Красная дорама 2 (СИ) - Кащеев Денис

А потом внезапно я все же увидел его. Того, кого при некоторой фантазии действительно можно было бы назвать Тигром. Хотя как по мне, он больше напоминал гигантскую полосатую крысу.

Тигрокрыс с планеты Пенелопа, наверное. Кстати, тот как раз питается дикими быками.

«Руку убери, да⁈ — устало выговорил демон. — Сгоришь же вот-вот весь, дуралей!»

«Раньше сгоришь ты!» — огрызнулся я — разумеется, и не подумав послушаться.

«Ну, это вряд ли… — скривил острую морду Тигрокрыс. — Я не упрям — в нужный момент отступлю. Не сейчас — так позже, мое время еще придет!»

«Ну так давай, отступай!»

«Ты не понимаешь, во что ввязался, юный шаман! — гнул, однако, свое мой инфернальный собеседник. — Даже если где-то пересилишь — в другом проиграешь!»

«Да пошел ты!» — истошно рявкнул я.

«Как скажешь, шаман… Как скажешь…»

И демон вдруг действительно ушел.

А в следующий миг Чан Мин на кровати распахнула глаза — и без того крупные, сейчас, на фоне исхудавшего лица, они показались мне просто исполинскими.

* * *

Набежавшие на многоголосый вой, звон и писк реанимационной аппаратуры доктора бесцеремонно выставили меня из бокса в коридор — а тут к шапочному разбору и лейтенант подоспел. Всего с одним солдатом — второй у него где-то по дороге, видимо, потерялся.

Правда, почти сразу появились еще трое рядовых — новеньких, в аэропорту их не было — но уже очень злых и будто бы слегка потрепанных. Задала им там Джу жару, по ходу!

Я демонстративно поднял вверх обе руки — но бока мне все равно намяли немилосердно. Впрочем, чего еще было ждать?

Меня повалили на колени, вывернули локти, снова сковали запястья наручниками — уже за спиной — и, как мешок, поволокли к лестнице. А потом — и по ступенькам. Я не сопротивлялся.

На улице разве что не на автомате попытался высмотреть поблизости Мун Хи — но нигде ее не увидел. А меня затолкали в микроавтобус — даже не на сиденье, а грубо уткнув носом в пол — и куда-то повезли.

Ну да теперь — ладно! Что должен был — я сделал!

52. Все будет хорошо!

Я сидел на жестком табурете — кажется, привинченном к полу. Очень не хватало спинки, чтобы на нее откинуться и дать отдых избитому телу. Но зато на мне уже не было наручников — по личному указанию полковника Кана их с меня сняли почти сразу по прибытии. И еще — позволили умыться и обработали чем-то ссадину на лице. Правда, если раньше я о ее наличии даже не подозревал, то теперь в этом месте, на правой скуле, безжалостно щипало.

Рядом со мной точно такую же массивную табуретку занимала Джу. Помятая еще и почище моего, но несломленная. С гордо выпрямленной спиной и пылающим взором — прямо, как та девушка-патриотка с картины в ее кабинете в Пэктусан. Левый рукав стильного жакета моей соседки был варварски оторван, и из-под ошметков пиджачной ткани на плече виднелся слой бинта, стягивавшего руку Мун Хи выше локтя.

Ну а за широким столом напротив восседал сам товарищ полковник. Сперва конвоиры нас попытались поставить перед ним навытяжку, но вертикальное положение давалось нам нынче с Джу не без труда — и мы с ней не придумали ничего лучшего, как облокотиться друг на друга. Кан недовольно нахмурился — и велел принести нам эти табуреты.

К слову: значит, они все же не привинченные — просто, наверное, очень тяжелые, вот и не двигаются…

Охрана, кстати, затем удалилась восвояси, оставив нас в кабинете втроем.

— Да уж… — сокрушенно покачал сейчас головой полковник. — От кого, от кого, а от вас, Джу, я такого выверта не ожидал! Ладно, наш младший лейтенант! — в мою сторону он при этом и не посмотрел — и вообще обращался до сих пор исключительно к Мун Хи, даже если тема, казалось бы, касалась нас обоих. — Но вы-то у нас вроде бы должны понимать, что значит слово «приказ»!

— Осмелюсь заметить, что я как раз никакого приказа и не получала — а значит, и не нарушала! — буркнула моя соседка.

— Еще бы! — хмыкнул Кан. — Вас вовсе и не должно было быть сегодня в аэропорту! Какого… — очень нехорошего слова, — … вас туда понесло?

— Предчувствие, — пожала плечами Джу. — И оно меня не обмануло, — продолжила с нажимом. — Товарищей офицеров я застала за избиением моего сотрудника!

— Предчувствие ее не обмануло! — патетически вознес руки к потолку ее собеседник. — Прям не военная разведка, а сборище мансин да паксу! — я уже знал — Катя пару раз вскользь упоминала — что так на Севере называют шаманов-мудан — соответственно, женщин и мужчин. — Просто филиал оккультного подразделения 35-й Комнаты, не иначе! Одна предчувствует, что с утра пораньше в аэропорт нужно ехать, другой — что в госпиталь срочно пора!

— Не могу не отметить, товарищ полковник, что и в госпитале также все подтвердилось, — выговорила Джу. — Столько дней пролежавшая в коме, Ким Чан Ми очнулась именно после прихода Чона! — об этом ей сам Кан несколько минут назад и рассказал.

— Не хочешь же ты сказать, что одно с другим как-то связано? — скривился тот.

— Не хочу, — признала Мун Хи. — Потому что не знаю, как такое возможно. Но факт остается фактом!

— Это не факт — а какое-то недоразумение! — в сердцах бросил полковник. — Но, раз уж на то пошло, давайте и впрямь перейдем к фактам. — Младший лейтенант Чон, — впервые за все время разговора перевел он на меня свой взгляд, — к вам возникла пара вопросов — как раз насчет кое-каких фактов!

— Это я уже понял, — кисло усмехнулся я. — Про вопросы.

— Что касается непосредственных итогов вашей поездки в Сеул — то о них подробно доложите чуть позже, — продолжил между тем Кан. — Основное мне известно без вас: вчера вечером та сторона известила, что более не имеет к нам никаких претензий. Даже принесла нечто вроде извинений за доставленное беспокойство. И выразила надежду, что впредь у нас не возникнет повода возобновить прямые контакты. Направленное им в ответ письмо вернулось с пометкой, что такого электронного ящика не существует… Видите, Чон, я с вами предельно откровенен. И не стану устраивать хитрых словесных ловушек — только прямые вопросы. И жду столь же прямых ответов.

— О чем — если не об итогах допроса в Сеуле? — почти непритворно удивился я.

— О некоторых сопутствующих ему обстоятельствах, на первое из которых обратил мое внимание старший лейтенант Юн — в своем донесении из Пекина. Итак, приступим. В вечер приезда из вашего гостиничного номера в Сеуле зафиксирован телефонный звонок. Известно об этом стало из счета, ежедневно направляемого отелем на электронную почту клиента. Старший лейтенант получил его, уже будучи транзитом в Китае.

— Они за это еще и денег хотят содрать⁈ — возмущенно воскликнул я, торопливо соображая, как бы сподручнее выкрутиться.

— То есть вы признаете, что куда-то звонили из номера? — резко подался вперед полковник.

— Нет, — мотнул головой я. — Я никуда не звонил. Но звонок действительно был. Это… Это та горничная! Ну, я рассказывал Юну…

— Повторите снова — уже мне, — велел Кан.

— Как только мы заселились, товарищ старший лейтенант отправился в душ, — начал я, на ходу корректируя прежнюю легенду. — Я остался в комнате. В это время в номер вошла горничная. Как она сказала — проверить мини-бар. Я не знал — да и сейчас не знаю — какие там у них правила. И возражать поэтому не стал. Она заглянула в холодильник — а затем сняла трубку телефона и куда-то позвонила. Я подумал, что так положено — ну, доложить, что все в порядке. Ну, или не в порядке. В смысле, с мини-баром. Она что-то в подобном ключе и пробурчала в трубку, кажется. Потом, видимо, какие-то инструкции получила — все кивала, сама почти ничего не говорила… Но я, честно говоря, особо и не прислушивался — больше следил, чтобы она к нашим вещам не приближалась. А то ведь мало ли… Потом Юн спросил, что были за голоса — я про горничную ему и рассказал!