Костоправ. Книга 3 (СИ) - Небокрад Максим

— Я помню полёт своей души.

Он застыл как вкопанный и вдруг повернулся ко мне. Впервые Вульн так резко изменился в лице. Я произнёс:

— Если вы мне не поможете, я всё равно постараюсь найти ответы, но тогда обо всём узнают другие маги из вашей школы.

— Вы мне угрожаете?

— Всего лишь хочу обозначить свою позицию и иду вам навстречу, — ответил я. — Если вы раскроете правду… Знающий не пойдёт вброд, понимаете? Я не собираюсь никому рассказывать о нашем разговоре, не собираюсь ни в чём вас обвинять.

Вульн шумно выдохнул носом и, пристально уставившись на меня, спросил:

— Что вы помните?

— Помню, что меня ждала новая жизнь. Помню, что кто-то схватил мою душу и насильно утянул в другое тело. Это ведь были вы, господин Вульн?

Он ничего не ответил и жестом предложил продолжить путь. Сделав несколько шагов в тишине, Вульн наконец произнёс:

— Золото вскружило мне голову, и я совершил непростительный поступок.

— Что вы сделали?

— Поселил в тело младенца душу, которая должна была возродиться в другом теле.

К собственному удивлению, я воспринял эту новость спокойно. Вульн лишь подтвердил мои догадки.

— Поэтому отец молчал, — закивал я. — Это многое объясняет.

— Он не знал, — вдруг сказал Вульн.

— Что?..

— Он думал, что я запечатаю душу, господин Эйдан. Он не знал, что первая душа покинула тело.

— Вы…

— Да, господин Эйдан, — вздохнул он. — Нет ни дня, чтобы я не вспоминал об этой роковой ошибке. Я должен был остановиться, когда ребёнок погиб, но возомнил себя вершителем судеб.

— Расскажите мне всё.

— Присядем.

Мы остановились у скамейки и уселись, погрузившись в свои мысли. Я огляделся по сторонам, убедившись, что поблизости никого нет. В саду царила тишина, и лишь холодный ветер шелестел голыми ветвями.

— Господин Вульн? — нарушил тишину я.

Вульн смотрел куда-то вдаль, словно погрузившись в воспоминания.

— Изначально я хотел запечатать душу, но она покинула тело, и магическое ядро лопнуло, как это всегда и бывает, — произнёс он тихо. — Я не смог удержать её и осознал, что это конец…

— И тогда вы решили взять другую душу?

— Да, ведь это был единственный способ сохранить жизнь ребёнка, — ответил он, встретившись со мной взглядом. — После смерти остаются считанные секунды, чтобы попытаться вселить в тело иную душу. К своему стыду, я воспользовался этой возможностью.

— Какой силой надо обладать, что совершить такое?

— Не преувеличивайте наши умения, господин Эйдан, — произнёс Вульн. — Думаю, многие опытные маги моей школы способны на такое. К тому же ваша душа совсем молода. Я специально выбрал того, кто не сможет противиться чарам.

— И не было никаких последствий?

— Никаких, — ответил он. — На протяжении нескольких месяцев я следил за вами. Вы росли как самый обычный ребёнок, поверьте. Мрак пустил в вас свои корни, а магическое ядро начало потихоньку восстанавливаться.

— Почему я помню полёт души?

— Вы помните не только это, но и свою прошлую жизнь, — неожиданно заявил он.

— Я не…

— Не пытайтесь отрицать, господин Эйдан, — прервал он меня. — Если вы помните полёт, значит, помните и предыдущую жизнь.

— Допустим, — нехотя признал я. — Так почему?

Вульн постучал пальцем себе по виску:

— Природа нашей памяти такова, что она хранится не только в голове, но и в самой сущности души. Воспоминания не ограничены бренным телом, они связаны с тем нематериальным, что составляет основу нашего «я». Душа — это хранилище всех наших предыдущих воплощений. Доподлинно известно, что душа из раза в раз блокирует воспоминания о прошлой жизни, когда облачается в хрупкую телесную оболочку, укрываясь в утробе матери.

— Вот оно как…

— Однако я рассчитывал, что вы всё равно не сохраните память.

— Почему?

— Потому что душа сразу приняла тело. Даже пропустив этап рождения, она должна была заблокировать воспоминания. Я доверился случаю и прогадал.

— Это как посмотреть, — невольно хмыкнул я. — Знания из прошлой жизни оказались весьма кстати.

— В каком мире вы жили, господин Эйдан? — полюбопытствовал Вульн.

— В более развитом, — уклончиво ответил я.

— Вы жили в спокойные времена?

— Можно сказать и так, — произнёс я. — По крайней мере, я чувствовал себя в безопасности. Хотя войн в моём мире хватало.

— Как вы умерли?

— Меня ударили со спины.

— А я пал в бою, — внезапно сказал Вульн. — Было весьма больно.

Мои глаза округлились от удивления:

— Вы тоже?..

— Духоплетение — это не только искусство управления душами, но и познание самого себя. Знаете, когда маги душ становятся старейшинами в нашей школе? Как только они вспоминают свою прошлую жизнь.

— Подождите, но тогда… тогда вы должны были изменить Антумн до неузнаваемости.

— Почему вы так решили, господин Эйдан?

— Знания из других миров, — сказал я. — Они должны были сделать тёмных эльфов великой нацией.

Вульн добродушно хохотнул:

— А вы, господин Эйдан? Вы изменили мир?

— Отчасти да.

— Правда? — заинтересованно спросил он. — И как же?

— Думаю, скоро вы узнаете.

— Вы меня заинтриговали, — улыбнулся он. — А поводу вашего вопроса… Вероятность того, что старейшина будет обладать великим знанием, воистину мизерна.

— Разве?

— Как говорят наши маги: «Прошлая жизнь словно старый свиток — чем дольше его разворачиваешь, тем больше становится пустых строк». Миров бесконечное множество, господин Эйдан. И большинство из них, увы, не хранит никаких великих достижений. Я, например, был глупым воином, который не мог сказать двух слов, не вставив отборной брани. Всё, что я делал, — это сражался с такими же дуболомами.

— То есть ни разу никто не принёс в этот мир что-то новое? Что-то уникальное?

— Отчего же, бывали и такие случаи, — ответил он. — Вы знаете, где зародилась артефакторика?

— Неужели в Мюре?

— Именно, — кивнул Вульн. — Один из магов душ вспомнил об этом искусстве в последние месяцы своей жизни. Он передал знания остальным — так на Антумне зародилась новая ветвь магии. Возможно, в будущем родится тот, кто резко изменит жизнь на этой планете, однако сейчас мы довольствуемся тем, что есть.

— Наверное, оно и к лучшему, — произнёс я.

Мы посидели в тишине какое-то время, и Вульн вдруг ударился в воспоминания:

— Знаете, я беседовал с вашим отцом каждый вечер. Он был ещё молод, но на удивление мудр. Он запомнился мне достойным человеком.

— Благодарю, — негромко сказал я. — Мне его очень не хватает.

— Я вас понимаю, — сочувственно кивнул Вульн.

— Скажите, а могут ли маги душ… — начал было я, но он, покачав головой, мягко оборвал меня:

— Нет, господин Эйдан, не могут. Душа вашего отца ушла далеко за пределы. В этой жизни вы с ним больше не поговорите.

— Я не мог не спросить, — вздохнул я.

— Ваш отец прожил достойную жизнь, и это главное.

— А что будет потом, господин Вульн? — спросил я. — Не будем же мы перерождаться целую вечность? Когда наступит конец?

— Вы задали вопрос, который тяготит всех старейшин, — улыбнулся он. — Ответа у меня нет.

— Господин Вульн, есть ещё кое-что… Могли бы вы спасти других мракотворцев-магов, как и меня когда-то?

Он сразу посерьёзнел:

— Я не стану делать это вновь.

— За полгода, что я провёл в Вотрийтане, ко мне принесли четырёх младенцев, — сказал я. — В каждом из них была и магия, и Мрак. Что бы я ни предпринимал, не выжил никто.

— Такова природа нашего мира.

— Но…

— Нет, господин Эйдан, даже не просите, — отрезал Вульн. — Однажды я уже нарушил закон, нарушил правила. Будь я смелее, признался бы в содеянном и понёс заслуженное наказание.

— Я не прошу вас заключать в тела чужие души.

— Тогда чего вы хотите?

— Вы говорили, что сначала хотели запечатать душу ребёнка. Это ведь не запрещено вашими правилами?

— Но у меня не получилось, и неизвестно, чем всё могло закончиться. Я полагался на удачу, господин Эйдан.