Хозяйка разрушенной крепости (СИ) - Оболенская Любовь

- Да у нас кроме лепешек и воды нет ничего. В самой башне есть колодец, и на том спасибо тем, кто его выкопал – найти воду в этих камнях это сродни чуду. Лепешки, кстати, заканчиваются, надо пойти в деревню, потрясти местных жителей.

- Не надо никуда ходить, у них самих есть нечего, - отрезала я. – Мы собираемся на охоту.

Маленькие глазки Винса, после сна похожие на щелочки, округлились.

- На какую охоту? Она ж запрещена королевским указом!

- Мне – нет, ты ж сам вчера сказал. А вы будете мне помогать.

Вдобавок к округлившимся глазам, брови начальника крепости поползли на лоб.

- А вы умеете охотиться?

- Нет конечно, - пожала плечами я. – Но ты меня научишь.

Глава 8

Англию не случайно прозвали «туманным Альбионом» еще до того, как она получила своё название.

С морскими туманами тут было всё в порядке.

Они по утрам обволакивали сушу густыми, плотными, сырыми одеялами, отчего одежда неприятно липла к телу, а волосы казались влажными тряпками, облепившими голову.

Но потом дневной бриз, дующий с моря, разгонял эту белесую, многокилометровую завесу, окутавшую берег – и перед взглядом вновь открывался унылый каменистый пейзаж с расположенным неподалеку темным, неприветливым лесом, похожим на вздыбленную шерсть гигантского чудовища, отяжелевшую от туманной сырости...

Когда мы вошли в чащу, под ногами захлюпала грязь. Плотный туман сделал почву жидкой, а густая листва не давала проникнуть сюда слабым лучам солнца, способным хоть немного подсушить землю. На всякий случай мне даже приходилось прощупывать некоторые подозрительные места древком короткого копья, выданного мне Винсом, чтоб не провалиться в яму, заполненную водой и прикрытую опавшими листьями.

- К концу лета получше будет, - негромко проговорил начальник охраны крепости. – Земля хоть немного подсохнет. А так шлепаем по лужам, зверь слышит и убегает раньше, чем мы подкрадемся.

- Логично, - машинально пробормотала я на родном языке...

- Что, госпожа?

- Ничего. Думаю, - проговорила я уже на староанглийском, дав себе зарок следить за собой. Родной язык я не забыла. Просто он за ненадобностью отодвинулся куда-то в пыльный угол сознания, но, получается, мог дать о себе знать в самый неподходящий момент.

Мы подошли к лесной речушке, берег которой был истоптан копытами. При этом далеко в кустах было слышен треск и топот: кто-то большой, услышав нас, предпочел не напившись свалить на всякий случай.

- Я ж говорил, - пожал плечами Винс, в руках которого был лук со стрелой, заранее наложенной на тетиву. – Не будет сегодня охоты.

- Может и так, - отозвалась я, осматривая близлежащие деревья. – А может и нет. Можешь залезть на дерево и свить там гнездо?

Начальник охраны рассмеялся.

- Похоже, вы спутали меня с аистом, госпожа. Конечно, ради вас я могу сделать всё, что угодно, но какой в этом смысл?

- Мы заберемся наверх и будем ждать в тишине, - проговорила я. – Олень или кабан придут на водопой, тут ты их и подстрелишь.

- Так нельзя делать, - покачал головой Винс. – Король запрещает охоту из засады даже своим рыцарям. Только загонную.

- Ты видишь тут короля? – поинтересовалась я.

- Нет, - несколько растерянно произнес начальник охраны крепости.

- А я видела в деревне голодных людей, у которых ты и твои люди собирались отнять последнее. Король далеко, а смерть от голода ближе, чем ты думаешь. На деревенском поле почти ничего не растет, охотиться нельзя, рыбу ловить тоже. Еще одна-две зимы, и люди или умрут, или сбегут. Что тогда ты будешь делать?

- Или умру, или сбегу, - вздохнул Винс. – В первом случае мое мясо склюют чайки и коршуны, или сожрут океанские акулы, так как хоронить на этих камнях непросто. Во втором, если поймают, мне отрубят ноги, чтоб неповадно было бегать с королевской земли.

- Значит, остается гнездо, - сказала я, кивнув на упругие ветви орешника, растущего вокруг в изобилии.

Винс почесал макушку, вздохнул, достал из-за пояса нож, и принялся за работу...

Несмотря на возраст, трудился он споро. Видно было, что этот человек всю жизнь работал руками, и то, что у любого моего современника заняло бы минимум целый день, было построено примерно за час.

Ветви векового дуба оказались отличной основой для плетеной площадки, способной выдержать нас двоих и укрыть от взгляда снизу. Когда всё было готово, Винс натер свежих листьев между ладонями и раскидал вокруг чтоб отбить наш запах. После чего мы залезли наверх и притаились...

Ждать пришлось недолго.

К водопою вышел мощный кабан и принялся жадно пить, чавкая и прихрюкивая от удовольствия.

Винс приподнялся, прицелился, и спустил стрелу, которая угодила животному точно под лопатку.

Кабан завизжал на весь лес, но убегать не стал. Заметался по берегу, выискивая обидчика, после чего, сообразив откуда прилетела боль, ринулся к дубу, на котором мы сидели.

Винс выпустил вторую стрелу, но в азарте охоты, рванув тетиву, не рассчитал баланс – и наше гнездо вместе с нами полетело на землю с трехметровой высоты.

Будь я в своем теле, думаю, тут бы мне и конец настал. Или шею б свернула, или инвалидом на всю жизнь осталась.

Но тело леди Элейн среагировало на падение интересно...

Приземлившись на ноги, я упала на бок, гася инерцию падения, кувырнулась – и вышла в положение на одном колене, не выпустив при этом копья из рук.

И этот неожиданный навык спас мне жизнь!

Разъяренный кабан бросился на меня, страшно и хрипло визжа, но я уперла древко копья в ствол дуба позади меня, и приняла на острие страшный удар массивной туши!

Кабан, приготовившийся вонзить клыки мне в лицо, насадился на копье раскрытой пастью. Дернулся раз, другой... И завалился на бок, суча ногами.

Прихрамывая, подошел Винс, который двумя ударами ножа прекратил мучения животного. После чего вытер окровавленный клинок об кабанью шкуру, спрятал нож в ножны, выдернул копье из пасти лесного зверя, уважительно положил рядом - похоже, ритуал какой-то. Типа, дань уважения клыкастому воину, павшему в битве...

После чего, разогнувшись, Винс с удивлением уставился на меня.

- Полагаю, вы только что спасли от смерти и себя, и меня, госпожа, - проговорил он. – Похоже, этот самый кабан весной убил двоих жителей деревни, когда они отправились в лес за валежником для очага. Люди нашли их растерзанные тела со следами кабаньих клыков. Я слышал, что покойный сэр Ламорак Уэльский одну из своих дочерей учил обращаться с оружием, но думал, что это была Хильда.

Какие-то чужие воспоминания присутствовали в моей голове, смешиваясь с моими собственными, потому я проговорила вполне уверенно:

- Хильде всегда больше нравились наряды и придворные интриги, чем работа с кинжалом и копьем. Потому отец часто брал меня на рыцарские тренировки и обучал кое-чему забавы ради. Мол, если небеса не дали ему сыновей, пусть хоть приемная дочь научится защищать себя в этом жестоком мире.

- Ваш отец был мудр, госпожа, - поклонился начальник охраны, причем в его взгляде читалось неподдельное восхищение. – Я непременно расскажу всем как хозяйка разрушенной крепости наколола на копье кабана-убийцу, словно жука на булавку. Уверен, что о вашем подвиге люди будут слагать легенды!

Глава 9

Я осталась караулить свой охотничий трофей. Винс же сходил в деревню и привел людей, которые, соорудив волокушу, вытащили кабана из леса. После чего, дотащив мою добычу до деревни, крестьяне по моему приказу содрали с туши шкуру, выпотрошили, разрубили на куски - и, обмазав глиной, принялись жарить мясо, закопав его в землю и сверху разведя костры.

- На вѐртел тушу насадить целиком было не проще? – поинтересовалась я, удивившись столь первобытному способу готовки.

Винс усмехнулся.

- Железный вѐртел такого размера будет стоить очень недешево. Не с нашими доходами покупать столь дорогие вещи.