лужицу салфеткой. – Дурацкий день…
Тишина, вновь повисшая в кабинете, была ощутима даже физически. Мне категорически не нравился вариант с замужеством, но и альтернативы я не видела. Тем более, камушек дал ясно понять, что не намерен заниматься этим, но готов сразиться с местными законами.
– Предлагаю фиктивный брак, – первой нарушила затянувшееся молчание. – Сейчас у нас нет выбора и времени на поиск других вариантов, – наткнувшись на растерянный взгляд Олафа, тут же добавила, – позже, сможем вернуться к твоему варианту.
О том, что к тому времени я либо решу проблему с древним законом, либо погибну от проклятия, говорить не стала.
– Отличный вариант, – Томас облегчённо выдохнул. – Уверен, вскоре мы что-нибудь придумаем, и после ты сможешь жениться на Талиссии…
Целитель запнулся и несколько долгих секунд они с сыном молча смотрели друг на друга, словно мысленно продолжали спор.
– Хорошо, – голос Олафа прозвучал сипло и надломлено. Я понимала его боль, но Томас прав, сейчас наши желания не имеют значения.
Заручившись нашим согласием, старший Вэринга не стал медлить, тут же призвав духа-хранителя рода и коробочку с фамильными обручальными кольцами. По местной традиции родители пары могли провести ритуал бракосочетания вместо священников. Для этого достаточно было призвать в качестве свидетеля одного Хранителя.
Поскольку Томас официально считался моим опекуном, такой брак не сможет оспорить даже владыка, хотя скандал будет знатный. Впрочем, проверить время церемонии нереально. Мы смело сможем сказать, что поженились ещё несколько недель назад, но ждали Ледового бала, чтобы объявить об этом официально.
Лежащий в кармане юбки коммуникатор тихонько пискнул, и почему-то я не сомневалась, что сообщение было от Дьянни или загадочного Джастина. Но для начала нужно решить проблему с замужеством.
– Готово! – воскликнул Томас, открывая коробочку с кольцами. Поставив её перед огромным призрачным филином, он принялся читать ритуальные благословения.
Дух-хранитель молчал, угрюмо кивая и бросая на нас сочувственные взгляды. Ему эта затея не нравилась также, как и нам.
– Олаф Вэринга, ты готов взять в жёны Эстер Лангроу, принимая ответственность за неё, оберегая и защищая от бед и врагов, и разделяя с ней всё, что имеешь?
Ответить мой «жених» не успел. Едва он открыл рот, печать проклятого бриллианта полыхнула алым, осветив кабинет сквозь рукав моей формы, а через миг младшего Вэрингу отшвырнуло магической волной и впечатало в стену.
– Олаф! – мы дружно рванули к парню, но в последний момент Томас преградил мне путь.
– Эстер, не подходи пока! – предупредил. – Похоже, Ледовый владыка подстраховался…
– Нет, дело вовсе не в нём, – перебила целителя, но подходить ближе не стала, замерев в метре от оглушенного Вэринги и призывая сканирующие плетения. Лишь убедившись, что с напарником всё в порядке и максимум, что ему грозит – это несколько синяков на плече, продолжила, – днём я была у Дьянни…
– У проклятого ювелира?! – от моих слов Олаф пришёл в себя быстрее, чем от нюхательной соли и даже попытался подняться, но Томас помешал ему, мягко удержав и подлечивая ушибленное плечо.
– Угух? – филин тоже удивился. Настолько, что забыл человеческую речь.
– Я внесла залог за Сердце Бездны, – призналась, закатывая рукав, но едва увидела искрящуюся алым татуировку, едва не упала в обморок.
Печать изменилась!
Вернее, луна и лилия остались прежними, но над ними появилась звезда. Иссиня-чёрная, словно сотканная из тьмы и бархата ночных небес. Что это значит, я не знала, но учитывая славу, закрепившуюся за камешком, сразу заподозрила худшее.
В ответ печать укоризненно потеплела. Каким-то образом, я безошибочно чувствовала не только сам сигнал, но и настроение символов. Словно они были живыми. Или… камень был живым и таким манером общался со мной и Джастином?
