Ноша Хрономанта. Книга 1 - Мясоедов Владимир

Крохотный кусочек свежезарезанной еды, шлепнувшийся прямо под лапы, заставил животное прижать уши, сделать пару шагов назад и зарычать на меня не очень громко, но настолько злобно, словно оно является убежденным вегетарианцем, которому коварно под нос подсунули невинно убиенную котлету… Только вот в последний вариант особо не верилось. Клыки мешали. А также поза прижавшегося брюхом к земле хищника, явно готового к броску. Попытка подкупа определенно провалилась, а потому требовалось либо драться со зверем, либо пытаться пройти какое-нибудь другое испытание. Однако, несмотря на их богатый ассортимент, не нравились они мне даже больше драки с волком на цепи… Плаваю я чуть лучше топора, головоломки терпеть не могу и, честно говоря, разгадывать толком не умею, а на дерево последний раз пытался залезть в счастливую пору учения в младших классах, и вообще-то стала она заметно менее счастливой, когда я оттуда сверзился и сломал руку. И с больной ступней повторное получение данного достижения, а то и его высшей степени в виде свернутой шеи, становится еще более вероятным, ибо ловкости ошпаренная конечность явно не добавит. Эх, если бы только не та дура криворукая… Ноги ведь у меня хорошие, ноги у меня тренированные… Не на уровне какого-нибудь олимпийского чемпиона, который спокойно спать не сможет, пока не пройдет марафонскую дистанцию, но тренированные вполне достаточно, дабы им могли позавидовать некоторые обитатели фитнес-центров. Как известно, волка ноги кормят… И уличного художника-портретиста вообще-то тоже, ведь вокруг холста иной раз приходится буквально танцевать, вырисовывая тончайшие детали. Да и ходить туда-сюда теплее, чем стоять на одном месте и не двигаться, что в условиях обычно не радующего приятной погодой российского климата было отнюдь не лишним. Вдобавок маленький раскладной стульчик, который я таскал с собой на работу в нагрузку к краскам, кистям и мольберту, годился лишь для небольших перерывов, не больше. Сидеть на нем каждый день свыше получаса подряд значило гарантированно обзавестись геморроем месяца через два, а столь сомнительный «апгрейд» организма мне уж точно не требовался…

Я шагнул вперед, удерживая копье едва ли не за самый конец древка, – не особо надежный хват, но волку вроде выбивать оружие у меня из рук кроме себя нечем… Только вот животное не стало ждать, пока его затыкают острым наконечником с безопасной дистанции, или бросаться сломя голову на острый металл: оно шустро отскочило назад, снова припало к земле и зарычало еще более злобно, хотя, казалось бы, дальше уже некуда. Эта тварь то ли была куда умнее, чем выглядела, то ли уже сталкивалась раньше с вооруженными людьми, а потому знала, чего от них ожидать! И цепь у нее была длинная, метров пять-семь… Вполне достаточно, чтобы вырвать горло вооруженному примитивным копьецом человеку, который подойдет на расстояние удара своим оружием. Попытка обойти кругом вожделенный алтарь, чтобы животное намотало свою привязь на колонну и потеряло свободу движений, не привела ни к чему, кроме как к новой порции боли в ошпаренной ноге. Круглое металлическое кольцо, обвивавшееся вокруг алтаря, вращалось, не создавая хищнику на привязи ни малейшей угрозы или дискомфорта.

– Хм… – Мои ноги остановились, а мозг стал лихорадочно искать пути выхода из данной ситуации, причем выхода более продуктивного, чем лобовая атака или попытка хромать к соседнему испытанию и надеяться, что оставшегося времени хватит. По идее, если ты не можешь до кого-то дотянуться, но очень хочешь это сделать, то следует попытаться в свою цель чего-нибудь бросить… Желательно тяжелое или острое, тут уж по ситуации. В том будущем, которое приходило в виде снов, я довольно ловко пользовался метательным оружием. Не помню, почему свой выбор остановил именно на нем, ибо лук или арбалет, не говоря уж о пистолетах и винтовках, дадут сто очков форы брошенному во врага кинжалу… Но получалось вроде недурно. Руки занесли копье для броска, заставив волка еще раз зарычать и заметно напрячься… – Уклониться хочешь, зараза? Откуда ж ты взялся, весь из себя такой опытный… Хотя да, глупый вопрос. Специально посадили, причем именно такого, сильного и здорового, но жизнью битого. Ничего! На каждую хитрую гайку мы найдем свой болт с резьбой… А не найдем, так изготовим…

Копье было аккуратно уложено на землю, а я взялся за ножи. И в эту самую землю их же вонзил. Волк крайне подозрительным взглядом наблюдал за тем, как столовые инструменты выкапывают корни вездесущей травы и полосуют обнажившийся грунт, старательно рыхля и перемешивая почву, но до животного явно никак не могло дойти, чем это приблизившийся к нему человек занимается. Впрочем, тут и люди бы далеко не все сообразили… Во всяком случае, пока не получили в глаза полные горсти пыли! Волк отреагировал на движение и отпрыгнул в сторону, но сделал это все-таки недостаточно быстро, чтобы уклониться от запорошившей его морду земли. Возможно, я смог заставить его моргнуть, возможно, он просто замешкался, не сумев повторить свой маневр сразу после того, как снова утвердился на четырех ногах, но полетевший следом нож вонзился в свою цель! Метил я вообще-то в брюхо, но попал ближе к хребту. Не слишком-то острое лезвие оставило на мохнатой шкуре не более чем кровоточащую царапину, не сумев удержаться в ране и выпав на землю от первого же движения зверя, но оно взъярило дальнего родственника собак. И в какой-то мере напугало тоже, ведь в царстве животных нет такого понятия, как медицина, и любая, даже самая мелкая рана имеет все шансы стать смертельной, если в нее попадет грязь и она загноится. Второй бросок, которым я метил в морду, но попал в правую переднюю лапу, да и то всего лишь рукояткой, разозлил волка еще больше. И когда я, подобрав копье, выпрямился и шагнул вперед, достигая той зоны, где он мог бы до меня дотянуться, то волк рванул мне навстречу, желая прикончить своего обидчика, угрожавшего его здоровью и жизни с недосягаемой дистанции, но сейчас вроде бы оказавшегося на пригодном для атаки расстоянии. Рванул, не думая о том, что человек не только потратил все свои опасные снаряды, но и может в последний момент не просто остановиться, а попятиться назад, оставаясь вне зоны досягаемости желтоватых клыков. А после сделать выпад копьем, глубоко засаживая столовый нож в грудь зверя, до предела натянувшего свою привязь в попытке укусить врага.

Раненый волк с болезненным визгом рванулся в сторону с такой силой, что просто вырвал нож из расщепа палки, и сразу же отбежал назад, да только было уже поздно. Своими действиями зверь расширил имеющуюся рану, и теперь ручеек крови довольно бодро полз по его шерсти, капая на землю.

– Ну, давай! Давай! – заорал я на зверя, с неудовольствием отмечая, что нож отлетел почти к самому основанию алтаря. А после сделал шаг вперед, замахиваясь оставшимся в руках словно бы для броска или удара, заставив хищника напрячься и попятиться, и сразу же отступил, начав обходить алтарь по кругу. Животное тоже развернулось, не выпуская меня из поля зрения. С каждой каплей крови зверь терял силы, и мне нельзя было оставлять его в покое, поскольку движения мешали краям раны схватиться корочкой.

Наше противостояние превратилось в гонку здоровья со временем, где с одной стороны медленно полз за горизонт солнечный диск, а с другой – капала из раны волчья кровь. В человеке этой алой жидкости четыре-пять литров, но животное было все-таки заметно меньше и легче взрослого мужчины или даже женщины. Очень скоро движения его стали не такими резвыми, поскольку оно почувствовало слабость, начав менее активно реагировать на потенциальные угрозы… И тогда я рискнул зайти в зону его досягаемости и палкой подвинуть к себе ближайший нож так, чтобы его можно было окончательно вытащить, оставаясь в безопасности. Спустя тридцать секунд, понадобившихся на то, чтобы перемотать ремень, мое оружие снова было в пригодном для боя состоянии. Подобрав с земли пожитки, я совершил отчаянный бросок, вложив в него всего себя, поскольку время уже поджимало и с минуты на минуту первое испытание тренировочного лагеря могло оказаться проигранным. Если бы мой план не удался, то я просто бросился бы к колонне, надеясь на то, что порядком уставшее животное не сумеет толком укусить… Но – не потребовалось. Потерявший немало крови и относительно привыкший к размахиванию палкой зверь проворонил угрозу, и кухонный нож на древке глубоко вонзился в его брюхо. Животное заскулило от боли и извернулось, пытаясь вырвать клыками занозу, но лишь расшевелило ее в ране, откуда даже не струйками, а натуральным потоком потекла темная, практически черная кровь. Секунд тридцать оно еще боролось за жизнь, но потом начало трястись в агонии, предприняв нечто похожее на попытки сопротивления, лишь когда я взялся за рукоять копья и с силой вогнал его еще глубже. А потом вынул и еще раз вонзил, но на это действие волк уже не отреагировал, поскольку его душа отправилась в земли вечной охоты, ну или куда там положено отправляться после смерти диким представителям отряда псовых.