Дареная истинная. Хозяйка лавки «С огоньком» (СИ) - Дари Адриана

От предвкушения по телу пробегает дрожь, и я не выдерживаю, сжимаю пальцы на рубашке Варда и притягиваю его для поцелуя. Он не медлит ни мгновения, касается моих губ не спеша, нежно, чувственно, лаская так, что начинает кружиться голова.

Оторвавшись от поцелуя, он разворачивает меня спиной к себе и аккуратно спускает платье с моих плеч, касаясь кончиками пальцев каждого открывшегося участочка кожи, пока не доходит до того места, где была метка.

— Ее нет, — хрипло произносит Вард. — Вы с Реей действительно справились.

— Ты… расстроен? — с легкой улыбкой спрашиваю я.

— Безумно рад. Ведь я теперь точно уверен, что ты будешь рядом со мной только потому, что сама этого хочешь. Так ведь? — он склоняется к самому уху, и его дыхание обжигает мою шею.

А потом его сменяют нетерпеливые поцелуи, сбегающие от чувствительного места за ухом к основанию шеи и плечу.

Вард подхватывает меня на руки и несет в чашу, наполненную горячей водой. Она обволакивает кожу, смывая остатки страха и напряжения.

Роувард усаживается на гладкие камни на мелководье, а я сама не замечаю, как оказываюсь сидящей сверху на упругих бедрах Варда лицом к нему. Вода доходит до груди. Пар клубится вокруг, делая очертания лиц размытыми, интимными.

Осторожно, помогая друг другу, мы с трудом стягиваем остатки намокшей одежды. Пальцы переплетаются с моими под водой, когда между нами уже не остается ни малейшей преграды.

Я провожу мокрой рукой по плечу Варда, смывая темную полосу запекшейся крови на уже затянувшейся ране. Он наклоняется, целуя кожу у моей ключицы. Его губы горячие, как вода источника, рука скользит по моей спине, вызывая дрожь явно не от того, что мне холодно.

Вода смягчает каждое движение, делает его плавным, невесомым. Нет спешки. Есть только тепло наших тел, шепот признаний, смешивающийся с журчанием источника, и взгляды, говорящие больше слов.

Близость оказывается естественным продолжением этого разговора тел и душ. Я чувствую, как мы становимся одним целым, медленно и нежно.

Каждое прикосновение, каждый поцелуй — это подтверждение доверия и любви. Это не борьба и не обладание. Это слияние. Прерывистое дыхание, смешивающееся с плеском воды, и тихие стоны удовольствия, уносимые горным ветерком.

Я чувствую не только свое собственное наслаждение, но и его, через ту невидимую связь, которая соединяет нас. Когда мы достигаем пика одновременно, мира вокруг нас касается первый луч поднимающегося солнца. Новый день оказывается для нас шагом к будущему, которое нам предстоит построить самим.

После мы лежим на теплых камнях, укрытые паром от источника. Вард нежно поглаживает мои волосы, а я слушаю его размеренное дыхание.

— Что теперь будет с нами? — спрашиваю я.

— Сначала нас ждет тот клубок, который мы распутали в этом городке. Потом… ты можешь выйти за меня замуж. Или… я могу жениться на тебе, — задумчиво говорит он.

— Но это же одно и то же! — смеюсь я, легко шлепая его по груди.

— Возможно, — отвечает он. — Ты согласна?

Я поднимаю голову и заглядываю ему в глаза. В них — ожидание. Ему нужен мой ответ.

— Согласна, — произношу я и касаюсь его губ своими. — Это… действительно практически не вопрос. Но что дальше?

— А дальше… Марика, Сиртания или Хельфьорд?

Глава 72

Конечно, однозначного ответа на этот вопрос у меня не было. Я прекрасно понимала, что для Варда важно возвращение домой. Более того, не просто домой, а в его владения, в которых он не был толком уже несколько лет. Сначала потому, что скрывался без дракона, а потом — потому что его отправили сюда.

Но это тоже была одна из супенек моего “взросления”, когда я должна была принять решение самостоятельно. Поэтому я просто попросила время, не желая отговариваться фразами типа “где я, там и ты”. Этого было уже достаточно в моей жизни.

И вот сегодня Вард снова задал этот вопрос, а я все еще… Ладно. Честно говоря, я уже знаю, что отвечу ему. Не знаю, как он отреагирует и что ждет, да и не хочу знать, иначе это может повлиять на мое решение.

Казалось бы, а чего сомневаться-то? Что меня в Хельфьорде держит? Только не самые хорошие воспоминания?

Но… Я действительно успела прикипеть к этому неправильному городу. Здесь есть Улька и Марта, которые в итоге стали мне как подруги.

Улька и ее сестра, которая уволилась из дома бывшего мэра, работают нашими горничными, дом просто сияет! И на них обеих можно безоговорочно положиться.

Марта отказалась уходить и продолжает баловать нас вкусностями. Она даже заставила меня научить ее варить борщ.

Густав, который после мануфактуры очень замкнулся в себе, теперь взял всю основную работу по изготовлению свечей. Он привел с собой еще пару толковых ребят, и они вместе смогли усовершенствовать весь процесс изготовления стеарина и даже поставили на более массовое производство ароматизированные свечи.

Теперь в моей маленькой лавке всегда есть товар, а еще я смогла добиться того, чтобы к празднику в каждом, даже самом бедном, доме были свечи, ведь это было важно жителям.

Спасенные с мануфактуры люди, многие спустя долгое время, воссоединились со своими семьями, некоторых вообще считали погибшими. Мы видели эти моменты встреч, наполненные слезами радости, объятиями и надеждой. Я тоже не смогла сдержаться и плакала, гляда на них. Просто незабываемое чувство.

На фоне всех этих событий сам праздник прошел без широких гуляний и представлений на площади — было слишком неспокойно и непонятно. Зато я не раз слышала на улицах разговоры о том, что “дракон подарил им самый искренний праздник середины зимы за много лет”.

Ведь изначально этот праздник считался семейным. Мы тоже провели уютный вечер в нашем доме. Только Фларен покинул нас почти сразу после той ночи, потому что сказал, что для нас небезопасно его соседство.

Даже несмотря на то, что нам хотелось его уговорить остаться, никто не стал этого делать: в первую очередь из-за уважения к нему. Хотя я точно решила, что обязательно загляну к нему в гости, и не один раз.

Рина так переживала за Фридера, что когда он появился на пороге раненый, но живой, она не отходила от него ни на шаг. И, кажется, между ними наконец-то проясняются отношения, потому что утром после праздника они вышли из комнаты… ну очень довольные.

Больше всех пострадали дети из приюта. Многие были напуганы, никому не верили, и пару раз даже воспитатели пресекали серьезные планы побега. Детям хорошо промыли голову историями о “жестоких” драконах и кошмарах, которые те творили.

С ними предстояло еще много работы. Многих воспитанников я помнила благодаря воспоминаниям Марики, и они мне были вовсе не безразличны.

Я с Руди на плече ходила в приют читать драконьи сказки из той самой книги, которая выдала Варду правду обо мне. Те, что помладше слушали раскрыв рот, те, что постарше — тщательно скрывали интерес. Но это читалось в их глазах.

Так что все было возможно. Особенно после того, как были проведены серьезные беседы со всеми воспитателями, а на своих должностях остались лишь те, кто действительно любит работу с детьми. Независимо от, так сказать “политики партии”.

Главного политика этого заговора, то есть мэра, судили. В принципе тут можно было бы ставить точку, поскольку его ждали пожизненные работы на рудниках Скольахии. Но кто-то из не знающих людей все же спросил его, что он делал для культа и как был с ними связан…

В тот же момент Гриндорк умер. Так что я все еще считаю, что мэр не расплатился по всем счетам. Я не настолько благородна, чтобы его простить за поставленную метку и все манипуляции, которыми он пытался мной управлять.

Но тут я надеюсь, что Всеблагой и Драконья Праматерь будут справедливы в своем наказании.

Должность нового мэра долго уговаривали принять Варда, чем вызвали его искренний смех. В итоге временным мэром поставили Дрокура, но я уверена, что он займет это место на постоянной основе. Он единственный, кто оказался достаточно разумен, чтобы поверить Варду и разобраться во всем деле.