Карта короля (СИ) - Кас Оксана

Поэтому обычно Наён и слушалась Минсо лучше, чем родную мать. Не считая некоторых моментов, Наён была идеальным ребенком: хорошо училась, не попадала в неприятности, не была какой-то грязнулей или скандалисткой. Просто она выросла с уверенностью, что ей доступно все, что можно купить за деньги. Это может показаться чем-то вроде избалованности, но на самом деле это немного не то. Наён просто воспитана так, что не понимает, что такое «Нет». Она знает только «Сейчас — нет» и «Нет, но если ты…». Наверное, это то, что отличает детей из очень богатых семей — они не видят границ, видят лишь возможности.

Единственное, что Наён не могла получить, хотя явно всегда об этом мечтала — нормальную семью.

И, как показалось Минсо, Хару для ее крестницы стал чем-то вроде мечты о семье. Если так подумать, Хару немного похож на Минхёка. Не внешне, разумеется, а по характеру. Они оба яркие, доброжелательные, но при этом со своими принципами, преданные своей семье, оба — интроверты, при этом умеющие общаться и очаровывать людей. Минхёк просто не такой скрытный. Это, кажется, что-то из психологии — девчонки влюбляются в тех, кто похож на отца.

В любом случае, появившись на прослушивании, Наён дала понять, что ни мать, ни Минсо ей уже не указ. Наён ведь так похожа на Минсо. Любой, кто увидит их рядом, сразу же поймет, что они — близкие родственники. Минсо семнадцать лет назад еще жила в Корее, была у всех на виду, поэтому ее в наличии внебрачного ребенка сложно заподозрить, а вот Минхёка…

А что скажет сам господин Со? Компанию основал прадедушка Наён, то есть, она — четвертое поколение чеболей. И такая девушка станет айдолом? Дело не в выступлениях, а в самом фансервисе. Постоянно кланяться, благодарить фанатов за покупку альбомов, хотя сама Наён могла бы случайно прикупить пару музыкальных магазинов со всем содержимым… Она не сможет быть айдолом. Слишком свободолюбива, слишком склонна к импульсивным поступкам.

Наён это, скорее всего, не понимает. Но… Сможет ли Минсо ее переубедить?

А еще… Наён нет восемнадцати, исполнится только в апреле. Кто подписал ее разрешение?

Запросив бумаги на имя крестницы, Минсо с удивлением обнаружила, что там стоит подпись Пак Манхи — официального отца Наён. Во время бракоразводного процесса так и не было озвучено, что Наён — не дочь Манхи, так что по закону он все еще имеет право подписать разрешение на участие в прослушивании. Она подделала его подпись? Или… Манхи вполне мог и подписать эти бумаги просто назло Юнби…

В любом случае, Минсо нужна тяжелая артиллерия, чтобы разобраться с этой девчонкой. Поэтому она позвонила господину Со.

Господин Со живет в собственном доме в черте города. Для директора огромной компании он ведет достаточно скромный образ жизни: в особняке всего-то восемь спален и гараж на две машины. Зато дом спроектирован известным архитектором (не отцом Минсо) в стиле традиционной корейской архитектуры, да и интерьер имеет явный налет корейского колорита. Юнби и ее старший брат не разделяют отцовской тяги к корейской культуре, но Юнби быстро покинула отчий дом, а брат и двое его сыновей соблюдают традиции и живут вместе с главой семьи. Так уж заведено — сын должен заботиться о родителях.

Планировка дома — миым-ча ханок. То есть, дом, который как будто обнимает внутренний дворик: входная дверь располагается в пристройке-прихожей, по бокам от которой находятся двери во вспомогательные помещения. Пройдя прихожую насквозь, можно как спуститься во внутренний дворик, так и пройтись по открытым галереям. Напротив входа — центральная часть дома с большой гостиной, кухней, кабинетом и библиотекой. Справа и слева — большие спальни. Боковые помещения дома двухэтажные, поэтому там же располагаются лестницы.

Дом, который отец Минсо построил для собственной семьи, почти такой же, только меньше — четыре спальни вместо восьми, нет библиотеки и кабинета. Наличие закрытого внутреннего двора всегда нравилось Минсо, но то, что все комнаты выходят на открытую галерею — не особо удобно.

От прихожей до центральной части дома, через внутренний двор, тянется дорожка из каменных плиток — дидимтоль. Минсо с сомнением на них посмотрела. Она на каблуках, а плитки стоят не особо-то близко друг к другу. Вздохнув, она отправилась к кабинету господина Со в обход, по открытой галерее. В собственном доме семьи Им, который отец когда-то строил для мамы, та же проблема с внутренним двориком.

Господин Со встречал Минсо уже в присутствии дочери. Юнби сидела в одном из кресел, на отца смотрела с некоторой обидой, но молчала. Господин Со тут же предложил пересесть за небольшой столик в остекленной галерее, выпить чаю.

В феврале холодновато для веранды, где нет батарей или теплого пола, поэтому горничные разожгли огонь в небольшой печке. Скорее, это даже камин, просто немного нетипичный. Минсо предложили накинуть на плечи плед. Она согласилась — холод никогда не любила.

Под «выпить чаю» господин Со, разумеется, подразумевал чайную церемонию, а не просто напиток. Юнби, насколько Минсо это известно, ненавидит эту традицию, но делать все умеет. Когда горничные приготовили все необходимое, приехала и Наён. Она зашла в дом — счастливая, с широкой улыбкой — проскакала по камням внутреннего двора, обняла дедушку.

— Садись, садись, малышка, — улыбнулся он. — Мы как раз начинаем.

— А ты не хочешь разлить чай? — недовольно спросила Юнби, обращаясь к дочери. — Ты же вроде обещала научиться…

— Я? Нет, мам, я пока недостаточно хороша в этом.

По традиции чай разливает женщина. Мужчины, разумеется, тоже могут, но только если в доме нет хозяйки. Юнби, хоть и не живет уже с отцом, все равно его дочь, главная женщина в семье, потому что госпожа Со умерла восемь лет назад. Юнби осторожно, чтобы не создать лишних брызг, облила чайник горячей водой, начала заваривать терпкий зеленый чай.

— Наён, ты понимаешь, почему я вас сегодня всех собрал? — спокойно спросил господин Со.

— Крестная рассказала тебе о том, что я участвовала в прослушивании New Wave, — так же спокойно и даже несколько безмятежно ответила Наён.

— Что? — Юнби вздрогнула и слишком громко закрыла чайничек крышкой. — Ты принимала участие в прослушивании? Серьезно? Айдол?

— Да, принимала. Меня берут? — обратилась Наён к Минсо. — Я же хорошо выступила. И я специально спрашивала у девчонок в кафе — по местным меркам у меня почти идеальная внешность.

Минсо тяжело вздохнула. А у Юнби только что пар из ушей не пошел — она покраснела всем лицом, но громко выражать свое негодование в присутствии отца постеснялась. Господин Со же сохранял как минимум внешнее спокойствие.

— Я не замечал в тебе тяги к публичной жизни и творчеству, — сказал он, — Что стало причиной столь внезапного решения?

Наён улыбнулась дедушке:

— На самом деле, мне всегда нравилось танцевать. Приехала в Корею, посмотрела на айдолов и подумала, что это мне подойдет. Мне кажется, это будет интересным опытом.

Господин Со ничего не ответил и просто перевел взгляд на Минсо. Та снова тяжело вздохнула. Раскрывать настоящие мотивы Наён было стыдно — крестница может посчитать это предательством — но повлиять на нее может только дед.

— Ей понравился мальчик из моей айдол-группы, — пояснила Минсо, — Она даже приходила на фотосессию, которую Минхёк проводил для этого парня. Через две-три недели Calvin Klein хотят устроить съемку Хару и Наён. Я еще не приходила к вам с этим, потому что контракты не готовы. Бренд не знает, что Наён — ваша внучка… Думаю, они считают, что она дочь Минхёка.

Господин Со хмыкнул и покачал головой:

— Так, давайте-ка по порядку. Что за мальчик?

И он повернулся к Наён, этим подразумевая, что отвечать должно она. Теперь Наён смутилась, отвела взгляд.

— Просто… парень. Я же не вешаюсь ему на шею! Просто понравилось, как он выглядит и как поет. Можно сказать, что он меня вдохновил и теперь я тоже хочу стать айдолом.

— Минсо, покажи мне его фото, пожалуйста.